когда сзади… — так же ровно говорит мастер.

Не сдерживаясь смеюсь. Вообще-то совсем не смешно. Наверное, это больше истерическое.

Этим внезапным всплеском эмоций, я обращаю на себя внимание.

Слегка прищурившись, меня начинают изучать зеленые глаза. Становится не по себе. Мне было легче, когда я думала что он меня не узнал.

Провожу пальцами по губам и отворачиваюсь. Чувствую, как начинает жечь кожу там, плотно сомкнуты колени и коротенькое платье еле прикрывает бедра.

— Значит не на пояснице… — недовольно отвечает девушка и обращается ко мне: — Эй, ты пообещала меня держать за руку. Чего так далеко села?

— А знаешь, что? — хлопаю себя по коленям и поднимаюсь. — Пойду-ка я в общий зал и для себя присмотрю татуировку. Раз уж я оказалась здесь…

Мне сложно находиться с ним в этой маленькой комнате. Его энергетика и равнодушие сбивают меня. Заставляют забытым чувствам пробираться на поверхность, невыносимо больно раздирая грудную клетку.

Я думала, что забыла его. Выкинула из головы, из сердца…

— Да ладно? — удивляется коллега. — Майк ты тут что-то разбрызгиваешь? Она терпеть не может татуировки. Считает их уродством.

— Хоть что-то в Кристалл Хилл осталось неизменным, — хмыкает Торес, заставляя замереть меня в дверном проеме, а Маргери открыть рот от удивления.

— Так, вы знакомы?

Узнал… О боже, он меня узнал.

Одно крохотное осознание, что Майк, вспомнил кто я и меня начинает трясти.

Как оказалось, сломать стену, которую я так отчаянно строила, чтобы сохранить мою психику, получилось очень легко. Стоило Майклу Торесу дать понять, что он меня вспомнил.

Вылетаю в общий холл и начинаю глубоко дышать. Хочется разорвать на себе одежду. Мне жарко. Мне не хватает воздуха.

Будто бы этих десяти лет не было. Я вернулась в тот вечер, где я лежала у Майка на плече и мой мир рушился.

Черт возьми! Кристалл Хилл быстро бери себя в руки! Школа закончилась. Прошлое должно остаться в прошлом. Сейчас я планирую построить свою жизнь комфортным Чадом, а не снова тонуть в океане по имени Майкл Торес.

Подхожу к графину и наливаю себе воды. Чуть ли не давлюсь жидкостью, когда позади меня заговаривает Майк:

— Совру если скажу, что удивлен нашей встречи. Совершенно не удивлен.

— Отличное место! — не понимаю к чему он клонит. Защищаю себя нейтральными темами. Но взгляд то и дело цепляется за безымянный палец левой руки. Во мне что-то приятно щёлкает, когда я не вижу кольца. Там красуется крошечная татуировка. Кажется, какая-то буква. К?

— Сколько ты здесь, лет пять? — Майк вальяжно облокачивается об стойку рассматривая меня.

У него всегда был тяжёлый взгляд, а сейчас он просто не выносимый. Пробирается под кожу и безжалостно раздирает заживший раны. Заставляет меня чувствовать. Ведь за последние десять лет я забыла, что значит чувствовать.

Одно в нем осталось неизменными. Передо мной до сих пор стоит плохой парень.

— Следил за мной? — бросаю в шутку. Иронично. Тщательно избегая зрительного контакта.

— Возможно, — равнодушно пожимает плечами.

— Мистер Торес, у вас там голая клиентка на кушетке! Не тратьте на меня время. — Указываю в нужную сторону рукой. Пусть уходит отсюда. Он вызывает во мне волнение.

— Ее обслуживает мой помощник. А ты, не любительница татуировок, выбрала себе что-то?

Он специально это делает? Издевается надо мной? Прием десятилетней давности действует беспрекословно. Резко разворачиваюсь и впервые за все время встречаюсь с ним взглядом.

— Да, выбрала, — медленно начинаю расстегивать мелкие пуговицы, обнажая ребра. Указывая на участок под левой грудью. — Хочу вот здесь. Надпись.

— Какую? — он шумно сглатывает прищуриваясь.

— Внутри(Entro).

Его рот слегка приоткрывается, Майк языком проводит по белым зубам. Он будто хочет что-то сказать, но его слова так и остаются несказанными.

У меня начинают ползти мурашки по коже. Я перехожу все границы. Он провоцирует меня и упивается моей реакцией. Наслаждается.

— Пошли!

— Я передумала.

— Не думаю.

Короткий кивок в неизвестном направлении и я как завороженная, иду за ним.

Мы заходим в совершено другую комнату. Здесь пахнет Майком. Это его рабочее место?

— Ложись!

Его слова короткие, хлесткие, больно ударяющие. Попадают в самое сердце. Я как под гипнозом, выполняю его приказы. Это настоящее безумие и я нахожу его приятным. Диким. Живым. Таким необычным. Таким необходимым.

— Рука не дрогнет? — сажусь на кушетку. Спускаю с плеч верх платья.

— Не нервничай так! Тебе это понравится. Хотя… ходят слухи, что тот участок, который ты выбрала для тату, очень болезненный.

— Я передумала!

Хочу соскочить с кушетки, но Майк хватает меня за кисть. Останавливает. Затем перемещает руку на грудь, принуждая лечь обратно.

Моих ребер касается ватный диск пропитанный антисептиком и я вздрагиваю от неожиданности.

Потом, я чувствую касание горячих пальцев.

— Где твои перчатки? — сиплю еле слышно. Я себя чувствую как на операционном столе. Будто бы меня ждёт операция. Операция по пересадке сердца. Я бы не отказалась. — И мы не обсудили шрифт…

— Я знаю идеальный шрифт. Тебе понравится. Он тебе уже понравился.

Это настоящая пытка. Между нами пропасть и в то же время он очень близко. Его пальцы растирают мою кожу, невесомо касаются, пускаюсь ток.

— Ты добился чего хотел? — я не узнаю свой голос.

— Не совсем, — немного помедлив, отвечает Майк. — Но я на верном пути.

— Ты исполнил свою мечту… Тату салон.

— Да.

— Семья, дети?

— Нет! А у тебя?

— Да, — облизав губы вру и он это понимает. Он дарит мне ухмылку.

— Будет больно!

Десять лет было больно. Я уже привыкла. Потерпеть еще полчаса смогу. А завтра утром я позвоню Чаду и скажу, что принимаю его предложение. Не буду ждать вечера. Мне нужен комфортный Чад. Я не хочу тонуть в океане под названием Майкл Торес.

— С-с-с… — шиплю от боли, когда иголка безжалостно выводит первую букву. Майк будто подслушав мои мысли, заставляет меня выбросить их из головы.

— Предупреждал же.

— Ты не пришел!

Меня вдруг накрываюсь эмоции, которые тлели пять лет.

Тогда, много лет назад мы с ним договорились встретиться на этом же месте спустя пять лет. Тогда, мы бы были независимыми. Были вправе решать как жить дальше. Мы хотели уехать. Но он не пришел.

— А ты пришла судя по всему, — Майк не отрываясь от работы, продолжает доставлять мне боль, водя иглой по выступающим ребрам.

Глаза начинает жечь, и слезы текут по вискам. Мне сложно понять от чего конкретно я плачу.

— Пришла! А ты нет!

— За восемь месяцев до нашей встречи меня посадили, — ровно отвечает он, переставая жалить мою кожу.

Я перестаю дышать. Как посадили? В тюрьму?

— Вышел три года назад. Сразу