должны обрести равенство, не только перед законом, но и в составе общества». Пекер упомянул ужасы, к которым привел расизм, и то, что коммунизм очерняет «стопроцентный национализм»[613].

Главный врач греческой больницы, доктор Панайот Ягджыо-глу (Panayot Yagcioglu), в своей речи заявил, что он верит в турецкий национализм, и поприветствовал Пекера от имени греческой общины[614]. По этой статье хорошо видно, как изменился официальный дискурс. «Дело двадцати классов», имущественный налог, экономические и политические связи с нацистским режимом и открыто расистские высказывания были теперь не в моде, особенно в речах премьер-министра. В контексте «Доктрины Трумэна» речь Пекера выглядит стратегически продуманной, но в ней есть и честные нотки: Пекер говорит, что немусульмане находятся в неравном положении не только перед законом, но и в обществе. Но больше всего, конечно, впечатляют слова Ягджыоглу, который занимает позицию нижестоящего субъекта, преисполненного восхищения перед несравненно более высоким.

В июле – августе 1947 г., в связи с болезнью местоблюстителя Кеворка Арсланяна, в общине начался новый виток обсуждения административных вопросов. Jamanak предлагает назначить Вахрама Гесара (Vahram Gesar), чтобы он занимался всеми вопросами, связанными с общиной[615]. Завен Биберян в своей статье возвращается к проблеме репрезентации и заключает: «У стамбульских армян нет голоса»[616]. Nor Lur критикует слова адвоката Степана Гюльбенкяна (Stepan Gülbenkyan), который считает, что Nizâmnâme все еще действует. Nor Lur возражает: Nizâmnâme, безусловно, важный документ, но реальная ситуация отличается от его положений и прав, которые они гарантируют:

Организация со столетней историей перестала существовать; Национальное собрание вынуждено было прекратить свои встречи, Гражданско-политический совет, который был частью администрации, пропал из поля зрения общественности; остался только один патриарх, запертый в четырех стенах своего патриархата; в общем, все составные части Национального собрания прекратили свою работу; великий отель Sanasaryan Han опустел, потому что правление общины распалось. Ни Национальное собрание, ни патриарх, ни власти – вообще никто не попытался этому противостоять[617].

Через неделю в Aysor выходит статья Вартана Гомикяна (Vartan Gomikyan), который предлагает создать новый орган управления, куда войдут все единоличные руководители[618]. Эту идею в той же газете критикует некий Иразег (Irazeg) за то, что Гомикян предлагает сохранить систему единоличного руководства[619]. В следующем выпуске Aysor Завен Биберян подчеркивает, что общине нужны новые институты, чтобы выжить в это непростое время, и нет смысла предлагать решения, которые воспроизводят идеи турецкого правительства и исключают участие общины в процессе управления[620]. Биберян считает, что единственный разумный выход – это создание системы выборов. Через несколько дней Nor Lur отзывается на критику Иразега, отмечая, что в общине сейчас нет действующих органов управления, и что по сути дела патриарх остается единственным, у кого есть хоть какие-то полномочия[621]. В октябре Биберян присоединяется к критикам Гомикяна. Гомикян отмечает, что положение богоугодных заведений в некоторых районах хуже, чем в других. В плохих случаях есть много нуждающихся и нет никакой возможности оказать им поддержку Общий совет единоличных руководителей решил бы финансовые проблемы путем объединения ресурсов разных заведений и районов. На это Биберян отвечает, что проблемы нельзя свести к финансовым трудностям отдельных регионов и нужно радикальное решение. Предложенный Гомикяном совет только легитимизирует институт единоличного руководства и не позволит найти окончательное решение[622].

Nor Lur также скептически относится к новым положениям о немусульманах. Ара Саркисян в своей колонке замечает, что Nor Lur считает за лучшее пока подождать, чтобы новое правительство показало, сможет ли оно решить проблемы общины; а размышление о законе, у которого даже проект пока не представлен, – это пустая трата времени и чернил[623]. Помимо этого, Саркисян предлагает патриархату назвать несколько видных лиц, которым можно доверять и которые смогут заняться финансовыми вопросами, иначе община вообще не может распоряжаться своими деньгами[624]. Как мы видим, Nor Lur тоже считает, что действовать должен патриархат от имени общины, а не она сама. Это еще одно быстрое, конкретное решение, которое не касается правовой ситуации общины. В ноябре 1947 г. Marmara опять пишет, что готовится новое уложение о меньшинствах[625]. Корреспондент из Анкары сообщает, что правительство собирается переработать имперские документы и создать более справедливые законы. Marmara добавляет, что правление общины отправило 26 августа 1947 г. официальное обращение турецкому правительству (неясно, в какое именно министерство или орган власти) с требованием того, чтобы все существующие законы исполнялись, чтобы все общинные организации понимали свои полномочия и свою ответственность[626]. На эту статью отвечает Nor Lur, обвиняя Marmara в распространении ложных сведений об административных проблемах; такие сообщения только дадут турецким газетам повод написать, что местоблюститель свалился с инфарктом и не может больше исполнять свои обязанности[627]. Nor Lur возражает Marmara: создание балансирующего механизма, который должен компенсировать действие системы единоличного руководства, если она останется неподконтрольной общине, не является первоочередной задачей. Нужно направить усилия на то, чтобы закон о Генеральном управлении богоугодных заведений был упразднен и вернулись институты самой общины[628].

В конце 1947 г. Aysor публикует письмо читателя с инициалами А. Г. (А. Н.), который описывает ситуацию с управлением общиной и задает такие экзистенциальные вопросы:

Как выглядим мы, стамбульские армяне? Как выглядим мы, община из 50 000 человек? Как выглядят наши церковные институты? Как выглядит светское управление? <…> Что значит быть армянским интеллектуалом в Стамбуле? <…> Извините, но я не знаю ни одного другого случая за всю историю, когда 50 000 человек жили вместе и при этом их никак нельзя было описать[629].

В первые дни и недели 1948 г. Nor Lur, Marmara и Aysor публикуют огромное количество статей об административной ситуации в общине. Marmara с радостью сообщает читателям «подробности» нового законоуложения, которое будет регулировать правовую жизнь меньшинств[630]. Nor Lur за первые три месяца того же года выпускает серию статей о проблемах общины, как на уровне районов, так и связанных с отдельными институтами (патриархатом, больницей «Сурп Пргич» и школами)[631]. Aysor также участвует в обсуждении принципов управления общиной, которое к этому времени зашло в тупик. В передовице Aysor обсуждаются последние сообщения из Marmara и Jamanak и делается вывод, что, несмотря на эти «хорошие новости», ситуация сейчас не поменялась:

Есть ли институт, который позволяет нашей нации управлять собой? Если да, то где он, что он делает, какие планы он строит и почему он предпочитает оставаться в тени вместо того, чтобы смело выйти в центр сцены и