Я не знала, как перейти к сути. Слова скакали в голове, как кузнечики, вместо того чтобы выстраиваться в гладкие фразы. Неудивительно, что Джонас разозлился еще больше.

– Приятная женщина! Ты разбудила меня только для того, чтобы поболтать о какой-то там милашке? Если надумала женить меня на этой самой миссис Крошкер, то зря теряешь время. Лучше уж прямо скажи, что решила избавиться от меня! – Джонас насупился. – Хотя осуждать тебя за это трудно. Кому нужен бесполезный старикашка?!

– Вовсе я не хочу избавиться от тебя! – Я встала и чмокнула его в лысину. – И как у тебя хватает совести пороть чушь именно сейчас?!

– А что случилось? – оживился Джонас.

– Дело касается миссис Крошкер. Она подруга… была подругой миссис Мэллой и членом их небольшой организации домработниц. Вчера вечером ее насмерть сбила машина. Моя машина. Я оставила наш драндулет у дома полковника Лестер-Смита и по глупости забыла вынуть ключ зажигания. Какой-то идиот вздумал угнать развалину и наехал на бедную женщину. Но это еще не все. Убили Трикси Маккинли, закололи ножом на кухне миссис Мэллой. Когда прибыла полиция, я была там вместе с Рокси. К тому времени в Ежевичном переулке обнаружили несчастную миссис Крошкер, она лежала в нескольких ярдах от брошенного «хайнца». Я вне подозрений… – тут я поперхнулась, – поскольку у меня имеется алиби. Так что, полагаю, в этой истории есть и светлое пятно.

– Так Рокси Мэллой вернулась? – быстро спросил Джонас, словно не слышал всех тех ужасов, которые я только что на него вывалила.

– Я пока не знаю, что привело Рокси обратно в Читтертон-Феллс и почему она затаилась после смерти миссис Гигантс. Мы не успели поболтать. Знаю лишь, что она прибыла из Лондона вечерним автобусом, вошла к себе в дом и наткнулась на мертвую Трикси.

– Итого три! – Джонас довольно заелозил на кровати.

– Да, – удрученно кивнула я. – Три трупа. И все жертвы – члены АДРЧФ. И лишь одна из смертей выглядит на первый взгляд случайной. А Рокси вся извелась из-за этой проклятой сумки!

– Какой еще сумки? – Джонас замер и подозрительно уставился на меня.

– Сумки бедной миссис Крошкер. Рокси нашла ее на кухне, рядом с телом Трикси. Она промолчала, чтобы миссис Крошкер не заподозрили в убийстве. А когда позвонил Бен и сообщил, что рядом с нашим «хайнцем» валяется труп, она тотчас помчалась звонить в полицию. Наврала, будто только что нашла сумку покойной. Должно быть, миссис Крошкер наткнулась на убийцу, выронила сумочку и с воплем выскочила из дома, убийца догнал ее, впихнул в нашу машину и расправился в Ежевичном переулке! – Я содрогнулась. – Боже, так и вижу, как она бежит по улице, подгоняемая ужасом, а убийца несется за бедняжкой семимильными шагами…

– Элли! – строго сказал Джонас. – Только не вздумай впасть в истерику!

– Она была такой маленькой, такой беззащитной…

Разумеется, ночью я не сомкнула глаз и теперь чувствовала себя снулой рыбой. Бен героически взял на свои плечи сборы детей – я слышала, как он скандалил с ними из-за теплых колготок. Сама я словно приросла к кухонному табурету, методично поглощая все без разбору – тосты, вареные яйца, джем, масло, чай. Сознание, что толстею с каждой минутой, позволяло хоть немного отвлечься. Покончив с едой, я поплелась в ванную и с полчаса драила голову, надеясь, что таким образом удастся избавиться от жуткой картины, все еще стоявшей перед глазами. Но все впустую. И тогда я поднялась к Джонасу, растолкала и обрушила на него все свои беды.

– Как ты считаешь, полиция кого-нибудь подозревает? – Джонас устроился поудобнее и подтянул к себе Тобиаса, который словно ниоткуда возник на кровати.

– Полиция меня не посвящала в свои выводы, но, думаю, они захотят побеседовать с женатым дружком Трикси по имени Джо и с его законной супругой. Возможно, обманутая женщина выведала, что муженек водит ее за нос, и терпению настал конец… – Я прошлась по комнате, стараясь не смотреть на выцветший прямоугольник обоев там, где раньше висело зеркало.

– Элли, прекрати мельтешить! – раздраженно буркнул Джонас, откидываясь на подушки.

– Мне не стоило втягивать тебя в эту историю. Ты так уютно похрапывал, пока я не завалилась со своими проблемами.

– Да, мне снился чудесный сон, – мечтательно протянул Джонас. – Прекрасное весеннее утро, небо голубое, как гиацинты. Всюду цветы – на земле, на деревьях, на окнах… а трава такая зеленая, будто Господь Бог ночь напролет трудился, вскапывая и засевая землю. И в этом чудесном саду, Элли, – Джонас перешел на шепот, – была моя мать.

Я вздрогнула и тоже шепотом спросила:

– Что она делала?

– Абигайль стояла на лужайке и смотрела в небо. И лицо у нее было счастливым. Она держала змея на длинной-длинной бечевке и вдруг выпустила его, и он взмыл в небесную синь…

– А ты там тоже был, Джонас?

– Я был змеем! – Он гордо посмотрел на меня и закрыл глаза. – А где Рокси? – внезапно спросил Джонас, когда я уже собиралась мчаться за доктором. – Почему ты не привела ее к нам?

– Я уговаривала ее переночевать в Мерлин-корте, но Рокси, разумеется, заупрямилась. Ты же знаешь ее.

Но Джонас уже спал, на животе у него громко урчал Тобиас. Я кинула на эту парочку растроганный взгляд и на цыпочках вышла из комнаты. Но, не сделав и двух шагов, круто развернулась и шмыгнула обратно, чтобы убедиться – Джонас мирно спит и вовсе не собирается умирать.

«Идиотка», – прошипела я про себя, немного успокоившись. За Джонасом вполне может присмотреть и Тобиас, нечего квохтать вокруг старика, словно он уже на смертном ложе. Совсем нервы ни к черту. Впрочем, есть с чего. Но наверняка я почувствую себя лучше, если что-нибудь съем. А после этого проведаю Рокси, а заодно разузнаю, не нашли ли убийцу.

Снизу донеслись тихие шаги. Я замерла. Вот, настала и моя очередь! Я затравленно огляделась в поисках подходящего орудия и тут уловила знакомый скрежет. Убийцы и трупы мигом выветрились у меня из головы, я фурией сорвалась с места. Фредди! Опередил меня и залез в холодильник! После моего драгоценного кузена можно поживиться лишь жалкими объедками. Я толкнула дверь в кухню и налетела на собственного мужа.

– Бен! – Я повисла у него на шее, словно мы не виделись несколько веков.

В моем возрасте женщина должна уметь справляться с такими пустяками, как убийство-другое, и не облегчать душу самозабвенными рыданиями на мужском плече. Когда пиджак Бена пропитался слезами насквозь, а у моего ненаглядного онемела рука, которой он гладил меня по голове, я оторвалась от него и шмыгнула носом.

– Ты уверена, что хочешь, чтобы я остался дома? – спросил Бен, внимательно изучая мое распухшее от слез лицо.

– Глупый вопрос.

– Речь не только о сегодняшнем дне. – Я подняла голову и подозрительно посмотрела на него. – Как ты относишься к тому, чтобы муж находился у тебя под каблуком с утра до вечера?