– Спрашивай.

– Как ты справился с потерей Агнесс много лет назад? И как мне справиться с потерей той, кого я любил? Точнее, люблю до сих пор.

Марк сверлил меня взглядом, будто видя насквозь. Будто считая, что мой ответ изменит всё. И он изменит. И только поэтому я тянул с этим ответом, давая Марку время подготовиться.

– Марк, – я залпом допил бокал вина, – с потерей Агнесс я не справился до сих пор. Я люблю Марию, люблю нашего сына. Но я всегда буду помнить сестру Кейт. Всегда. Потому что она была той самой первой и не смогла стать единственной. С потерей можно смириться, но забыть человека…нереально. То, что я сейчас скажу тебе, тебе не понравится. Но, если не скажу сейчас, то та ложь, в которой я погряз, съест меня изнутри. А, если суд признает виновным руководство авиакомпании, то я хочу, чтобы моя совесть была чиста.

Марк был напряжён, но впервые слушал меня, не перебивая.

– Марк, Кейт жива.

Бокал, который держал Марк в руке, лопнул с оглушающим звуком, засыпая осколками стол и пол под ногами.

Сейчас точно также на осколки разлетится его сердце. Как когда-то разлетелось моё.

– Она жива, Марк. Но не хочет тебя видеть.

Глава 33. Марк.

Сначала мне показалось, что я ослышался. Но нет, даже в самых смелых мечтах я не мог подумать о том, что она жива. А, значит, не послышалось. Спустя мгновение пришла боль в руке – стекла от бокала врезались в кожу, оставив на ней глубокие порезы.

– Что ты сказал? – выдавил я из себя, стараясь не обращать внимания на руку.

– Марк, у тебя кровь, тебе нужно…

– Мне нужно, – медленно проговорил я, – чтобы ты повторил ещё раз то, что только что сказал.

– Я всё же вызову официанта. Возможно, они смогут помочь с рукой.

– Оставь мою руку в покое! – я стукнул по столу другой рукой. Кажется, это единственная конечность, которая пока оставалась целой, – что ты только что сказал?

– Я сказал, что она не хочет тебя видеть. Марк, я виделся с ней, но…

Голова закружилась то ли от выпитого, то ли от боли в руке, то ли от того, что я только что услышал. Кейт жива. Только эти два слова были важны из всего сказанного. Она жива. Но как?

– Подожди, – я остановил Тома, не дав ему сказать то, с чем сейчас не готов справляться, – не говори ничего. Пока не говори. Просто ответь на вопросы, которые я задам.

– Марк, твоя рука…

– К чёрту руку, у меня есть ещё одна.

Том улыбнулся, но улыбка вышла неискренней. Что он скрывает?

– Спрашивай, – сказал он, – я отвечу на все вопросы.

На все вопросы. Вопросов было слишком много, и я не знал, с чего начать. Как снег на голову свалилась новость о том, что Кейт жива. Как и то, что она не хочет меня видеть. Хотя, чего я ожидал? Зачем ей инвалид, убивший сто двадцать семь человек? И чуть не убивший её. У неё впереди вся жизнь, и она может найти себе достойного человека. И уж точно она больше не доверит свою жизнь человеку, который так близок к небу. И всё же…нас с ней многое связывало. Неужели это ничего не значило? Хорошо, она имела право уйти от меня. Но почему не сказать это лично? И почему она виделась с Томом? Его она видеть хотела, а меня нет? По его словам, он виноват в произошедшем не меньше, а то и больше, чем я.

– Вам нужна помощь? – обратился ко мне кто-то, – покажите, пожалуйста, свою руку.

Я не стал возражать, протягивая руку подошедшему человеку, который аккуратно извлёк стекла и перевязал руку бинтом.

– Вам необходимо поехать в больницу и оценить глубину порезов. Возможно, нужно будет наложить швы. И постарайтесь не пользоваться этой рукой несколько дней, чтобы не стимулировать кровотечение.

– Спасибо, – поблагодарил я неизвестного мне человека.

– Отвезти тебя в больницу? – спросил Том.

– Не надо, – мотнул я головой, – как Кейт осталась жива?

– Она не села в самолёт. В самый последний момент испугалась и не села.

– Почему она не позвонила?

– Она позвонила. Мне.

Да что ж такое-то! Почему ему?

– Когда ты её видел?

– Неделю назад.

– Она здесь?

– Нет.

– И ты, конечно, не скажешь мне, где она? – устало и безнадёжно спросил я.

– Марк, я не могу, я же сказал, что она не хочет тебя видеть, она просила не говорить тебе, где она. Она не хотела, чтобы ты знал, что она жива. Но потом согласилась, что эта информация поможет тебе…не сойти с ума.

– Отличная идея, – вздохнул я, – а информация о том, что я, став инвалидом, ей больше не нужен, показалась ей более позитивной?

– Марк, послушай, дело не в том, что ты…

– Забудь, – махнул я рукой, – я не собираюсь впадать в депрессию. Я и не ожидал, что она решит связать свою жизнь с инвалидом. Жаль, что ей не хватило смелости сказать мне это в лицо.

– Ты всё не так понял.

– Уж как понял. Том, я устал, и не готов сейчас вдаваться в подробности вашей личной жизни с Кейт. Передавай ей привет при следующей встрече. И спасибо тебе за эту встречу. Ты прояснил многое, что мучило меня все эти недели. Но теперь мне нужно уйти, чтобы побыть наедине с этой информацией и переварить её.

– Марк, прости ещё раз. Я не хотел, чтобы так вышло.

– Ты это уже говорил, не стоит извиняться. Увидимся.

– Увидимся? – удивился он.

– Ну, ты же приедешь на суд, – пожал я плечами, – там и увидимся.

***

Вырвавшись на свободу и получив ответы на вопросы, я понял, что отчасти Лея была права. Возможно, узнай я о том, что Кейт жива, неделю назад или ещё раньше, моя психика бы не выдержала. Я не смирился с её потерей, будучи уверен, что она погибла. Но теперь мне нужно смириться с тем, что она жива. Жива, но видеть меня не хочет. Я не понимал, как это возможно? Предположим, она винит меня в случившемся и считает, что я мог подвергнуть её опасности. Но она виделась с Томом, а, значит, он сказал ей правду? Сказал о том, что я не виноват? От своих мыслей мне стало противно. Какая разница, сказал ей Том правду или нет. Если человек любит, то любит. А если нет, то ему нужен только повод. У Кейт повод был, и весьма