Услышав тираду Шона о «дьявольских экспериментах», о ставшей жертвой вампиров дочери и ребенке-демоне, который должен на днях появиться на свет, Ангус поморщился.

Эмма посмотрела на него с беспокойством, потом пробормотала в трубку:

— Даже не знаю, что сказать, Шон... Можно лишь надеяться на лучшее.

Она потянулась к своей одежде, которую Ангус бросил на диван, и тот, чуть наклонившись, затаил дыхание. О Боже, какое зрелище!..

— Думаю, что в данный момент вы ничего не можете сделать. — Она нагнулась еще ниже. — Я уверена, что они вас отпустят. Меня же отпустили.

Ангус тоже наклонился пониже. Господи, какое изумительное тело!

— Ладно, хорошо. До свидания, Шон. — Она закрыла телефон и бросила его на рюкзак. — Босс говорит, что шотландец сейчас ведет его к машине. Но у меня проблема Я не вижу... мое нижнее белье. — Она выпрямилась и повернулась к Ангусу.

Он тоже выпрямился.

— О, да у тебя глаза снова покраснели. — Она одернула подол рубашки. — Рассматривал мою задницу, да? Где мои трусики? Отвечай! Ты их видел!

— Я видел... Только что я видел наше будущее.

Она со вздохом покачала головой:

— У нас нет будущего. И ты это прекрасно знаешь.

Он приблизился к ней.

— Я обещал тебе, что заставлю кричать от удовольствия. А я свое слово сдержу.

— Я... я освобождаю тебя от этого обещания.

— Но ты же этого не хочешь, верно?

Эмма пожала плечами:

— Мы не всегда получаем то, что хотим. — Она стала надевать брюки.

— Дорогая, а что ты собираешься делать с этим списком? Думаешь истребить их всех?

Эмма отвернулась и застегнула «молнию».

— Если хочешь помочь мне, буду весьма признательна.

— А если не стану помогать?

Она пристально взглянула на него.

— Я все равно должна. В любом случае. Последние слова моего отца, обращенные ко мне... Он сказал: «Отомсти за нас».

— Значит, ты видела убийство? Именно так ты узнала о вампирах?

Эмма кивнула и присела на диван.

— Да, видела. И в ту ночь... Я словно тоже умерла вместе с ними.

— Дорогая, месть не поможет вернуть твоих родителей.

— Это не месть, а правосудие!

Ангус взял список с именами.

— Я знаю почти всех из них. Все они — отъявленные головорезы, если можно так сказать о вампирах. — Он прекрасно понимал Эмму.

Она пыталась заглушить свое горе жестокостью. Ему и самому пришлось испытать нечто подобное, после того как жена его отвергла.

Надев туфли, Эмма заявила:

— Я слишком далеко зашла, чтобы останавливаться на полпути. Все, что я узнавала и делала последние шесть лет, вело меня именно к этому.

— То есть вело тебя ко мне?

Она энергично покачала головой:

— Нет, я не верю в судьбу. Мы всегда сами делаем свой выбор.

— А ты выбрала... Ты решила, что будешь доверять мне, не так ли? Пожалуйста, Эмма, не нужно преследовать их всех. — Он кивнул на список. — Неужели тебе обязательно надо убивать, чтобы доказать свою любовь к родителям?

Она снова отвернулась. Сжав кулаки, пробормотала:

— Неужели я должна все оставить?..

— Дорогая, позволь мне найти тех двоих, которые это сделали.

— А потом? — Резко развернувшись, она посмотрела ему в глаза.

— Я помогу тебе добиться того правосудия, которое ты ищешь. А пока что переведу сюда двух своих агентов, чтобы наблюдали за Центральным парком.

— Я думала, что мы с тобой будем дежурить в парке. — Эмма не скрывала искреннего разочарования. Ей казалось, что она будет скучать по Ангусу.

— Да, будем дежурить мы с тобой, пока не прибудут мои агенты. Но я не смогу торчать здесь вечно. Мне нужно найти Казимира. Он собирает вражескую армию, а если начнется война, то очень многие погибнут.

Ангус прошелся по комнате, потом вновь заговорил:

— Представь себе армию численностью более пяти сотен мятежников. Каждую ночь они будут пить у смертных кровь и потом убивать их, потому что те будут слишком много знать. Это будет кровавая бойня.

Эмма побледнела.

— Так было во время первой войны?

— Да. Тогда бой длился три ночи. В Венгрии было разрушено несколько десятков деревень. Кое-кому из смертных удалось выжить, и их рассказы стали легендами, которые и сегодня еще можно услышать.

— Рассказы об ужасных вампирах?

— Да. — Он сел рядом с Эммой на диван. — Это было задолго до изобретения искусственной крови. Тогда обеим сторонам приходилось пить человеческую кровь.

— Если начнется новая война, ты станешь командовать своей армией?

— Да.

Эмма тихо вздохнула.

— Ты, наверное, будешь подвергаться серьезной опасности.

Ангус пожал плечами.

— Надеюсь, что до войны дело не дойдет.

— Хочешь, чтобы я рассказана об этом Шону? Я могла бы рассказать ему обо всем, о чем мы с тобой говорили.

— Я очень сомневаюсь, что твой босс тебе поверит.

Эмма снова вздохнула.

— Да, пожалуй. Он люто ненавидит вампиров. Уж не знаю, за что и почему...

— У тебя тоже есть причина для ненависти, но ты нашла возможным поверить мне.

Она улыбнулась и коснулась ладонью его щеки.

— Ты мне слишком нравишься...

Ангус взял ее за руку и поцеловал ладонь. Такого понятия, как «слишком», для него не существовало. Он хотел все.

— Дорогая, куда тебя перенести? В твою квартиру или к Остину Эриксону?

— Да, я хотела тебя спросить кое о чем... Скажи, как ты узнал об Остине?

— Он работает на меня, — ответил Ангус с усмешкой.

Эмма уставилась на него разинув рот.

— Я думала, что он... что-то строит где-то в Малайзии.

— Он и его жена Дарси находятся сейчас в Восточной Европе, где помогают выявить местонахождение Казимира.

— Значит, Остин... Он женился на вампирше, режиссере реалити-шоу?

— Она уже не вамп.

— Уже не бессмертная? — изумилась Эмма.

— Видишь ли, дорогая, это длинная история... Но могу сообщить, что Роман сумел провести обратную трансформацию.

— Ты шутишь! Неужели есть средство?! Но если так, то почему же тогда другие вампиры не трансформируются обратно?

— Возможно, некоторым из нас нравится быть такими, какие мы есть, — пробурчал Ангус.