– Я к Ване, а вы откройте, будьте добры.

И убежала.

Саврасов пошел открывать.

– Ксеня, извини, что задержались, – затараторила стоящая на пороге пожилая женщина, явившаяся со спутником мужского пола и мальчиком лет десяти, судя по всему, мужем и внуком. Но когда увидела, что дверь ей открыла не Ксения, а незнакомый мужчина, она ойкнула и замолчала.

– Добрый вечер, – поздоровался с пришедшими Виктор. – Проходите, Ксения там с Ваней. Сейчас освободится.

– А вы кто? – полюбопытствовал пацан.

– Знакомый.

Впустив людей в квартиру, Саврасов постоял немного у двери, затем решительно переступил через порог.

– Уже уходите? – крикнула ему вслед женщина.

– Да, – не оборачиваясь, ответил он. – До свидания.

– Кто это? – услышал он голос все той же соседки.

– Тебе же сказали – знакомый, – ответил ей муж.

– Это я слышала. Физиономия у него журнальная. Видела я его где-то. Не артист?

– Не. Уж больно одет хорошо. Важно. Этот скорее…

Послышался хлопок, это закрылась дверь. Саврасов так и не узнал, за кого его приняли.

Седаков вышел из машины и двинулся к дверям ресторана. За ними его ждала она… Нелли.

Андрей зашел. Но перед тем как двинуться к стойке администратора, остановился у зеркала. Не для того, чтобы посмотреть на себя, он знал, что выглядит безупречно – видел себя в зеркальных дверях заведения, а желая перевести дух перед тем, как встретиться с Нелли. Он всегда так делал. Как будто собирался уйти под воду и ему нужен был добрый глоток воздуха…

– Господин Седаков, добрый вечер, – услышал он голос администратора, вышедшего из-за стойки и направившегося к нему. – Вас уже ждут…

– Здравствуйте, Алексей. – Седаков прочел имя парня на бейдже. Хотя должен был давно его запомнить. Администратор работал в ресторане уже два года, а Андрей бывал в нем не реже раза в неделю.

Алексей провел его к столику. Нелли, заметив Седакова, улыбнулась ему и помахала. Она пила красное сухое вино и говорила по телефону. У Андрея при виде ее, как всегда, екнуло сердце.

Нелли исполнилось пятьдесят. Но ему казалось, что она совершенно не изменилась. Все такая же, как раньше, очаровательная малышка с бархатными глазами и короткой стрижкой.

– Здравствуй, Андрюшка, – сказала Нелли и, встав из-за стола, чмокнула его в щеку. Андрюшкой называла Седакова только она.

– Привет.

– Я уже заказала пиццу.

– Не сомневался, – улыбнулся он.

Нелли с возрастом поправилась, но не сильно. Женщины ее конституции, если не сидят на жестких диетах, обычно расплываются к пятидесяти. Но Нелли сохранила относительную стройность. Как ей это удалось, Седаков не знал. Мачеха всегда с аппетитом ела. А спортом не занималась вовсе. Разве что любила ходить пешком.

– Как твои дела? – поинтересовалась Нелли, отпив вина.

– Я-то в порядке. Ты как?

– Потихоньку, Андрюшка…

Ее муж и его отец умер четыре месяца назад. И сын, и жена сильно переживали утрату. Седаков-старший скончался скоропостижно. Накануне парился с друзьями в баньке, после нее пил водочку. Утром отправился на пробежку. Днем почувствовал легкое недомогание. Вечером умер.

– Как мама? – спросила Нелли.

– Все плачет, – вздохнул он.

Мама на самом деле постоянно убивалась по бывшему супругу. Она после развода больше замуж не вышла. И даже отношения ни с кем строить не пыталась. Сначала все ждала, когда блудный супруг вернется, а потом уже и не хотелось ей ничего, состарилась. Причем не телом, она до сих пор прекрасно выглядела, а душой. Последние десять лет жила прошлым. Постоянно погружалась в воспоминания, пересматривала семейные альбомы, а об отце говорила так, будто он не к другой женщине ушел, а уехал в командировку и скоро вернется.

Когда отец умер, мать едва не последовала за ним. Кидалась на гроб, кричала, что тоже хочет умереть, после похорон слегла. И все твердила: нет мне жизни без него. Андрей показывал матушку психиатру. Тот выписал лекарства. Сиделка, нанятая Андреем, давала их ей, а также колола витамины, и мать постепенно приходила в себя. Она еще не стала такой, как прежде, энергичной, жизнерадостной, но Андрея радовало уже то, что она перестала твердить о своей скорой кончине.

– Она по-прежнему меня ненавидит? – тихо спросила Нелли.

– Мама тебя не ненавидела… Просто ей было очень плохо, и она не понимала, что говорит…

Нелли печально улыбнулась.

На самом деле мать ее именно ненавидела. О чем не преминула сказать молодой вдовице в лицо. Причем прилюдно. «Это ты его в могилу загнала! – выдала она во время поминального обеда. – Из-за тебя он лез из кожи вон, чтобы оставаться молодым да рьяным, вот и надорвался. Не уведи ты его из семьи, он был бы сейчас жив. Ненавижу тебя!»

Нелли тогда расплакалась и ушла с поминок. Андрей догнал ее, попытался вернуть, но не смог. Что естественно. А мама на него тогда обиделась. И сказала: «Узнаю, что ты с ней поддерживаешь отношения, прокляну».

С тех пор Андрей, встречаясь с Нелли, испытывал чувство вины. Но отказать себе в радости общения с ней не мог. Как и ей в поддержке. Андрей знал, как трудно Нелли без отца, а он… кроме всего прочего… ее друг.

– А мальчишки как? – продолжала расспросы Нелли. – Звонила младшему, в гости звала, обещал заехать, но вот уже два месяца прошло…

– Весь в учебе. Год заканчивается, сама понимаешь.

Конечно, дело было не в учебе. Бабушка настроила внуков против Нелли, вот они и отдалились от нее. Старший-то и раньше редко бывал в гостях у деда, а вот младший каждые выходные там проводил. Он обожал Нелли. И она в нем души не чаяла. Своих детей она так и не смогла родить, из детдома взять малыша не согласился муж, вот Нелли с таким упоением и возилась с сыном Андрея.

– А вот и твоя пицца! – воскликнул Седаков, завидев официанта с подносом. Он был рад тому, что Нелли сейчас отвлечется на еду и у него будет время собраться с мыслями.

– А ты что будешь? – спросила она и облизнулась на пиццу, которую поставили перед ней. «Как котенок!» – с умилением подумал Андрей. А Нелли продолжала интересоваться: – Как обычно, пасту с морепродуктами? И тот гадкий салат с брынзой?

– А не слопать ли мне пиццу?

– Андрюшка, да ты что? Ты ж ее не любишь.

– Возьму с морепродуктами, их я люблю.

– Тогда красненького закажи. Очень под пиццу идет хорошо.

Андрей и красненькое не признавал. Он вообще вина не пил. Либо крепкие напитки, либо их же, но в коктейлях. Но сейчас решил взять сухое красное. Точно такое же, какое пила Нелли. Ему мелочь, а ей приятно. Андрею очень хотелось доставить мачехе-другу-любимой хоть какую-то радость.