Виктория вздохнула, отвернулась к окну, замерла.

— Как думаешь, в Арнольда с Петром сильно будут тыкать пальцем? — спросила Вика, продолжая хмуриться.

— Викуль, — Федька постарался спрятать улыбку, смешная все-таки его невеста, даже не невеста — жена, в мыслях она была именно ею, женой, по всем законам, по всем правилам, — Я за них п-п-переживаю меньше всего. Гораздо больше меня волнует Игнат. Черт и Тереза провели в-в-воспитательную беседу, но от него можно ожидать всего. Далее, меня беспокоит Малика. Если Игнат что-то в-в-вытворит, то она молчать не станет. Третьим пунктом, — Федька бросил на девушку зорной взгляд, но голос был серьезным, — переживаю, что как только ты у-у-увидишь свою первую любовь, бросишь меня п-п-прямо там, у алтаря.

— Чего? — удивилась Вика, — У меня вообще-то единственная любовь, фактическая и настоящая.

— Ну да, ну да, — покачал головой Федор, — Это ты сейчас так говоришь, а через неделю, когда н-н-наденешь свое шикарное красивучее платье с пышными юбками и в-в-вышивкой ручной работы, шубку вот сейчас тебе купим, шубку н-н-наденешь, туфли эти свои, на которые смотреть страшно, такие они в-в-высокие, шляпку эту свою ново-модную из самого Парижу….. В общем, н-н-наденешь все это, махнешь мне ручкой, и умчишься в-в-вслед за Лешим. А я так и буду стоять и лить горючие слезы по тебе.

— Федя, ну какой Леший?! — не выдержала и рассмеялась Вика, чувствуя, как тревоги отпускают ее.

— Какой, какой, — весело говорил Федька, — Обыкновенный. Ты сама г-г-говорила, что была влюблена в него. А я тут понял, что жуть как ревную т-т-тебя к нему.

— Федь, — смеялась Вика, — Во-первых, он твой отец. Во-вторых, мне было шесть. И в-третьих, я ни за что не променяю тебя на киллера, которого к тому же уже много лет официально не существует в природе. И потом, сомневаюсь, что он так же круто танцует стриптиз. Так что нет, будешь терпеть меня до старости, будешь просыпаться каждое утро со мной, и засыпать каждую ночь. Будешь терпеть мои психи и вспышки чрезмерной сексуальной активности.

— О, это я всегда готов, — широко заулыбался Федька.

— Федь, я как-то нервничать опять начинаю, — призналась Вика, — Как-то прям совсем не по себе.

— Терпи, кнопка, — нахмурился богатырь, — Припаркуюсь и будет тебе по себе.

Федор обещание сдержал. Отыскав тихое место, припарковав машину так, что лобовое стекло упиралось в бетонное заграждение, парень повернулся к Колючке, не выключая движка.

— Ну, иди ко мне, кнопочка, — ласково позвал Федор, похлопав ладонью по своему бедру.

— Федь, мы в машине в центре города, — напомнила Вика.

— Мы в танке с тонированными стеклами, на улице п-п-почти ночь, — возразил Федька, и отстегнул ремень безопасности, свой, потом её, — Давай, Колючка, иди к своему синеглазому мальчику.

— Федя! — все еще с сомнением, но уже немного томно и в предвкушении.

— Ползи сюда, кнопка, — поторапливал Федька, — у тебя получится, а я застряну.

От жаркого дыхания на ухо, от горячих рук на пояснице, спине, животе, Вика вмиг позабыла где они находятся. А когда ловкие пальцы скользнули под лифчик, уже привычно, уже до боли знакомо, по-хозяйски поглаживая, надавливая и лаская, Виктория Яковлевна позабыла и о собственных нервах и переживаниях.

Теплое вязаное платье задралось до талии, теплые легенсы сползли, обнажая шелковистые бедра и любимые богатырем коленки, распахнутое пальто укрывало их тела словно покрывалом, правда не очень хорошо, поскольку пальто было маленьким, а тела, особенно богатырское, большими.

Но Вика позабыла обо всем, стоило ей опуститься на своего синеглазого мальчика, почувствовать, как его горячая плоть погружается в нее, и отпустить себя. Капельку смутиться, что не дождалась. Не утерпела. Но Федька не жаловался.

— Торопыжка моя, — шепнул он, прижимая руками хрупкое тело к себе, крепко закрывая глаза и улетая вслед за любимой.

— Полегчало? — хрипло, улыбаясь, оставляя легкий поцелуй на вспотевшем виске.

— Я люблю тебя, мой мальчик, — вместо ответа на вопрос произнесла Вика.

— Я знаю, — все еще улыбаясь, поправляя одежду на любимом теле, — И я тебя люблю, колючка моя.

— Так, ребенок, закрой уши! — скомандовала Тереза, обращаясь к самой младшей девушке из их компании, и оценивая карты в своих руках.

Машка послушно прикрыла уши ладошками, и сделала вид, что ничего не слышит.

Тереза окинула дочь взглядом полным сомнения и посмотрела на Лику.

— Ты тоже, — решила Зараза, — Ты всего на полгода старше.

— Теть Ти! — вздохнула мулатка, разложив свои карты в удобном ей порядке, — Мне вот сейчас очень интересно, что же ты хочешь сказать такого секретного. И вообще, я почти совершеннолетняя. Имею право послушать.

— Ага, мне потом твоя мама шею намылит, — изогнула бровь женщина и махнула рукой на девчонок. В конце концов, чего она такого скажет, о чем им не поведает интернет.

Обведя взглядом присутствующих дам, Тереза широко улыбнулась.

— Итак, товарки, колитесь, у кого какая любимая поза? — хитро прищурилась Зараза, — Меня, как слегка беременную даму странным образом стал волновать этот вопрос.

— Мам! — вздохнула Машка, возмущенно.

— Да, дочь? — невозмутимо полюбопытствовала Тереза Яковлевна.

— Я уж подумала, что у тебя тут и вправду взрослая тема, — со взрослым видом сказала Машка.

— Вообще, Зараза, тема очень уж избитая, — задумчиво произнесла Виктория Яковлевна, — Что-то у меня больно романтичное настроение. А может по стриптизу?

— А может сразу в аптеку за карвололом и к Андрей Андреевичу? — внесла встречное предложение Аврора. Девушка осторожно передала только что заснувшего крошку-сына Ждане. Второй мужичок обосновался на руках бабушки Аси, сладко посапывая во сне, — Потому что «скорая помощь» повезет стриптизеров именно туда, в ласковые объятия травматологов.

— Скучно с вами, — горестно вздохнула Тереза, — Ну хотя бы давайте о местах? Где вы делали «это»?

— То есть других тем накануне свадьбы, конечно же, нет, — заметила Вика, ставя кружку чая перед старшей сестрой.

Девчонки на девичник решили собраться на нейтральной территории, но поскольку Ави пока не могла далеко и надолго отлучаться от малышей, то решили собраться у них. Бабушки, Ждана и Ася, отобрали мальчишек в свое полное владение и укачивали сейчас их, сидя на удобных огромных диванах. Более младшее поколение устроилось здесь же, в гостиной, за большим столом. Девочки играли в карты и распивали чай с баранками. От алкоголя решили отказаться, поскольку Ави была кормящей мамой, Тереза — дамой в положении, Машка и Лика — им не предлагали по причине юного возраста. А Виктория решила не отделяться от коллектива.