– Джайлз Александр Фердинанд де Хаваарн!

Клодия посмотрела на резную дверь, потом развернулась и быстро зашагала прочь. Ей чудилось, что она слышит насмешливый шепот отца: «Смотри, Клодия! Фигуры на шахматной доске. Как жаль, что победитель только один».

– Аттия, выпусти меня!

– Пока не могу. – Аттия опустилась на корточки рядом с клетью. – Потерпи!

– Новые подружки-красотки вконец вскружили тебе голову? – Развалившись, Кейро сидел у дальней стены: ноги вытянуты, руки скрещены на груди. Он изображал презрительную невозмутимость, но Аттия хорошо успела его узнать и чувствовала: внутри он весь кипит.

– Сам понимаешь: ссориться с ними нельзя.

– Кто они такие?

– Тут сплошь женщины. Большинство ненавидят мужчин: наверное, настрадались. Себя они называют Лебедями. У каждой в имени какой-то номер, как у звезды в созвездии.

– Прямо песня какая-то! – Кейро наклонил голову набок. – Ну а когда меня убьют?

– Пока неизвестно. Я слезно умоляла их одуматься.

– Перчатка где?

– У Ро.

– Так выкради!

– Думаешь, я об этом не думаю? – Аттия опасливо покосилась на дверь. – Это Гнездо висит под потолком. Отсеки, проходы – все переплетено. Наверняка отсюда можно спуститься, но как, я пока не поняла.

– А конь где? – спросил Кейро после небольшой паузы.

– Понятия не имею.

– Чудесно! На нем все наши пожитки.

– Все твои пожитки! – уточнила Аттия, откидывая назад спутанные волосы – Есть кое-что еще. Эти девушки помогают Смотрителю. Черному Сапиенту, как они его называют.

Кейро впился в нее взглядом:

– Они отдадут Перчатку ему!

«А ты догадливый», – подумала Аттия.

– Да, но…

– Аттия, нужно отнять у них Перчатку! – Кейро вскочил и вцепился в прутья. – Без нее до сути Инкарцерона не добраться.

– Как же ее отнимешь? Нас двое, а их…

Кейро в ярости пнул прутья клетки:

– Аттия, выпусти меня! Соври им что-нибудь! С виадука меня сбросить предложи, главное – выпусти!

Девушка хотела отвернуться, но Кейро потянулся сквозь прутья клетки и схватил ее:

– Они тут все получеловеки, ты в курсе?

– Некоторые – да. Ро, например, Зета. У Омеги клещи вместо кистей. – Аттия глянула на Кейро. – Ну, теперь ты сильнее их ненавидишь?

Кейро холодно засмеялся и постучал ногтем по металлическому пруту – металл зазвенел о металл.

– Ну и лицемер! – Аттия отступила от клети. – Слушай, по-моему, мы не правы. – Не дав Кейро вспылить, она продолжила: – Если отдать Перчатку Инкарцерону, он осуществит свой безумный план Побега. Здесь все погибнут. Я так не могу, Кейро. Я просто не могу так.

Кейро пригвоздил Аттию ледяным пугающим взглядом. Девушка попятилась.

– Может, мне нужно выкрасть Перчатку и сбежать. А тебя оставить тут. – Уже стоя в дверях, Аттия услышала ледяной, угрожающий шепот:

– Тогда ты станешь не лучше Финна. Лгуньей. Предательницей. Ты так со мной не поступишь, Аттия.

Девушка не оглянулась.

– Расскажите нам еще раз о том памятном дне. О дне охоты. – Инквизитор Тени навис над Финном, строго глядя на него.

Финн стоял в пустом центре зала. Хотелось пройтись туда-сюда, но он проговорил:

– Я ехал верхом…

– Один?

– Нет… наверняка с кем-то. Поначалу.

– С кем именно?

– Не знаю. – Финн потер щеку. – Я много раз пытался вспомнить, но…

– Вам было пятнадцать лет.

– Шестнадцать. Мне было шестнадцать.

Ясно, его сбивают с толка.

– Конь был гнедой?

– Нет, серый. – Финн зло посмотрел на королеву: та сидела с полузакрытыми глазами и держала на коленях собачку, ритмично ее поглаживая. – Я же объяснял: конь прыгнул. Меня словно ужалило в ногу, и я упал.

– На глазах свиты?

– Нет, я был один.

– Но вы только что сказали…

– Знаю! Возможно, я заблудился. – Финн покачал головой. Глаза зачесались. Ну вот, опять. – Возможно, свернул не туда. Я не помню! – Финн велел себе не расслабляться, в любой миг ожидая подвоха.

Самозванец развалился на скамье и слушал с раздражением и скукой.

Инквизитор приблизился. Черные глаза смотрели абсолютно спокойно.

– На самом деле вы все придумали. Не было никакой засады. Вы не Джайлз. Вы подонок из Инкарцерона.

– Я принц Джайлз! – Возражение получилось слабым, неубедительным для самого себя.

– Вы Узник. Вор. Разве я не прав?

– Правы. Но вы не понимаете, в Инкарцероне…

– Вы убийца.

– Нет. Я никогда не убивал.

– В самом деле? – Инквизитор отодвинулся с какой-то змеиной гибкостью. – А как насчет женщины по имени Маэстра?

Финн резко поднял голову:

– Откуда вы знаете о Маэстре?

По залу прокатился беспокойный ропот. Члены Совета зашептались. Даже самозванец спину выпрямил.

– Это не важно. Важно, что она упала в гигантскую Расщелину, потому что мост, на котором она стояла, обрушился. Это ваших рук дело.

– Нет! – проорал Финн в лицо Инквизитору, но тот не отступил.

– Да. Вы украли у нее некое устройство. Каждое ваше слово – ложь. Вы лжете о видениях. Лжете о разговорах с призраками.

– Я не убивал ее! – Финн потянулся к шпаге, но ее на поясе не оказалось. – Да, я был Узником, потому что Смотритель вколол мне лекарство и упек в тот ад. Он стер мне память. Я Джайлз!

– Инкарцерон не ад. Это крупномасштабный эксперимент.

– Это ад. Мне ли не знать.

– Лжец.

– Нет…

– Вы лжец. Вы всегда были лжецом. Разве не так? Не так?

– Нет! Я… Я не знаю! – Больше он не вынесет. В горле пересохло, перед глазами поплыло – Финна мучили предвестники припадка. Если припадок случится здесь, ему конец.

Финн уловил какое-то движение и поднял голову. Инквизитор Света жестом просил слуг принести кресло, а Инквизитор Тени удалился на свое место.

– Прошу вас, сядьте! Постарайтесь успокоиться. – Волосы Инквизитора Света серебрились, слова переполняла забота. – Подайте, пожалуйста, воды.