– Ой, ну не надо скромничать. Я была в суде, слышала все показания… Так когда я могу приехать?

– Ко мне?

– К вам.

Голос девчонки звучал уже чуть-чуть расстроенно. Кажется, она подумала, что неправильно все показания поняла и бабушка не бравый сыщик, а старая примороженная треска.

– Ты лучше, деточка, к Алеше приезжай! Он всех поймал…

– Не надо смущаться, Надежда Прохоровна. У нас тоже есть свои источники в правоохранительных орг…

– Да кому интересно про старуху читать?! – перебила баба Надя.

– Как же?! Что вы?! Про участковых и майоров каждая газета пишет, а тут… Семидесятипятилетняя женщина раскрывает преступление, сама ловит преступника, как бы…

– Вот именно – как бы.

– Я не в том смысле!

– А я – в этом.

– Ну поймите, Надежда Прохоровна, надо показать читателям на вашем примере, что активная жизнь продолжается и после семидесяти, восьмидесяти лет! Это важно! Для ваших ровесников!

– Продолжается, говоришь? – хмыкнула бабушка Надя. – А как тебе свадьба на седьмом десятке?

Молчание. Кажется, девушка сглотнула…

– Вы… замуж выходите?!

– Нет – моя подружка. Мы с ней вместе преступников ловили.

– Расскажете?!

– А ты на свадьбу приезжай. На следующей неделе уже. И пофотографируешь заодно.

– Но я не фотокоррес… Приеду!

Надежда Прохоровна закончила разговор, улыбнулась туманному зеркалу и пошла в гостиную.

Нарядный кожаный Ромка шушукался о чем-то с Алешкой возле окна. На Алексее новый вязаный жакет – Настенькина работа, золотые ручки у девочки! – он быстро говорит что-то Роману и теребит в кармане нечто, размером не больше кулака.

«Хороший парнишечка, мое воспитание», – горделиво подумала Надежда Прохоровна. Как Настеньку поддержал, пока та за деда от стыда сгорала… Все в кладовой убрал: и уголок Михеева с крошками и банками, и прочий мусор…

А ведь как обустроился в кладовке лихоимец – с шиком! Свил себе гнездо из старого тряпья, тулупчиками занавесился. Не раздвинь барахло в стороны, до конца через хлам не пролезь – в жизни злодея не разглядишь!..

Ну да ничего. Теперь там пусто. Ребеночек если у Настеньки родится – дай бог! – есть куда колясочку поставить…

…Алеша теребил в кармане бархатную коробочку. В ней лежало обручальное кольцо, и парень волновался: а вдруг откажет Настя?!

Роман Владимирович не волновался нисколько. Он был уверен – не откажет. Сегодня они вместе ездили в ювелирный салон, Алексей сказал, что ничего не понимает в женских побрякушках, и попросил помочь с выбором.

Хорошая будет пара, с грустинкой думал боксер. А кольцо Настасья себе, коли что, новое закажет. Из бабушкиных драгоценностей.

А ему остается… ему остается только приезжать к ним в гости, радоваться чужому счастью – Бог свидетель, радоваться! – и надеяться, что позволят стать крестным у их детей. Мальчика он к спорту приучит, девочку в обиду не даст… Приятно иметь где-то рядом еще одну гостеприимную, родную семью. Дядя и Софья Тихоновна – дама суперкласс (!), дворянка – тоже отлично вместе смотрятся…

Хорошо у них, уютно и покойно…

– Прошу к столу!

В гостиную зашла радостная Софья Тихоновна, Вадим Арнольдович тихонько обнимал ее за талию.

P. S. Статья в газете вышла в конце декабря.

И хоть читалась как рождественская сказка, называлась чуточку обидно – «Сыскное агентство «Нафталин».

«Какой мы нафталин, – думала Надежда Прохоровна. – При чем здесь средство от моли?

Мы, господа хорошие, еще о-го-го! В семьдесят пять лет жизнь ключом бьет!»