— Кейти, нет! Горячо! — Рейчел кинулась к младшей племяннице, которая тянулась к серебряному кофейнику, стоявшему на краю сервированного стола. Вовремя отодвинув опасную игрушку, она подхватила непокорную Кейти на руки, утихомирив ее шоколадным пирожным, которое стащила со стола с десертом. Пирожные стоили двадцать пять центов, но очередь за ними была огромной, и Рейчел пообещала рассчитаться позже.

— Давай я возьму ее, Рейчел, — пробормотала Бекки, когда сестра с малюткой вернулась за столик.

Кейти, вся в шоколаде и улыбках, отчаянно замотала головкой.

— Кейти останется с тетей Рейчел, — твердо произнесла девочка.

Рейчел рассмеялась и крепко прижала к себе племянницу, не обращая внимания на то, что та измазала ей липкой ручонкой щеку. Бекки, недовольно фыркнув, вытерла дочке рот бумажной салфеткой.

— Она испачкала тебя шоколадом, — шепнул Роб Рейчел на ухо, когда Бекки позвала мать.

— Ничего страшного. Потом отмоется.

Роб вытер ей щеку салфеткой, и она улыбнулась ему, тронутая такой заботой.

— У твоей сестры чудные дети, — сказал он ей.

— Правда, прелесть? — И в подтверждение этому Рейчел чмокнула Кейти в пухлую щечку. Затем, взяв тарелку, она направилась к буфету за закусками.

Вокруг раздавались приветствия соседей и друзей в адрес всех женщин Грантов, в особенности умилялись Бекки и ее дочуркам, которые были редкими гостьями в Тейлорвилле. Бекки выглядела бесподобно в длинном до щиколоток зеленом летнем платье с открытыми плечами и спиной. Рейчел, выбравшая для себя голубые шорты и ярко-желтую майку, не могла не отметить, что мужские взгляды были неизменно прикованы именно к Бекки. Если Майкл утратил интерес к жене, это вовсе не означало, что отныне она потеряна для общества. Рейчел поймала себя на том, что сегодня мужское внимание к Бекки скорее радует ее, нежели ранит, как это случалось раньше.

Рейчел охотно беседовала со всеми, послушно показывала Кейти, когда просили об этом. Слава Богу, девочка вдруг решила предстать перед публикой умницей. Она смеялась, хлопала в ладоши, кричала «Привет!» всем, кто с ней заговаривал. «Маленький ангел», «Какая куколка», «Взгляните на это прелестное дитя!» — то и дело слышались комплименты в адрес Кейти. Рейчел было довольно трудно удерживать на руках малышку, одновременно накладывая себе еду. Роб, заметив, как она мучается, взял у нее из рук тарелку и положил закуски. Лиза и Лорен — девочки постарше — справлялись сами, лишь изредка прибегая к помощи мамы и бабушки, и вскоре все смогли собраться за одним из столиков, расставленных под навесом.

Рейчел присела с явным облегчением. Девочка, казалось, весила тонну, и она с радостью пересадила ее на стул. В девять вечера была еще очень светло. Дневная жара спала, сменившись приятной прохладой, и легкий бриз играл волосами Рейчел. Отдых в кругу семьи и друзей расслаблял, ей нравилось слушать музыку, наблюдать за тем, как резвятся дети. И даже резать на кусочки еду для младшей племянницы было в удовольствие.

— Я хочу еще пирожное, — заявила Кейти, неодобрительно посмотрев на стоявшее перед ней блюдо с едой.

— Только после того как все съешь, — ответила Рейчел, нарезая ветчину.

— Нет, сейчас!

— Кейти, веди себя как следует, — вмешалась Бекки.

— Мам, она не закатит истерику, как ты думаешь? — полушепотом спросила Лиза, явно не одобряя поведения младшей сестры. Как и все в семье, она хорошо знала о склонности Кейти к бурным проявлениям своего протеста.

— Пирожное!

— Мам…

— Тетя Рейчел, я все съела. Можем мы теперь пойти покататься на шаре?

Лорен встала из-за стола и подошла к Рейчел.

— Дай тете Рейчел поесть, дорогая, — сказала Бекки.

— Тетя Рейчел…

— Мы пойдем, милая, обещаю. Но я умираю от голода, и, если не поем, меня может ветром сдуть.

— Да нет же, не сдует!

— Лорен, пойди поиграй. — В, голосе Бекки появились стальные нотки.

— Пирожное!

— Кейти, дорогая, ну съешь эту чудную ветчину за бабушку! Или, может, ты хочешь макароны с сыром? — Элизабет уже протягивала внучке через стол свою вилку с нанизанными макаронами.

— Пирожное! — Кейти грозно уставилась на бабушку.

— Кейти, успокойся и поешь! — прикрикнула Бекки на младшую дочь.

— Пирожное! Пирожное, пирожное, пирожное! — уже визжала Кейти.

Сидевшие за соседними столиками гости начали оборачиваться.

— Мам, ну сделай же что-нибудь! — прошептала Лиза. Лорен молча наблюдала за происходящим.

— Кейти Линн Хеннесси, довольно! Маленькие леди так себя не ведут. — Элизабет попыталась воздействовать строгостью.

— Пожалуйста, мама! Сделай что-нибудь, пока дело не дошло до истерики, — настойчиво просила Лиза.

— Что я, по-твоему, должна сделать? — сквозь зубы процедила Бекки. И вдруг вскрикнула: — Рейчел, смотри!

Но ее предупреждение запоздало. Кейти, истошно вопившая: «Пирожное, пирожное, пирожное», — перевернула свою тарелку, и ее содержимое мигом оказалось на колене Роба.

— О, только не это! — У Рейчел перехватило дыхание.

— Боже! — застонала Элизабет.

— Кейти Хеннеси! — прошипела Бекки.

— Проклятие! — взорвался Роб.

Все эти возгласы прозвучали практически одновременно. Роб вскочил как ужаленный и принялся отряхивать свои безупречно отглаженные брюки цвета хаки. Рейчел схватила разбушевавшуюся Кейти в охапку и с ужасом взглянула на безнадежно испорченные брюки Роба. Ветчина, картофельное пюре, подливка, макароны с сыром, вишневое желе, фруктовый салат — все это ассорти было представлено на дорогой материи брюк.

— Как тебе не стыдно! — обрушилась Бекки на младшую дочь.

Мгновение Роб с нескрываемой злобой смотрел на Кейти.

Увидев выражение его лица, Рейчел опешила. В конце концов, Кейти была слишком мала, чтобы отвечать за свою провинность. К тому же в ее действиях не было злого умысла. И это мужчина, который, по ее понятиям, должен был стать хорошим отцом?

— Я так виновата, — извинялась Бекки перед Робом, одновременно пытаясь утихомирить дочку, которая уже вошла в раж.

Элизабет, кинувшаяся на подмогу, шептала: «Безобразница!» — и грозила Кейти пальцем. Старшие девочки, очевидно, устыдившись выходки сестренки, скрылись из виду.

— Не беспокойтесь. Вы ни в чем не виноваты. — Роб вновь вспомнил о своих хороших манерах.

Рейчел, намочив салфетку, нагнулась, чтобы помочь ему привести брюки в более или менее приличный вид.

Рев двигателя заставил ее насторожиться. Этот звук не смогли заглушить ни вопли Кейти, ни гром оркестра, ни шипение воздушного шара, ни шум за столиками. Вероятно, всем своим существом она была настроена на волну этого звука…