Важно заметить, что при наименовании своих приборов следующих поколений Якубович уже не ставил начальную букву своей фамилии во избежание двусмысленного прочтения аббревиатуры.

Атака с воздуха

В 1950-х гг. близ узбекского поселка на берегу Сыр-Дарьи базировался отряд из трех самолетов АН-2 для проведения аэропоисков урановых руд и большая партия наземных поисков. Зарплаты наземных рабочих были низкими, и потому они практически не покупали местных фруктов. И вот они договорились с местными узбеками, что пробурят им скважину под воду, за что получат натуральную оплату в виде большого объема фруктов. Бурить договорились до 15 метров, так как местные знатоки утверждали, что на этой глубине находится водоносный слой.

Но воды не оказалось и при бурении до 20 метров. Рабочие посчитали, что договор они выполнили, но узбеки давать фрукты отказались — воды, мол, нет!

И вот на рассвете, когда на пустыре поселка возник небольшой, овощной базар, послышался приближающийся гул. С неба на базар пикировал самолет. Он пронесся над лотками на высоте метров 10, все узбеки мигом разбежались, а рабочие собрали мешки и корзины с овощами и фруктами, погрузились и уехали. Конечно, возник скандал, начальника партии вызвали в милицию. Межнациональный конфликт удалось погасить тем, что за взятые фрукты рабочие добурились-таки до воды, и все остались довольны.

Детектор супружеских измен

Герман Ричардович Гольбек (ВИМС) был известным конструктором и шутником. Как-то в конце 1940-х гг. Якубович и Гольбек были приглашены к министру И. И. Малышеву для демонстрации своих приборов ЯГ-1 и ПР-5 (что такое ЯГ, мы уже знаем, а ПР — это полевой радиометр). Ожидали в приемной министра. Поскольку Гольбек заикался, то знавшие его женщины из секретариата над ним подтрунивали, не всегда скрытно, и это его, конечно, задевало. В этот день как раз дежурила одна из таких не слишком доброжелательных секретарш. Она спросила, что это за ящички принесли показывать министру изобретатели. Гольбек ответил, что это его «детектор лжи», он позволяет определить, изменяет ли женщина мужу, и что якобы готовится решение руководства об обследовании персонала с целью не допускать к секретным документам таких морально неустойчивых лиц. Женщина сказала что-то вроде: «Ладно Вам шутить! Лучше сделайте такой прибор, чтобы определять, изменяют ли мужья». На что Іольбек возразил, что это вовсе не шутка, и поднес к даме выносную гильзу со счетчиком Гейгера. Одновременно он незаметно прикоснулся к гильзе ампулой с радиоактивным источником.

Эффект был такой. При прикосновении к стулу секретарши начался бешеный треск от импульсов. Дама вскочила, глаза ее вмиг наполнились слезами, и она вылетела из приемной. Больше ее в министерстве Якубович не встречал.

О минералогическом рекорде А, П. Хомякова

Выдающийся российский минералог Александр Петрович Хомяков имеет на счету уже 97 (на май 2009 г.) открытых минералов, зарегистрированных Комиссией по новым минералам и их наименованиям Международной минералогической ассоциации (ММА). Это — второй результат в мире после американца Пита Данна (Pete Dunn), открывшего 133 минерала. Однако лишь в 61 случае американец фигурирует как первый автор В первоописаниях этих видов (по данным Булаха на 2001 г.). В остальных случаях первичная роль в обнаружении «данновских» минералов принадлежит его соавторам. У Хомякова же по этому неочевидному, но довольно глубокому показателю 77 новых видов из 96. Учтем еще, что фамилия американца начинается на букву, стоящую в начале алфавита. Тогда как у Хомякова ситуация противоположная, и, следовательно, постановка его первым автором в нарушение алфавита всегда означает его, действительно, первичную роль.

