его почему-то голым, каким видела утром, а голым он сейчас, наверное, разговаривать не хотел. Да и зачем ему сейчас раздеваться? Поэтому она представила его в его обычном «скафе» черного цвета, и это сразу же сработало!

— Слушаю тебя внимательно, Воланса, — в голове девушки раздался родной, по сравнению с Сунаа, голос. И намного, намного приятней и чище по звучанию! Будто сладкий сок влился в ее уши и вымыл весь песок, что напихала туда Сунаа. Девушка облегченно вздохнула.

— Я в твоем Доме разговариваю с Сунаа, она просит скинуть на нее… Хм… Чего-то там из языка. Какой-то отжим, что ли, а то, говорит, не может хорошо по-мутински говорить. Я только не знаю, из какого языка надо делать отжим, из языка какого животного. И при чем тут животные, они же по-мутински не понимают…

Воланса прислушалась к подозрительной тишине.

— Сергей?

— Все хорошо, Воланса! — Наконец ответил Сергей, правда голос его как-то странно изменился, — Я все понял, сделаю, — и отключился.

— И зачем этот отжим скидывать? — пробормотала она, — Нельзя просто принести, что ли?

Ну, пока то да сё, пока он найдет животное, что согласится, чтобы ему отжали язык (Воланса надеялась, что для этого не надо никого убивать), да «скинет» его, наверняка пройдет немало времени. Интересно, а как Сергей понял, что Воланса говорила про его Дом? Ведь она сказала «Сунаа», а она это имя только что сама придумала! Все-таки, Сергей — ух! Настоящий Повелитель!

Сергей

— Думаешь, правильно было знакомить ее с СУНИКом в таком формате?

Сергей задумчиво крутил в руках деталь, только что напечатанную синтезатором. На вопрос Джина он просто пожал плечами. Потом все же ответил:

— Понимаешь, в чем дело, — он немного помолчал. — У нас развитие отношений идет довольно странно…

— Кто бы сомневался, — БРОКОМ перетек чуть в сторону и превратился в большой такой пенек.

— Дело не в том, что она инопланетянка, хотя и это тоже. Проблема в том, что у нас отношения все больше и больше сваливаются в сугубо эмоциональную и чувственную сферу. Оно может и неплохо, но боюсь, если мы так пойдем дальше, до самого конца, то потом будет сложно выбраться из этой ямы, или хотя бы выглянуть, чтобы оглядеться по сторонам. Понимаешь?

— Не совсем.

— Мне сложно объяснить. Мы явно сближаемся, но сближение идет по низкой тропинке, по физиологической. И это передавливает ментальное или интеллектуальное единение. Это по молодости одним сексом можешь быть сыт, и неважно с кем, потом все равно придет момент, когда он не будет главным, а оглянешься — и поговорить с партнером не о чем. Возможно даже сейчас просто секс не помешает, но мне кажется, у Волансы очень сильная реакция на меня. И если так пойдет дальше, вдруг у нее просто сорвет крышу? И потом, даже если все придет в норму, нашу человеческую норму, то возникнет вопрос — «а что дальше?». Поэтому мне и субинтеллекту-психологу СУНИКа, хоть он и заточен больше на людей, да веганцев немного знает, кажется, что надо, чтобы рядом с Волансой появился еще кто-то, с кем она может поговорить. Что-то вроде подруги. Возможно это сгладит пики. — Сергей бросил деталь на траву и сам растянулся рядом.

— Вот примерно как ты у меня есть поговорить. Я не знаю, правильно ли это, действует ли это на мутов так же, как на людей, но… Что-то делать надо. Воланса сейчас как чистый лист в психологическом плане, кого вырастим, с тем и придется жить. Не уверен, что нечто подобное, что сейчас происходит у нас с нею, вообще возможно между человеком и мутиной. Или наоборот между мутом и женщиной. Сам понимаешь, даже людям с устоявшейся психикой и в возрасте после детского порой бывает трудно найти того, кто может стать близким. А что тут говорить о межрасовых связях. Уж насколько ментально земляне и веганцы близки, но все равно, в процентном соотношении сближаются не многие.

— Я понял тебя.

— Тут еще вот какое дело — пока я думал, благоприятные условия для этого сложились сами собой. Она сама зачем-то поперлась в Дом, сама разговорила СУНИК, а тот сам предложил ей выход из ситуации. Причем тот процесс СУНИКа, что с ней разговаривал, совсем не в курсе выводов субинтеллекта-психолога. Так что, можно сказать — судьба!

Воланса

Общаться с Сунаа у девушки начисто пропало желание. По крайней мере, пока та не научится нормально разговаривать, Воланса этого делать не собиралась. Уж слишком тяжело! Поэтому она сначала просто легла на диване. Чуть-чуть попрыгала на нем — мягко. Потом задрала ноги на спинку. Посмотрела на них. Затем чуть съехала и закинула ноги аж на стенку, а голову откинула, чтобы видеть окружающее верх ногами.

— Ууууу! Я на дереве вишу!

Чуть оттолкнулась ногами от стены и замерла в неустойчивом равновесии, потом ноги перевесили и Воланса свалилась с дивана, больно ударившись коленкой о стол. Тот даже не сдвинулся.

— Уууу! Противный! — Воланса запрыгала на одной ноге, грозя кулаком в сторону стола.

— А чего это ты тут делаешь? — вдруг раздался голос какой-то мутины со стороны входа.

Воланса резко развернулась и распахнула свои глаза — там стояла странная девушка с синими волосами. Одежды на ней было минимум, примерно как у нее, но даже не из второй кожи, как у Сергея, а из… ну, материи, наверное. Воланса видела что-то подобное. В принципе, она примерно повторяла то, что было у самой Волансы. Незнакомка скрестила руки за своей спиной, странно покачивалась из стороны в сторону, а спереди у нее выделялась ее грудь, чуть побольше, чем у нее. Вот этой грудью та и водила туда-сюда.

— Ты кто? — Воланса встала, но не знала, что делать.

— Я Сунаа, — ответила та, сложила губы трубочкой и дунула вверх, отчего ее челка подскочила и улеглась по-другому.

Воланса тоже себе так дунула, но у нее ничего не подскочило — оно и так нормально лежало.

— А выжимку из языка какого животного тебе сделали? — спросила она, с любопытством разглядывая… Дом в образе мутины? Странно это.

На ее вопрос Сунаа вылупила глаза и зачем-то покрутила пальцем у своего виска.

— Ты что, дура, что ли? Какую выжимку?

— Я не дура, — спокойно ответила Воланса, — ты когда не умела нормально говорить, сказала, что