Суздаль

В музее Астра долго стояла у портрета Соломонии, потом разглядывала вышитый княгиней покров. Представляла, как та сидела за пяльцами, как стежок за стежком ложились на ткань шелковые и золотые нити. Какие думы одолевали за рукоделием знатную монастырскую пленницу? Оставила ли она свои мечты за Святыми воротами? Или продолжала верить в несбыточное? Может, вспоминала первые счастливые годы, прожитые в любви с князем Василием…

С портрета на посетителей глядела несломленная женщина с тонкими чертами и мягким овалом лица, подчеркнутым черным монашеским убором.

У кого-то пискнул мобильный телефон. Люди сердито зашептались.

Матвей задержался у витрины с детской рубашечкой и свивальником из ложного захоронения. Неровный речной жемчуг потемнел, ткань полуистлела. Какую тайну хранили эти вещи, надетые на куклу вместо умершего ребенка?

– Вот еще одно нераскрытое дело, – пробормотал он. – Видать, плохих сыщиков послал в Суздаль великий князь.

Астра подошла и взяла его под руку, прошептала:

– Идем отсюда…

– Мы же только пришли!

– Эрик прислал сообщение. Он ждет нас на Яруновой горе.

Они тихонько выскользнули из музейного зала. На улице накрапывал дождь. Сквозь сизые облака проглядывало солнце, и сочетание падающих капель и света придавало воздуху хрустальный оттенок.

Матвей завел машину, и они поехали в сторону бывшего капища.

– У Эрика есть новости… – заявила Астра.

Дождь припустил сильнее. Заработали дворники, очищая лобовое стекло. Солнце спряталось. Вдоль улиц тянулись одноэтажные деревянные дома, сады, дощатые заборы.

– Здесь должна быть церковь, – сказал Матвей. – Вон, кажется…

Приходилось объезжать выбоины на дороге. Заросшие бурьяном обочины были мокрыми. Над рекой на пригорке стояла белая остроугольная церковь в окружении деревьев. Астра приоткрыла окно со своей стороны и выглянула, ища глазами Эрика. В салон ворвался свежий запах травы и шум капель.

Милиционер ожидал их под березами. Он был в форме, рубашка намокла и потемнела на плечах.

– Это и есть Ярунова гора? – разочарованно протянул Матвей.

– А вы что надеялись увидеть? Языческий курган с каменными идолами?

Эрик, словно его уличили в ереси, опасливо покосился на церковь. Он был бы не прочь перекреститься, но постеснялся гостей из Москвы.

Небо полыхнуло зарницей, над холмом пронесся отголосок грома. Где-то за рекой бушевала гроза. Низкие тучи волочили за собой хвосты ливня.

– Скоро сюда докатится, – поднял голову Эрик и поежился. Мокрая рубашка липла к телу, казалась ледяной.

– Садитесь скорее в машину, простудитесь!

Милиционер с удовольствием устроился на заднем сиденье. Здесь хотя бы не капало.

– Хотите выпить? – предложил Матвей.

– Не откажусь…

Астра достала термос с горячим кофе, добавила туда коньяка и протянула Эрику.

– Вам нужно согреться.

– Так лето же! – возразил тот, но кофе послушно выпил.

Он полдня бегал по городу и рылся в архивах. Хотел повести гостей на кладбище, а погода подвела.

– У Бояриновых был ребенок, – доложил милиционер. – Только он умер еще в младенчестве. Жена Николая Порфирьевича пережила сильный стресс, долго болела, ей даже порекомендовали уехать на время из дому… В общем, больше она забеременеть не смогла.

– Везет нам на умерших детей…

– Что?

– Да так, ничего, – махнул рукой Матвей. – Не обращайте внимания. Просто мы ходили в музей, наслушались про Соломонию Сабурову и ее ребенка.

– А-а! Ну, это совсем другое. Давняя и темная история.

Астра вспомнила о ложной могилке в Покровском соборе и повернулась к Эрику.

– Бояриновы похоронили младенца?

– А как же! Я проверил. Могила существует…

– Вы ее видели?

– Лично нет. Я звонил директору кладбища, он смотрел записи. Я думал, мы вместе туда подъедем…

– Поехали! – скомандовала Астра.

– Прямо сейчас? – растерялся Эрик. – Как же Ярунова гора? Вы же хотели…

Вспыхнула молния. Оглушительный раскат грома потряс окрестности. Пустился ливень. Потоки воды стекали по стеклам «Пассата». Ямки на проселочной дороге мгновенно превратились в лужи.

– В следующий раз побродим здесь, на капище, – извиняющимся тоном произнес Матвей. – Если получится! Давайте, Эрик, показывайте, куда поворачивать…

Кладбище под дождем выглядело особенно мрачно. Дул ветер. Над крестами и памятниками торчали черные верхушки елей. В проходах между могилами стояла вода.

– Вы ноги промочите, – сокрушался Эрик, глядя на легкую обувь москвичей. – Может, отложим все это на завтра? Могила ведь никуда не денется!

– Ведите, – заупрямилась Астра. – Вы знаете, где это?

– Я тут набросал план…

Она раскрыла пестрый зонтик, под которым всем троим было не уместиться, и двинулась вслед за милиционером. Ливень чуть приутих. Матвей шел сзади, хлюпая по лужам и проклиная ее неугомонный характер. Обязательно в такую погоду месить грязь! Приспичило!

Эрик сгорбился и молча шагал, читая надписи на надгробиях. Пару раз он свернул не в ту аллею. На табличках и памятниках нередко повторялись одни и те же фамилии, в том числе и Бояриновых. Милиционер был прав: в городке проживало много однофамильцев.

– Вы не заблудились? – раздраженно осведомился Матвей.

В кустах сирени, нахохлившись, прятались от дождя воробьи и синицы. Он бы и сам не прочь был нырнуть в гущу зелени. Там хоть не так льет…

Эрик явно напутал в своем плане. Они уже вымокли с головы до ног, а детской могилки все не попадалось.

– Может, нам направо? – уныло спросила Астра. Она замерзла, идти было трудно, ветер рвал из рук зонтик. Ее волосы прилипли к щекам и шее, по спине текло.

– Где-то тут, кажется… – виновато бормотал милиционер. – Или вон там…

– Дайте сюда план!

Он протянул ей бумажку, на которой все расплылось. Могила ребенка Бояриновых была отмечена крестиком.

– У них был мальчик или девочка?

– Девочка…

– Постойте, я вижу! – она свернула в сторону и вскрикнула: – Сюда!

Они подошли к маленькому надгробию из серого гранита с выбитой надписью: «Ксюше Бояриновой от безутешных мамы и папы».

– Какой ужас, – прошептал Эрик, смахивая с лица воду.

Для оперативника он был слишком чувствителен.