– Но это мой проект… Я в ответе за нее…

– Нет. Теперь это свободная женщина. Она сама должна за себя отвечать.

– Как она может быть свободной в этом теле, движимом таким метаболизмом, с этим лицом… Жизнь урода… Лучше безболезненно умереть, чем так мучиться.

Майлз ответил, отчеканивая каждое слово:

– Нет. Не лучше.

Генетик обомлел, потом в глазах его мелькнуло что-то вроде понимания.

«Правильно, доктор, – мысленно осклабился Майлз. – Вытащи голову из задницы и посмотри на меня. Наконец».

– Почему вас так волнует ее судьба? – спросил Канабе.

– Она мне нравится. Гораздо больше, чем вы, позвольте добавить.

Майлз замолчал. Неприятно было думать о том, что еще предстоит объясняться с Таурой по поводу генокомплексов в ее икре. А раньше или позже их придется извлечь. Или сблефовать, сделать вид, что биопсия – часть стандартного медицинского осмотра при поступлении к дендарийцам?.. Нет, Таура заслуживает честного отношения.

Майлза страшно раздражало, что Канабе внес эту фальшь в их с Таурой отношения, и все же… Если бы не генокомплексы, разве Майлз отправился бы за ней? Продлил бы свою миссию и рискнул ее успехом только по доброте душевной, а? Теперь он этого никогда не узнает. Гнев отступил, волной накатила усталость, знакомая депрессия по окончании полета… Преждевременная, полет еще далеко не кончился, строго напомнил себе Майлз. Он набрал воздуха в легкие:

– Вам не спасти ее от жизни, доктор Канабе. Слишком поздно. Отпустите ее. Отпустите.

Канабе печально сжал губы, но, склонив голову, приподнял раскрытые ладони.

Входя на мостик, Майлз услышал, как Торн говорит:

– Вызовите адмирала. – И тут же, обернувшись на звук открываемой двери, добавил: – Нет, отмените. Вы как раз вовремя, сэр.

– Что происходит?

Майлз уселся в кресло у комма, на которое ему указал Торн. Прапорщик Марко следил за приборами, управляющими оружием и защитой корабля, а их нуль-пилот уже сидел наготове под странной тиарой-шлемом, от которой тянулись многочисленные провода. Пейджет весь ушел в себя, лицо его было сдержанным и задумчивым. Сейчас его сознание полностью поглощено «Ариэлем», слито с ним. Молодец!

– Вас вызывает по комму барон Риоваль, – сообщил Торн. – Лично.

– Интересно, он уже проверил морозильники? – Майлз устроился поудобнее. – Давно он меня ждет?

– Меньше минуты, – ответил офицер-связист.

– Гм. Ну так пусть подождет еще немного. Что запущено в погоню?

– Пока ничего, – доложил Марко.

Эта новость заставила Майлза изумленно поднять брови. Жаль, что некогда помыться и переодеться. Он почесал зудящий подбородок, пригладил волосы и провел ногами в мокрых носках по полу, до которого еле доставал. Потом чуть опустил сиденье, постарался выпрямить спину и дышать ровно.

– Хорошо. Можете нас соединить.

Немного размытый фон, на котором возникло лицо его собеседника, показался знакомым. Ах да – помещение службы безопасности Биоцентра… Барон лично прибыл к месту происшествия, как и обещал. Одного взгляда на его искаженное яростью юное лицо было достаточно, чтобы представить дальнейший ход событий. Майлз сложил руки и невинно улыбнулся:

– Доброе утро, барон. Чем могу быть вам полезен?

– Чтоб ты сдох, мутантишка! – рявкнул Риоваль. – Знай, не найдется такой норы, где бы ты смог от меня укрыться. Я назначу за твою голову такую цену, что к тебе на хвост сядут все авантюристы галактики… Я не стану ни есть, ни спать… Я тебя…

Очевидно, барон уже успел полюбоваться на свои морозильники. Куда девалось его издевательское спокойствие времен их первой встречи! Но Майлза удивили эти угрозы. Похоже, барон не сомневается, что им удастся покинуть Архипелаг Джексона. Правда, у дома Риоваля нет собственного флота, но почему бы ему не арендовать у Фелла дредноут и не атаковать прямо сейчас? Именно такого шага Майлз опасался больше всего – что Риоваль и Фелл (и, возможно, Бхарапутра) объединятся, чтобы не дать ему улизнуть со своей добычей.

– А вы сможете нанять этих самых авантюристов? – участливо спросил он. – По-моему, ваши ресурсы несколько пострадали. Хотя, наверное, у вас еще остались кое-какие резервы.

Риоваль, тяжело дыша, вытер пену с губ.

– Это мой младший братец тебя натравил?

– Кто? – неподдельно удивился Майлз. Еще один участник игры?..

– Барон Фелл.

– Я не знал, что вы с ним в родстве. Младший братец?..

– Ты и врать-то как следует не умеешь, – с ненавистью процедил барон. – Я знал, что это его работа.

– Вам лучше спросить его самого, – заметил Майлз, стараясь выиграть хоть немного времени на размышление.

У него кружилась голова: новые сведения стремительно меняли всю картину. Черт бы взял тех, кто готовил его к заданию, – они ни словом не упомянули об этой родственной связи, подробно остановились только на доме Бхарапутра. Но, конечно же, они не могут быть родными братьями… Да, кажется, Николь что-то об этом говорила.

– Я оторву тебе голову, – бушевал Риоваль. – Мне пришлют ее в коробке. Я залью ее пластиком и повешу у себя над… Нет, еще лучше: я предложу двойную плату тому, кто доставит тебя живьем. Ты умрешь медленно, испытав…

Вдруг барон прервал свои излияния и нахмурился:

– Или тебя нанял дом Бхарапутра? Решили ослабить конкурента, вместо того, чтобы объединяться?..

– Ну с чего это, – протянул Майлз, – Бхарапутра станет интриговать против главы другого дома? У вас есть данные, что они занимаются такими вещами? Да, кстати, а кто убил э-э… клона вашего брата?

Наконец-то у него начала складываться четкая картина происшедшего. Милосердные боги! Оказывается, он со своим заданием угодил в самую гущу джексонианских междоусобиц. Николь говорила, что Феллу так и не удалось обнаружить убийцу своего молодого двойника…

– Или мне попробовать угадать?

– Пошел ты со своими догадками, – рявкнул Риоваль. – Кто из них тебя нанял? Фелл или Бхарапутра? Кто?!

Ясно было, что Риовалю пока ничего не известно об истинной цели визита наемников – эвакуации ведущего специалиста лаборатории Бхарапутра! А если учесть отношения между домами, то, надо думать, они очень нескоро сопоставят свои факты. И чем дольше этого не случится, тем лучше для Майлза. Он начал было прятать улыбочку, а потом специально ее показал.

– Неужели вы не можете поверить, что это было мое личное выступление против генетической работорговли? Подвиг в честь моей дамы?

Намек на Тауру до Риоваля не дошел: у него была теперь собственная навязчивая идея, лишившая барона способности воспринимать новые данные. Человек, склонный к предательству, всегда готов поверить, что его самого предали.