О'Брайен смахнул невидимую крошку со стола.

— Одно-два небольших затруднения. Нам с Джорджем повезло найти дом вдалеке от дома здесь, на Кубе. Кстати, мне жаль, что такое случилось с вашим другом Сергеем Приблудой. Полиция уверена, что он мертв?

— Да. А вы его знали?

— Разумеется, он должен был заняться вопросом нашей безопасности. Я бы сказал, что он простоват. И, боюсь, не очень хороший шпион.

— Не мне судить о профессионализме шпионов.

— Ну конечно, вы ведь всего лишь скромный следователь, — О'Брайен сказал это с нарочитым ирландским акцентом. Хлопнув в ладоши, он воскликнул: — Какой чудный день! Скажите, если бы вы скрывались от закона, где бы вы предпочли оказаться?

— А вы единственные, кто скрывается здесь от закона?

— Едва ли. Сколько нас здесь? — О'Брайен с нежностью посмотрел на Уоллса.

— Восемьдесят четыре американца.

— Восемьдесят четыре американца в бегах. Ну, на самом деле это лучше, чем прозябать в федеральных тюрьмах, где ты сидишь с адвокатами, конгрессменами, торговцами наркотиками — обычная для Америки тусовка. Здесь можно встретить настоящего смутьяна, такого как Джордж. Для меня, как для бизнесмена, это возможность познакомиться с совершенно новыми людьми. В Штатах у меня не было бы ни малейшего шанса сблизиться с Джорджем.

— Поэтому вы пытаетесь все время чем-то заниматься?

— Мы пытаемся остаться в живых, — ответил О'Брайен. — Это полезно. Скажите мне, Аркадий, что вы здесь делаете?

— То же самое.

— Посещая яхт-клуб «Гавана»? Объясните мне, пожалуйста, какое отношение это имеет к погибшему русскому?

— Человек, пропавший в месте, которого больше не существует? Для меня это звучит интригующе.

— Он довольно осторожен.

— Нет, он прав. — О'Брайен коснулся колена Аркадия. — Аркадий — это человек, который только что сел за карточный стол и не знает ни правил игры, ни стоимости фишек. — В черной пижаме О'Брайена имелись карманы. Из одного из них он достал большую толстую сигару и начал покручивать ее между кончиками пальцев. — Вы знаете великого кубинского чемпиона по шахматам Касабланку? Он был настоящим гением, рассчитывающим ходы на десять или даже одиннадцать вперед. Разумеется, он курил кубинские сигары во время партий. На одном турнире на звание чемпиона его противник выдвинул требование, чтобы Касабланка не курил. Тем не менее, Касабланка достал свою сигару, мял ее, облизывал, нюхал, и это сводило его оппонента с ума. Он проиграл и сказал после игры, что незнание того, зажжет он свою сигару или нет, было еще хуже, чем если бы он просто курил. Я тоже обожаю кубинские сигары, но по иронии судьбы не могу больше курить — запрет врача. Я всего лишь поддразниваю себя. Что бы ни привело вас в яхт-клуб, эта сигара — ваша. Нам остается только подождать, когда вы ее раскурите. А пока мы остановимся на том, что вас привело простое любопытство.

— Или что я был удивлен…

— Чем? — спросил Уоллс.

— Что клуб выстоял после Революции.

— Теперь вы говорите о яхт-клубе «Гавана» — сказал О'Брайен. — Французы, как вы знаете, казнили короля Луи, но они не сожгли Версаль. Фидель отдал клуб — самую величественную, наиболее ценную собственность во всей стране, строительному союзу, и теперь с кубинцев, белых и черных берут по одному песо за пользование пляжем. Очень демократичный и коммунистический подход.

Уоллс протянул руку в сторону мавританской башни:

— «Ла Конча» — казино с другой стороны бухты, они отдали его профсоюзу работников общепита, а беговой трек они превратили в стадион и беговую дорожку.

— Видит бог, я уважаю идеалистов, — сказал О'Брайен, — но, проще говоря, в результате эта собственность не приносит никакого дохода. А ведь здесь есть все, чтобы создать нечто грандиозное для кубинского народа.

— И тут как раз вступаете вы?

— Надеюсь. Аркадий, я много лет проработал застройщиком. И по-прежнему им остаюсь. Джордж может подтвердить, что я не подлый человек, не такой подлый, как Дисней. Когда они начинают скупать землю, то объединяются в маленькую корпорацию, типа той, что скупает у соседей понемногу земли — акр тут, акр там, и однажды утром ты просыпаешься и видишь из своего окна двухсотфутового Микки Мауса. Я буду честен. Каждый застройщик мечтает об огромных участках земли для своей деятельности, о своей Эйфелевой башне или Диснейленде. Я хочу сделать яхт-клуб «Гавана» центром Карибского моря — больше и лучше, чем он когда-либо был.

— Послушайте, — подхватил Уоллс, — правительство вложило большие средства в пляжи Варадеро и Кайо Ларго, чтобы туристы были как можно дальше от кубинцев. Но туристы хотят отдыхать в Гаване. Они хотят видеть девочек в ресторане «Тропикана». Хотят прогуливаться по Старой Гаване. Хотят танцевать ночь напролет в Паласио де ля Сальса. Правительство, наконец, начинает прозревать, восстанавливая Малекон, перестраивая старые отели. Все потому, что туристы хотят видеть стиль. По счастливой случайности, яхт-клуб «Гавана» сохранился в превосходном состоянии.

— Чтобы поддерживать его в таком виде, правительство лишается полумиллиона песо в год. Джордж, подтвердите мои слова, что он может приносить в казну прибыль в размере тридцати миллионов долларов в год.

— Вполне.

О'Брайен показал в сторону клуба и пляжа.

— Здесь будет конференц-зал, ресторан, ночной клуб, двадцать номеров люкс, двадцать номеров эконом-класса, таймшеры и другие виды владения. Плюс СПА, места для стоянки судов и роскошных круизных яхт. То, что я сейчас вам описываю, Аркадий, это тропический Клондайк, ждущий только, чтобы кто-нибудь взялся за лопату.

Аркадий недоумевал, с какой стати эти два совсем недурно устроившихся здесь американских беглеца делятся с ним своими планами. Хотя он подозревал, что О'Брайен был тем типом бизнесмена, который любит покрасоваться, словно театральный актер, читающий полный трагизма монолог и подмигивающий при этом зрительному залу. Так как опыт строительства Аркадий приобрел в Сибири, то он был далек от дорогостоящих проектов.

— Превратить клуб в отель может стоить больших денег.

— Двадцать миллионов, — отозвался Уоллс. — Мы найдем деньги, правительству Кубы не потребуется вкладывать ни единого доллара, ни песо.

— Множество людей могут назвать это подарком, — скромно сказал О'Брайен.

— И что же вы хотите взамен? — спросил Аркадий.

— Догадайтесь, — был ответ О'Брайена.

— Нет ни одной догадки.

О'Брайен наклонился к Аркадию, будто делясь большим секретом.

— В прошлом году Индейское казино в Коннектикуте, извините за выражение, в этих гребаных северных лесах, где нет секса, стиля и солнца, получило сто миллионов чистой прибыли. Сколько, по-вашему, казино, расположенное среди пальм, круизных судов и яхт, стоимостью в миллионы долларов, находящееся в обновленном яхт-клубе «Гавана», сможет принести? Я пока не знаю сам, но очень хочу это выяснить.