О всемирном признании А. П. Хомякова первым минералогом России свидетельствует тот факт, что в 1999 году группа минералогов: канадцы Р. Голт, Дж. Грайс, Т. Эрсит и датчанин О. Йонсен, — назвала его именем минерал, открытый в щелочных породах Канады. Это хомяковит — натрий-стронций-цирконий-вольфрамовый силикат.

А. П. всю жизнь работает в одиночку, точнее, у него есть один постоянный помощник — жена Елена. Почти все время он проводит в своей домашней лаборатории или же на Кольском полуострове. Дома А. П. сидит за микроскопом, проваривает или обезвоживает минералы на кухне. Когда он находит потенциально новую фазу, обращается к методистам в различные институты (ИМГРЭ, ВИМС, ИГЕМ и др.), где проводится химический и спектральный анализы, снимаются рентгенограммы, электронограммы, определяются термические, оптические, люминесцентные характеристики фазы.

А. П. Хомяков не только олимпиец по числу новых минералов. Он открыл новый тип ультращелочной минерализации, содержащей новые разновидности горно-химического сырья (соды). Им открыты принципиально новые типы гигантских молекулярных структур в твердом теле (минералы аллуайвит и минеевит). Исходя из богатства видов и разновидностей кристаллических структур, их практической неисчерпаемости, А. П. постулировал революционный принцип неограниченности числа минеральных видов (тогда как раньше считалось, что их общее число составляет около 5 тысяч и может еще ненамного увеличиться).

Но Хомяков не стал и вряд ли станет академиком и даже членкором РАН. Его лишь однажды выдвинули в членкоры, однако академический социум не пропустил А. П. в ряды «бессмертных». Говорят, что «академик — это не профессия, а черта характера». Впрочем, имя Хомякова уже бессмертно, в отличие от имен большинства академиков. Ибо оно увековечено в названиях минералов.

Но не все счастливцы, которые попадают в кадастр ММА (а в подавляющем числе случаев это действительно достойные ученые), в нем остаются. Есть немало случаев их свержения с минералогического Олимпа. А. П. Хомяков пишет: «История минералогии изобилует примерами того, как минералы, получившие персональные названия, впоследствии по разным причинам подвергались дискредитации и исключению из минералогического кадастра, без права использования этих имен для названия других видов. Это делается во избежание путаницы. Такая участь выпала, в частности, на долю минералов, названных именами Ф. Бекке, А. Г. Вернера, В. М. Гольдшмидта, Ф. Мооса, В. И. Вернадского, Д. И. Менделеева, В. А. Обручева и многих других. Но изредка удается реабилитировать такую дискредитацию».

Как мы потеряли барсановит

и обрели георгбарсановит

Барсановит был открыт в начале 1960-х Ладов замечательным минералогом-«щелочником» Моисеем Давыдовичем Дорфманом и назван им в честь директора Минералогического музея имени Ферсмана Георгия Павловича Барсанова, крупного советского минералога, который также был заведующим кафедрой минералогии МГУ. Этот минерал оказался обогащенной ниобием разновидностью эвдиалита, обладающей ярко выраженным пьезоэлектрическим эффектом, о чем и было написано первооткрывателями в приоритетной статье. Однако авторы недооценили степени индивидуальности этих свойств, позволяющих выделить новый объект как самостоятельный минеральный вид. И через некоторое время барсановит был дискредитирован ММА, естественно, без права вновь использовать это название. Можно себе представить состояние удрученности как Г. П. Барсанова, так и М. Д. Дорфмана. Тем более что, как показал в дальнейшем А. П. Хомяков, барсановит имел все права считаться самостоятельным минералом. Он «пал жертвой» жесткого толкования понятия минерального вида научными школами А. С. Поваренных и В. С. Урусова, которые рассматривают любой член изоморфного ряда минералов лишь как разновидность, но не вид. Однако при выделении сложно-изоморфных минеральных видов ММА теперь руководствуется критерием, согласно которому в новом минерале изоморфного ряда хотя бы одна структурная позиция должна быть занята иным химическим элементом. Что и наблюдается в барсановите.