– Тише ты, – шикнула она на Билли. – Сам же слышишь, что они говорят. Они с ведьмами заодно. Знаю я эту Розалинд. Ходит рука об руку с этой тварью, Сабриной. – Она метнула на Роз испепеляющий взгляд: – Отец был бы в тебе очень разочарован.

Роз похолодела. Примерно так же шептали ей на ухо призраки.

Она понимала, что ее отец и Сабринина тетушка Зельда – люди очень разные, догадывалась об этом еще прежде, чем узнала, что Зельда поклоняется Сатане. Но и у отца, и у Зельды было одно общее качество – уверенность в том, что они никогда не ошибаются. Лет в восемь Роз и Сабрина часто обсуждали, как нелегко живется, когда взрослые ждут от тебя, что ты станешь точь-в-точь похожей на них.

– Я и сама не знаю, какой хотела бы стать, – говорила Сабрина, качаясь на качелях рядом с Роз. – Еще не решила. Но хочу, чтобы мне дали возможность самой это понять. А ты уже решила, кем хочешь стать?

Роз призадумалась и в конце концов ответила:

– Давай будем просто хорошими людьми.

На лице Сабрины вспыхнула ослепительная улыбка – она всегда появлялась, когда Сабрина не сомневалась, что нашла правильный ответ. Она протянула руку Роз, чтобы, сцепившись, покачаться вместе.

– Давай будем просто хорошими людьми, – эхом отозвалась она. – И лучшими подругами.

Иногда и саму Роз одолевали мрачные мысли о Сабрине. Она могла не раз представлять, как отомстит ведьмам, но если при ней кто-то плохо отзывался о Сабрине, она не злорадствовала, а, наоборот, впадала в бешенство. Не смейте обижать мою лучшую подругу!

– Она не такая, – невольно выпалила Роз.

– Какая – не такая? – переспросила дама. – Хочешь сказать, она не ведьма?

Роз умолкла. Вот бы сейчас поговорить с бабушкой! Она помогла бы разобраться во всей этой истории с Сабриной и ведьмами. Но бабушки со всей ее мудростью уже не было в живых. Надо обходиться своим умом. Роз уже ни в чем не была уверена. До чего же болит голова!

Прихожанка и Билли ушли, склонив друг к другу головы и напряженно переговариваясь.

Маленькое личико Сьюзи наморщилось от огорчения.

– Как ты думаешь, может, предупредить Сабрину? Или ее тетушек?

– О чем предупредить? – спросила Роз. – Среди людей всегда ходят всякие разговоры. Я и раньше слышала, что Спеллманов называют ведьмами.

– Но Билли никогда этого не говорил! Тем более на полном серьезе!

– Это пока еще не предвещает ничего особенного.

Но Сьюзи не успокаивалась. Роз прикусила губу.

– Если и вправду все узнают правду о ведьмах… Так ли уж это плохо?

– А что может случиться?

Голос у Сьюзи был очень встревоженный. «Непохоже на нее», – подумала Роз. У подруги не было причин бояться магии. Ее семью не проклинали никакие ведьмы. Сьюзи всегда считала ведьм своими друзьями. Сабрина и ее тетушки всегда помогали Сьюзи, и она наверняка охотно поможет им в ответ.

Пусть она им ничего не рассказывает. Надо ей помешать. Эта мысль прозвучала в голове, как змеиное шипение.

Это будет разумно, уверяла себя Роз. Сьюзи вечно ввязывается в драки. Она может пострадать. Ее, Роз, задача – помешать этому. А ведьмы могут и сами о себе позаботиться.

– Я понятия не имею, что произойдет, если все узнают о ведьмах, – признала Роз. – Но, наверное, им стоит узнать. Люди заслуживают правды.

Сьюзи зарделась и кивнула.

– Послушай, – продолжала Роз. – Ты ведь мне доверяешь, правда?

Глаза Сьюзи широко распахнулись.

– Конечно.

– Та женщина, которая разговаривала с Билли, ходит в церковь моего отца, – сказала Роз. – Я порасспрашиваю и выясню, что происходит. И нет нужды беспокоить Сабрину и ее тетушек. Помалкивай пока, ладно? Если затевается что-то плохое, я это остановлю, честное слово.

Сьюзи надолго задумалась и, поколебавшись, кивнула.

«С ней дело улажено», – подумала Роз и встряхнула головой, чтобы хоть немного унять боль.

Они зашли в дамскую комнату, потом сели на свои места. И повсюду их преследовали шепотки. Ничего конкретного, никто не обращался к ним напрямую, но смутные слова шелестели в воздухе, как сухие листья.

«Ведьмы».

«В переулке ведьма».

«Надо с ними что-то делать».

«В Гриндейле всегда было нечисто».

Девушки выбрали романтическую комедию: Роз чувствовала, что им обеим сейчас нужно спокойствие, солнце и бесшабашное веселье, которого так не хватает в жизни.

Зал был набит битком, на зимних куртках медленно таял снег. Фильм начался. На экране плескались волны, сияло солнце. А на улице было так много льда и темноты, что эти дивные картины казались фантастикой. И пускай свет был искусственным, Роз все равно радовалась, глядя на него.

Но вскоре виски пронзила боль, в глазах все стало расплываться. Зрение отказало совсем. Она видела лишь тени и ощущала лишь панику. Когда-нибудь, очень скоро, тени сомкнутся совсем и не выпустят ее. Она больше никогда ничего не увидит. И это сделали ведьмы.

Если все узнают о ведьмах, может, кто-нибудь их остановит? Пусть их остановят.

Роз с трудом перевела дыхание. Не хотелось пугать Сьюзи, которой и так за последние дни довелось немало пережить. Пусть себе смотрит кино и радуется.

Во мраке стены заколыхались и придвинулись ближе. У нее больше не было сил оставаться тут.

– Я на минутку, – шепнула она и, пошатываясь, встала.

Роз ощупью пробиралась к выходу, наступала на ноги, на каждом шагу шепотом извиняясь. Даже когда дверь открылась, серые кляксы, застилавшие взор, лишь посветлели, но не исчезли.

Она попыталась нашарить поручни. Не надо было выходить одной.

Вокруг кружились тени.

Роз вслепую побрела по коридору и вдруг на кого-то наткнулась.

– Простите! – пролепетала она, хватаясь за незнакомца в поисках опоры.

– Чего ты извиняешься? – спросил юношеский голос. – Я только рад, когда красивые женщины сами падают ко мне в объятия. Сейчас, правда, я немножко занят, но…

Он умолк. Роз озадаченно вспоминала, чей это голос. Поскольку лица постепенно исчезали из ее поля зрения, она научилась различать людей по голосам, жестам, одежде. Гриндейл – городок маленький, и люди здесь не любят изменять привычкам.

А голос у него был своеобразный. Она никак не могла определить акцент. Какой-то совсем незнакомый.

Роз поняла, что попала в объятия к совершенно незнакомому человеку.

– Погоди-ка, – сказал незнакомец. – На тебе что, лежит проклятие?

Последние силы покинули ее: она в руках у колдуна!

Парень потянул ее за собой, и она покорно побрела, спотыкаясь, неведомо куда. Потом он решительно усадил ее на скамейку у дверей. Почувствовав опору, Роз немного успокоилась, но затем незнакомец коснулся ее лица, приподнял подбородок, словно хотел поцеловать. Сердце забилось, как колотится о прутья, обезумев от ужаса, пойманная в клетку птица.