– Академию вы покинули одиннадцатилетним.

– Мне было девять, и вам это прекрасно известно. Мой отец считал, что наследному принцу больше подобает домашнее обучение.

– У вас было несколько наставников, все именитые сапиенты.

– Верно. Сейчас они все, к сожалению, мертвы.

– Ваш гувернер, Бартли…

– Бартлетт.

– Ах да, Бартлетт. Его тоже нет в живых.

– Я знаю. Его убили Стальные Волки. Та же участь постигла бы и меня, останься я при дворе. – Лицо Лжеджайлза смягчилось. – Старина Бартлетт, я так его любил!

Финн заскрипел зубами, члены Тайного Совета переглянулись.

– Вы бегло говорите на семи языках.

– Да.

Следующие вопросы прозвучали на иностранном языке, Финн даже не понял на каком, а Лжеджайлз ответил негромко и насмешливо.

Разве можно начисто забыть язык? Такое бывает? Финн потер глаза, надеясь, что они перестанут чесаться.

– Вы блестящий музыкант?

– Есть поблизости клавесин или альт? – В голосе Лжеджайлза появилась скука. – Или мне спеть? Хотите, спою, господа? – Он улыбнулся и серебристым тенором вывел отрывок из арии.

Члены Тайного Совета зароптали. Королева хихикнула.

– Прекратите! – Финн вскочил на ноги.

Самозванец осекся, перехватил взгляд Финна и негромко предложил:

– Ну так спойте, господин хороший! Или сыграйте. Или скажите что-нибудь на иностранном языке. Или прочтите что-нибудь из Алисена и Кастра. Ваш помоечный выговор придаст им особое очарование.

Финн не шелохнулся.

– Принца отличает другое, – прошелестел он.

– С этим можно поспорить. – Лжеджайлз поднялся. – Культурных аргументов у тебя нет. У тебя, Узник, есть только злоба и насилие.

– Сир, пожалуйста, сядьте! – попросил Инквизитор Тени.

Финн огляделся. Члены Тайного Совета не сводили с него глаз. Они – судьи, своим решением они могут приговорить его к пыткам и казни или посадить на трон. В непроницаемых лицах Финн читал замешательство и враждебность. Жаль, рядом нет Клодии. Или Джареда. Особенно жаль, что нет Кейро с его грубым, циничным юмором.

– Вызов на дуэль в силе, – проговорил Финн.

Лжеджайлз глянул на королеву и негромко проговорил:

– Как и мой ответ.

Финн сел у стены, кипя от ярости.

– У нас есть свидетели, – сказал Лжеджайлзу Инквизитор Тени. – Ваши соученики по Академии, слуги, придворные дамы.

– Замечательно. Хочу увидеть каждого из них. – Лжеджайлз устроился удобнее. – Пусть войдут в этот зал. Пусть посмотрят на меня – и на него. Пусть скажут, кто из нас принц, а кто Узник.

Инквизитор Тени внимательно на него посмотрел и поднял руку.

– Введите свидетелей! – приказал он.

– Тебя следует наказать. Это ты сказала Клодии, что она мне не дочь.

Разве это презрительный рокот Инкарцерона? Аттия вгляделась в укоряющее алое Око:

– Да, я. Ей нужно было знать.

– Очень жестоко с твоей стороны. – Голос звучал устало и мрачно.

Неожиданно стена завибрировала, явив Смотрителя.

Ро чуть не вскрикнула, Аттия смотрела, разинув рот. Трехмерное изображение Джона Арлекса трепетало по краям и местами просвечивало. Ро рухнула на колени, а Аттия лишь огромным усилием воли не последовала ее примеру под холодным взглядом серых глаз.

Джона Арлекса Аттия прежде видела лишь в ипостаси Блейза. Сейчас же он был Смотрителем – в черном шелковом сюртуке, черных бриджах и сапогах из мягкой кожи. Седеющие волосы перехвачены сзади бархатной лентой. Сначала Аттия решила, что Арлекс – сама элегантность, хоть и аскет, но вот он приблизился, и она заметила на его сюртуке потертости и пятна. Да и борода явно требовала более тщательного ухода.

– Да, – кисло кивнул Смотритель. – Жизнь в Инкарцероне сказывается и на мне.

– Жалости от меня ждете?

– О, цепная рабыня подает голос. Где Перчатка Сапфика?

– Спроси моих надзирательниц, – ответила Аттия чуть ли не с улыбкой.

– Мы не надзирательницы, – пролепетала Ро. – Ты можешь уйти в любой момент. – Серым и золотым глазами девушка украдкой поглядывала на Смотрителя. Казалось, он завораживает ее.

– Перчатку! – рявкнул Смотритель.

Ро кивнула, вскочила на ноги и выбежала из отсека.

– Кейро у них в плену, – тут же проговорила Аттия. – Я хочу, чтобы его отпустили.

– Почему? – поинтересовался Смотритель. Он ехидно улыбался и с интересом оглядывал Гнездо. – Очень сомневаюсь, что он старался бы ради тебя.

– Вы его не знаете.

– Напротив. Я тщательно изучил ваши досье. Кейро жесток и амбициозен. Ради своих интересов он пойдет по головам. – Смотритель улыбнулся. – Я намерен использовать это против него. – Джон Арлекс подкрутил невидимые рычажки, изображение задрожало, потом стало четче. Теперь он казался еще ближе – как будто, протянув руку, Аттия могла бы коснуться его. Джон Арлекс повернул голову и покосился на девушку. – Ты, конечно же, можешь бросить Кейро и принести Перчатку сама.

На миг Аттии почудилось, что Смотритель прочел ее мысли, но потом она проговорила:

– Хотите Перчатку – велите Лебедям освободить Кейро.

Ответа она не дождалась, потому что вернулась запыхавшаяся Ро, а за дверью собрались ее любопытные сподвижницы. Ро аккуратно положила Перчатку перед изображением Смотрителя.

Джон Арлекс сел на корточки и потянулся к Перчатке. Рука его прошла насквозь. Чешуйки драконьей кожи переливались.

– Так она существует! Какое чудо. – Смотритель залюбовался Перчаткой, а Аттия разглядела у него за спиной большую мрачную камеру, залитую тускло-красным светом. Она уловила звук – пульсирующие удары, которые уже слышала во сне.

– Раз вы были Снаружи, то могли заступиться за Финна. Вы могли бы свидетельствовать в его пользу. Рассказать, что лишили его памяти и заточили сюда!

Смотритель медленно поднялся и стряхнул с перчаток что-то вроде ржавчины.

– Узница, ты слишком много себе позволяешь. – Холодные глаза Джона Арлекса пронзили Аттию. – Мне нет дела ни до Финна, ни до королевы, ни до любого из династии Хаваарна.

– Вам есть дело до Клодии. Опасность может грозить и ей.

Серые глаза сверкнули. На миг Аттия подумала, что задела его, но по непроницаемому лицу не поймешь.