и испугалась своего поступка. Подумала, что Виталя сейчас воспользуется и углубит поцелуй, но он не стал это делать и очень нежно погладил пальцем меня по щеке. Затем выпрямился, и подмигнул:

— Я завтра приеду. Не скучай, там в пакете твой телефон и всякие мелочи из рюкзака, который ты в машине Артема забыла.

Он ушел, а я долго смотрела ему вслед, держа в руках листок с распиской и не знала, что думать.

Глава 13

На телефоне было куча пропущенных от мамы с папой. Сразу же перезвонила им. Наврала, что оставила телефон в гостях, думала, что потеряла, а он завалился за диван, и там на виброрежиме лежал, пока его случайно не нашли. «Гостей» тоже выдумала, мол знакомые жениха.

Стыдно, конечно, перед родителями за очередную ложь. Но не правду же им говорить?

У меня что не день, то похищение, или больница, или еще какая напасть.

Как-то навалилось все резко и сразу. И даже поговорить теперь не с кем. Ленка разблокировать меня не собиралась — это уж точно. Да и виновата я перед ней. Хоть голову пеплом посыпай, а сказанных слов назад не вернешь.

Я с сожалением разглядывала собственный телефон, думая о том, что делать дальше и как дальше поступить. Расписку убрала в рюкзак, даже через интернет поинтересовалась, будет ли она являться доказательством, что деньги отданы. Оказывается, будет. Виталя её по всем юридическим правилам написал. И даже нотариус для заверения не нужен. Главное саму расписку хранить до истечения срока исковой давности.

Осталось только с Андреем и с Артемом поговорить.

От них обоих к вечеру пришли смс — сообщения.

Андрей написал, что завтра забежит, у него работы навалилось много, вот он сегодня и не смог прийти. Артем тоже самое написал.

Мне показалось, что говорить по телефону о том, чтобы парни простили мне долг — не совсем уместно, так что я отделалась общими ничего не значащими фразами в ответ, и решила ждать уже завтрашний день.

Еще правда спросила вечером у врача, когда меня отпустят, та ответила, что четыре дня меня еще будут держать. А домой хотелось уже сейчас.

Я мысленно задумалась над тем, что для меня на данный момент значит слово «дом». Почему-то в голове возникла квартира Артему.

И он сам. Можно и даже без квартиры.

После прихода Витали, мне стало намного легче. Я осознала, что ведь парни могут быть также жертвами мошенников.

А ведь и ректор мог не знать, что ваза не настоящая?

Кто знает, когда её поменяли, на какой стадии? Может это произошло еще до того, как она очутилась в его кабинете?

И не обязательно Артем в этом виноват?

Ведь так?

Только меня сильно смутило то видео, что достал его отец. Где он его мог взять?

Кстати, у ректора ведь видеонаблюдение было в кабинете, и по нему можно узнать, кто и когда подменил вазу. Ну или отследить, меняли ли её вообще…

Я всерьез задумалась над этим вопросом. Сначала хотела позвонить Витале и сказать о своих размышлениях, но сразу же остановила себя. Вдруг он мне наврал? А расписку написал, чтобы дальше не участвовать в этом фарсе?

Единственный, кто мог помочь мне с видеонаблюдением, это Марья Никитишна.

Минут двадцать я настраивала себя на разговор с женщиной, а затем все же позвонила ей.

— Марья Никитишна, здравствуйте, у меня к вам серьезный и долгий разговор, вы не заняты? — на одном дыхании выпалила я.

— Здравствуй моя хорошая, — в голосе бабушкиной подруги, сразу же послышались тревожные нотки. — Не занята, уже дома. Что-то случилось?

— Да, случилось, и без вашей помощи разобраться я не смогу.

Пришлось Марье Никитишне рассказывать всю ту мерзкую ситуацию, в которую я попала, а в конце озвучить просьбу по поводу видео.

— Это единственный путь узнать, кто подменил вазу, — добавила я, немного запыхавшись. Все же так много говорить я не привыкла.

— Мда девонька, — через несколько мгновений произнесла женщина. — Плохо, что ты сразу ничего не рассказала.

— Я была напугана, не знала, что делать. Да и стыдно было, — тихо сказала я, потому что мне и сейчас стыдно.

— Вся в бабку. Всё сама да сама. Та тоже не замечала, что во круг люди есть, которые о ней могут переживать и заботиться. А я тоже хороша. Обещала, что буду заботиться, и проглядела, — тяжко вздохнула Марья Никитишна. — А эти три поганца каких, — зло добавила она, отодвигая со скрипом стул и явно вставая. — Тоже удумали девчонку в долги загонять. Ладно, попробую сейчас с Васькиной мамой поговорить. Василий Игнатьевич — начальник охраны университета, а мать его, моя давняя знакомая. Надеюсь, она на сына повлияет, и мы сможем попробовать найти хоть что-то.

— Спасибо Марья Никитишна, — прошептала я, чувствуя, как горло сводит спазмом.

— Не реви там, придумаем что-нибудь. Выход всегда найдется, главное не отчаиваться.

— Вы только маме с папой ничего не рассказывайте, — быстро протораторила я, пока женщина не скинула звонок.

— Чего это? Они родители твои, тоже пусть помогают, чай дочь родная.

— Нет! — выкрикнула я с ужасом. — У папы же сердце и у мамы тоже. Им не надо волноваться…

— Угу, не надо им волноваться, разбаловала ты их. Они взрослые люди, между прочим, а не дети малые.

— Марья Никитишна, пожалуйста, — умоляюще протянула я в трубку.

— Ладно, — тяжко вздохнула женщина. — Не буду ничего говорить. Всё, отключаюсь. Как новости будут какие, позвоню. Скорее всего уже завтра. Так что сегодня звонков не жди. Отдыхай.

После разговора с бабушкиной подругой я долго не могла найти себе места. Хоть и понимала, что-то проясниться не сегодня, но все равно продолжала мысленно метаться и накручивать себя.

Даже встала с постели и ходила из угла в угол по комнате, пытаясь успокоиться. В итоге, медсестра загнала меня в постель, поставила укол, и после него я сразу же уснула.

А утром, как и обещал, первым появился Андрей.

Я не знала, как начать разговор, и поэтому, пока что молча слушала историю нашего спасения от Андрея.

А история оказалась не сложной. После того, как я упала в обморок и приходить в себя не собиралась, парни очень сильно перепугались. На руки меня успел подхватить Артем, кстати. Так вот, они очень сильно напугались, и пошли