-- Нет, ты тоже должен остаться!

Максим вздохнул. Веселиться вместе с Наташейявно не собирался. Она понимала серьезность его переживаний, просто не знала,как себя вести. Пододвинула свой стул к нему поближе.

-- Макс, я понимаю, ты на меня злишься, но то,что между нами произошло - это не повод расставаться! В любой паре бываютпроблемы!

-- Ты хоть понимаешь, чем именно ты меняобидела?

-- Да, -- девушка виновато потупила взор. -- Ужточно не тем, что отказалась заниматься с тобой сексом. Своей фразой, да? Макс,это просто слова!

-- Это не просто слова! -- возразил мужчина. --За ними стоят твои мысли! Если бы ты сказала, что попросту не хочешь меня, яотнесся бы к этому намного спокойней. Но сказать, что мне от тебя нужен толькосекс...

-- Макс, это, правда, были только слова!Сиюминутное впечатление, и все! Я вспылила! Ты же знаешь, я иногда такаянесдержанная...

Но Максим покачал головой. Повторил ей тихо иуверенно:

-- Наташ, я хочу, чтобы ты вернулась к своейсемье.

-- Ты моя семья! -- вдруг завопила девчонка ииспуганно оглянулась по сторонам: не слишком ли громко?

-- И кто я для тебя? Старший брат? Или папа?

-- Муж! -- Наташа изо всех сил постараласьвложить в свой голос уверенности. Конечно, нелепо звучит это обозначениеприменительно к их отношениям. -- Я буду исправно выполнять свой супружескийдолг. Я тебе обещаю!

-- Я прощаю тебе этот долг, -- пробурчалМаксим. -- Мне ничего от тебя не надо.

Наташа совершенно растерялась. Что можно на этоответить?! Осторожно взяла его за руку - и Максим не противился. Даже сжал еепальчики. Глаза на нее так и не поднимал, как будто разговаривал не с ней.

-- Макс, -- обратилась она робко, -- я тебялюблю больше всего в жизни. У меня никого нет ближе, чем ты. Если мыкогда-нибудь с тобой расстанемся - сейчас из-за одной фразы, или потом из-зачего-то посерьезнее, я все равно до конца своих дней буду делать все возможное,чтобы вы с Катей были счастливы... -- Наташа сделала вид, что сглатывает слезы.-- Хотя, не уверена, что вообще смогу жить, потеряв тебя...

Максим слушал, слушал, и Наташа оченьбеспокоилась: кажется, он остался равнодушен!

-- Слова ничего не значат? -- спросил он снамеком на коронное Наташино мнение.

Вот и попалась! Но все-таки выкрутилась беззаминки:

-- Они, и правда, ничего не значат по сравнениюс тем, что я действительно чувствую. Разве это можно высказать словами? -- иперешла из обороны в нападение: -- Я тоже могу тебя процитировать! Ты говорил,что нельзя разрушать счастье своими собственными руками. А еще, что нельзяпринимать поспешных решений. У нас с тобой все хорошо! Давай просто забудем обэтой ссоре!

-- Ох, знала бы ты, о скольких вещах в своейжизни я хотел бы забыть! -- вздохнул Максим. -- Но, к сожалению, у меня оченьхорошая память...

Наташа незаметно пододвинулась к нему еще ближеи положила голову ему на плечо - и Максим прижался щекой к ее лобику.

-- Я люблю тебя, -- тихо сказал он с такимупором, словно старался это доказать. -- Мы с тобой вместе уже столько времени!Я всегда о тебе забочусь! Ухаживаю за тобой! -- он смотрел исключительно встол, и казалось, что он разговаривает с пепельницей. -- Я пустил тебя к себе вквартиру! Потакаю всем твоим прихотям... Я стараюсь не кричать на тебябольше... Не ссориться с тобой по мелочам... Я дарю тебе подарки... И вовсе недля того, чтобы купить твое тело, а только потому, что ты так замечательнорадуешься...

Наташа вдруг отстранилась от плеча и заглянулаМаксиму в лицо. Явственно увидела: это страшный открытый перелом. Оголенныепровода нервов...

-- ...Я расчесываю тебе волосы, потому что тебеэто приятно... Я перестал просить тебя делать что-то по дому, потому что этовсегда только приводило к конфликтам! Я всю жизнь оправдываю тебя передучителями: сначала, когда ты чуть ли не ежедневно торчала у меня в кабинете,потом не ставил тебе "энки", когда ты прогуливала физику, чтобы утебя не было проблем с классухой. Я попросил Валентину Валерьевну больше неставить тебе по истории в полугодиях четверки, потому что у тебя уже есть две,и с третьей твои мечты про медаль просто испарятся. А в сентябре ты практическине появлялась на уроках. Как ты думаешь, почему это никак не отразилось ни натвоих оценках, ни на отношениях с учителями?! Потому что я не могу себепозволить, чтобы у тебя были проблемы!!! -- сделал глубокий выдох и закусилгубу. -- ...Я две недели каждое утро умывал тебя вот этими руками! Протиралтебе глазки... -- Максим посмотрел ей в глаза, и Наташа аж вздрогнула. -- Яхранил тебе верность все это время... А ты говоришь, что все, что мне надо, этоза-су-нуть?!

Он так пристально смотрел на нее, немногонахмурив брови, что Наташа не могла понять, то ли он сейчас заплачет... То липросто прихлопнет ее ладонью, как мелкую ничтожную моль. Наблюдала завыражением его лица и понимала: говорить надо именно так! Чтобы боль быловидно, чтобы боль было слышно, чтобы боль отчетливо отражалась в глазах...

-- Ты моя девушка. Я люблю тебя. И хочу. Развеэто не нормально? Тебе это кажется странным? Тебя это раздражает? Унижает?

Нет, нападение логикой - это слишком жестоко!

К их столику подошла официантка, и Максимпереключился на нее со всем своим гневом:

-- А мы Вас уже отчаялись дождаться!

-- У повара сегодня много работы! -- вместо извиненийзаявила та и шваркнула на стол две розетки с салатами и потом точно так женебрежно - столовые приборы.

-- Вы устали, Анжела?! -- снова язвительноподколол мужчина, глянув на ее бейджик.

-- Конечно, устала! -- фыркнула девушка.

-- Тогда сядьте где-нибудь в подсобке иотдохните!

-- У меня нет на это времени! -- огрызнуласьофициантка. -- Вы что, не видите, сколько посетителей ждут?!

-- Анжела! -- принялся Максим читать нотацию.-- Вы несли салат сорок минут! Мне было бы приятнее получить мой заказ ещечерез пять минут, но с Вашей улыбкой, чем сию минуту - и с таким грохотом!

-- Макс! -- тихонечко отвлекла его Наташа. --Макс, угомонись, это не "Призрак"! Это просто кафе! Кстати, тысегодня разве не работаешь?

Официантка тут же воспользовалась моментом исбежала.

-- Я вчера работал, если ты заметила моеотсутствие, -- угрюмо отозвался Максим.

-- Ты не выспался?

-- Ешь салат.

Наташа вздохнула и опустила голову. Как же сним трудно! Почему нельзя просто поговорить?! И Максим, не обращая внимания нанаконец-то полученную еду, воскликнул в продолжение темы: