– Может, его наняли бандиты? – с надеждой предположил Руднев.

– Может, все может быть.

– По почерку он не уголовник, – сказал Руднев, – вернее, поубивал он всех так, как обычно делается по заказу уголовников. А вот дальше он вел себя абсолютно непредсказуемо, потому и ушел.

Руднев об исполнителе операции по устранению Иванова составил свое мнение лишь по одной детали – киллер в куртке монтера не тронул женщину.

– А ты, Аркаша, говоришь, что в охране президента лучшие спецы!

Оказывается, нет?

– Он не из наших.

– Откуда, думаешь?

Полковник Руднев закурил еще одну сигарету.

– Может, вольный стрелок? А может, секретный агент, работающий на генерала из ФСБ?

– Ну, это ты брось, Аркаша. Всех их секретных агентов мы знаем, не так давно проверяли.

– Так они нам и скажут! Мы им, что ли, про своих людей докладываем?

– На хрен мы тогда нужны, если нам не говорят правды и если от нас что-то утаивают какие-то там генералы? Хотя над этой версией поработать стоит.

Займись, займись, Руднев, и сразу же, не откладывая в долгий ящик. Дел невпроворот.

– Уже занялся, – опустив голову, сообщил полковник Руднев. – Уже поручил, уже проверяют.

– Вот это хорошо. Держи меня в курсе событий.

Дверь в гостиную бесшумно открылась, из боковой комнаты появился широкоплечий высокий мужчина с сотовым телефоном в руке.

– Кто? – взглянув на телохранителя, спросил хозяин дачи.

Телохранитель вместо того чтобы ответить, просто кивнул головой. И этого движения для хозяина было достаточно, чтобы он понял, кто ему звонит в столь позднее время.

– Ну, слушаю. Что скажешь? – прижимая трубку к мясистому уху, отвернувшись к окну, говорил он в микрофон.

– …

– Нет, нет.

– …

– Ну да, немного напортачили.

– …

– Что?

– …

– Нет, конечно, получилось не так, как хотели. А что, у вас все всегда получалось по-вашему?

– …

– Не всегда? Вот видишь, у меня тоже не всегда получается, как хочешь.

Это же не в теннис играть, тем более, когда приходится поддаваться! А тут оба игрока сидят за одним столом, да только у каждого из них свои правила.

– …

– Ну конечно, понимаешь… Вот и говорю, другая игра.

– …

– Что? Кто узнает?

– …

– Какой еще хвост? Брось, не делай в штаны раньше времени. Помнишь, в девяносто третьем одни такие веселые мудаки тоже пересрали раньше времени и ничего у них не получилось?

– …

– А, да, знаю, геройский был генерал. Но ты тоже тогда отличился.

– …

– А что я? Я был с ним, – криво улыбаясь, бросал в трубку короткие фразы хозяин дачи, – а то как же? Я же приписан был к нему.

– …

– Конечно, дал под зад. Вначале тебе, потом мне.

– …

– Нет, нет, я там был ни при чем, ты же это прекрасно знаешь. Спасал, как мог. В общем, если бы не я, ты улетел бы очень далеко и намного раньше.

– …

– Не веришь? Так вот, поверь, сразу же после новогоднего штурма Грозного тебя бы не было.

– …

– Вот так, не было бы, и все. И вообще у тебя ничего бы не было.

– …

– У него? У него тоже ничего, может быть, не получилось бы. В общем, ладно, все идет по плану. Бывают мелкие сбои, бывают. А у кого не бывает? Конь, как ты знаешь, на четырех ногах, но и тот спотыкается. А у меня же только хер, как у коня, а ноги две.

– …

– Да что ты говоришь! Я лучше коня? Спасибо, дорогой, порадовал. Ну все, у меня дела, не беспокой по пустякам.

– …

– Не пустяки? А я тебе говорю, что это сущая херня.

Так что не дури мне голову и себе тоже не забивай мозги говном. Спи спокойно, дорогой товарищ, – хозяин дачи хохотнул в трубку, затем щелкнул крышкой и бросил телефон на диван. – А ты чего расселся? – накинулся он на полковника. – Что, дел у тебя никаких нет?

– Есть, есть, – полковник поднялся на мгновенно распрямившихся, как отпущенная пружина, ногах.

– Выпить не предлагаю, ты за рулем.

– Да-да, за рулем.

– Так вот – давай дуй отсюда побыстрее в город и занимайся делом.

– Я и занимаюсь. Я уже прокручиваю варианты.

– Ах, да, подожди, – спохватился хозяин дачи и исчез за дверью.

Он появился минут через пять (полковник Руднев успел за это время выкурить еще одну сигарету) с бумажным конвертом в руках.

– Вот, здесь не очень много, но, надеюсь, на кое-какие расходы хватит. А потом еще получишь. И не жалей денег на других, не жалей, Аркаша. Для такого дела жалеть вообще ничего не стоит. Ничего! Ты понял меня? – и, немного пригнувшись, склонив голову на плечо, опальный генерал впился своими узкими заплывшими глазенками в глаза полковника Руднева. Тот даже поморщился, настолько неприятным и липким был взгляд собеседника. – Смотри, не жалей. И себе не бери. Хотя в этом ты никогда замечен не был.

Руднев улыбнулся. Он действительно никогда не пользовался своим положением и никогда не обворовывал своего хозяина, даже по мелочам. За что его и ценили, за что и продвигали по службе. Конечно, не только за честность в финансовых вопросах, было и еще множество разнообразных качеств, которые помогали Рудневу делать карьеру.

Конверт исчез в кармане плаща, полковник, кивнув на прощание хозяину дачи, быстро отправился к двери, и почти мгновенно, едва захлопнулась дверь, взревел мотор «фольксвагена».

«Ну и шустрый! Хотя и мудак долбаный. А где лучше возьмешь!» – подумал опальный генерал, вновь извлекая из кармана маленький блокнотик.

В огромной ручище появилась и дорогая авторучка с открытым пером. Хозяин дачи, устроившись в кресле, положил миниатюрный блокнот на колено и принялся мелко-мелко, как бисером, вышивать буковками страничку, разлинованную еле видными голубоватыми полосами. На его лице появилось странное выражение – выражение глубокой грусти. Такие бывают лица палачей, скрытые под масками. Но сейчас хозяина дачи никто не видел, он был в гостиной один.

Серый «фольксваген-пассат» мчался по узкой дороге. Полковник Руднев цепко держал баранку. Его настроение улучшилось, и, как всегда после разговора с шефом, он напоминал сам себе механическую игрушку, пружина которой была накручена до отказа. Единственное, что сделал полковник Руднев правильно – и это он почувствовал после беседы со своим бывшим шефом, – так это то, что уничтожил секретаршу итальянского гостя. Хотя о ней они не обмолвились ни словом. Раз шеф смолчал – значит, одобрил. А списать убийство можно будет на того же человека, который уложил четверых телохранителей и самого Джордано Мазини или, если докопаются, Иванова Семена Георгиевича.