Корделия кивнула.

— Сразу же бросается в глаза отсутствие манер у итальянцев, — заметил Фольнхейм. — Никакой утонченности и художественности действий. А вы знали, что вся эпоха Ренессанса — это историческая мистификация?

— Нет, — покачала головой Корделия. — Этого я не знала.

— Так и было, — продолжил Фольнхейм. — Например, стены Сикстинской капеллы на самом деле были расписаны немцами.

— Интересно, — кивнула Корделия, решив соглашаться со всем, что скажет немецкий киборг.

— Здесь есть чердак? — спросил генерал.

— Ага… — неохотно ответила Элеонора.

— Отлично! — Фольнхейм с металлическим звоном хлопнул в ладоши. — Der Führer[28]просто обожает чердаки!

— М-м… Der Führer? — переспросила Корделия. — Вы же не имеете в виду…

— Разумеется имею, — ответил киборг. — Мой господин и создатель. Только Der Führer достоин жить в этом доме, поэтому он и послал меня сюда осмотреть его. Видите ли, он приобрел участок земли на берегу озера. Несколько акров земли. Так что это здание будет отлично смотреться в качестве его летнего домика.

Тут Феликс зашептал на ухо Корделии:

— Не понимаю, кто такой этот Führer?

— Порицаемый всем миром самый жестокий диктатор за всю историю человечества, — пояснила Корделия. — По крайней мере, он точно входит в пятерку самых жестоких.

— Молчать! — рявкнул Фольнхейм. — Как вы смеете говорить подобным образом о mein Führer!

Вдруг генерал замер на кухне, увидев тела Хайнца и Франца, и нахмурил брови.

— Предполагаю, это тоже ваших рук дело? — спросил он.

Никто не решался ответить. Генерал стиснул зубы, а затем вывел Феликса, Уилла и девочек обратно на улицу и обратился к своей армии.

— Я нахожу состояние дома весьма удовлетворительным. Мы отвезем его на участок у озера нашего Führer. А эти четверо детей…

Тут он взглянул на ребят.

— Будут расстреляны.

Немецкие киборги горячо поприветствовали идею генерала радостными криками, в которых звучали металлические нотки, словно кто-то вопил в вентилятор. Элеонора не смогла сдержать испуганного вздоха. Уилл и Феликс попытались прикрыть собой сестер. Корделия крепко зажмурилась. Немецкие солдаты достали пистолеты. Но не успели они выстрелить, как их остановил громкий раскатистый смех.

В прошлом Корделия испытывала самые разные эмоции, когда слышала приближение Ведьмы Ветра: ужас, ярость, смирение, — но сейчас, в первый раз за все время знакомства с ней, она почувствовала радость. Только один человек смеялся подобным образом, пронзительно хихикая.

Размахивая крыльями, Ведьма спустилась на землю, сверкая лысой головой на солнце.

— Оставьте их! — приказала она солдатам. — Уолкеры — моя добыча!

Увидев ведьму, генерал Фольнхейм был, казалось, захвачен врасплох, но не удивлен. В конце концов, он был всего лишь киборгом.

— Не вмешивайся, — приказал он ей.

Вместо ответа Ведьма Ветра направила руку на грузовик и выпустила струю мощного ветра. Завертевшись, грузовик полетел вверх, раскидывая по всему полю немецких солдат.

Фольнхейм закричал солдатам:

— Убить ее!

Немецкие киборги открыли огонь из своих пистолетов, винтовок и пулеметов. Сам Фольнхейм залез в «тигр», и уже через мгновение его орудие начало искать свою цель в воздухе.

Ведьма Ветра взмыла вверх, поднимаясь все выше и выше, пока не оказалась за пределами досягаемости. За считанные секунды она скрылась в облаках, откуда ей открывался прекрасный вид на Дом Кристоффов и колонну грузовиков. Но тут она увидела кое-что другое. Что-то стремительно неслось к ней с оглушающим свистом вращающихся винтов.

На одной стороне этого предмета виднелась нарисованная звезда.

А в это время, пользуясь тем, что немецкие киборги отвлеклись на нового врага, чудом спасшиеся Уолкеры, а также Уилл и Феликс бежали обратно в Дом Кристоффов. Корделия повела всех на чердак. Элеонора пребывала в замешательстве.

— Я считала Ведьму Ветру плохой, почему же она нам теперь помогает?

— Не знаю, — устало ответила Корделия. — Но мне нужно узнать кое-что другое.

Ей не давал покоя дневник Элайзы Мэй Кристофф, который она нашла в тайном гроте. Все это время он торчал у нее за поясом брюк. Возможно, там она найдет ответы, но сейчас время для чтения было не совсем подходящее.

Там, наверху, Ведьма Ветра встретилась с другими персонажами книги Кристоффа «Вторжение Немецких Киборгов» — с американцами.

Она летела у борта самолета, за которым виднелись десятки других — целая эскадрилья США. Истребители «П-51 Мустанг» с серебристыми крыльями, крестообразным красным оперением и вращающимися на носу воздушными винтами. Сидящий в кабине первого самолета пилот с удивлением заметил Ведьму Ветра, которая тут же послала ему воздушный поцелуй, замахала крыльями, формируя из облаков белую воздушную свастику. Затем она несколько раз показала на самолеты позади него и вниз. Пилот кивнул и поднял большой палец, затем круто развернул самолет и направил эскадрилью обратно к немецким войскам. Как только Ведьма убедилась, что пилот ее правильно понял, она сама устремилась к вниз, словно птица к своей добыче. Все быстрее и быстрее она приближалась к земле и не могла сдержать вырывающиеся из груди ликующие крики.

Услышав это, Корделия подошла к окну:

— Взгляните!

Зависнув прямо над «тигром», Ведьма Ветра развернула свои крылья, собирая целый ураган, который мог в два счета размолотить сидящих в кабине танка солдат в фарш…

Но тут танк выстрелил.

Заряд был похож на тот, что пробил огромную дыру в стене Колизея: одиннадцатикилограммовый бронебойный снаряд. Даже Ведьма Ветра не смогла противостоять силе этого удара. В последний момент она перебросила воздушный поток, чтобы прикрыться им, но он лишь слегка смягчил выстрел. И оглушающим взрывом ее отбросило назад, словно бейсбольный мяч, вылетевший за пределы поля. Воя от боли, она скрылась за холмом и, по-видимому, приземлилась где-то в нескольких милях от места событий.

— Они попали в нее! — закричала Корделия. — Она была нашей последней надеждой!

Отряд немецких киборгов взбирался по лестнице на чердак, целясь пистолетами в детей. Впереди солдат возвышался Фольнхейм.

— Развернитесь и подойдите к стене.

С ужасом понимая, что им пришел конец, ребята подошли к противоположной стене чердака. Корделия крепко стиснула дрожащую ладонь младшей сестры. Феликс и Уилл нащупали вторую руку Корделии и вместе сжали ее.