Что если бы я оказалась на её месте? Смогла бы это сделать? Сумела бы так расслабиться? Да, они её в какой-то степени унижают, но сколько удовольствия дают. Её тело тряслось, будто прошибленное током, она абсолютно себя не контролировала, и ей было наплевать, что на неё смотрят… «Ответь себе честно, хочешь ли ты испытать такие же чувства, как те девушки, которых сегодня видела? – Да, хочу. – Будешь ли жалеть, если отвергнешь теперь этот доселе невиданный мир? – Да, буду. – Готова ли ты довериться Максу? – Да, готова… Только ему одному», – крутилось в моей голове.

***

Я вывел Нику из комнаты. Там становилось очень жарко, да и то, что эти двое будут дальше делать с девушкой, ей пока не стоит знать. Мы зашли в другую комнату, одну из моих любимых. Стилизованную под старый английский замок. Горящие свечи, камин, огромные картины, книжный шкаф с коллекцией английских писателей. Мебель из красного дерева с отделкой бархатом, высокая кровать с четырьмя столбами и шикарный шёлковый ковёр ручной работы. Здесь не было людей. Теперь мы одни. Я закрыл дверь на ключ и повернулся к моей Нике.

Она была растеряна, глаза бегали по комнате, губы сжались, дыхание участилось, а руки перебирали пальчики. Вот, я почти сделал то, что хотел. Она в моём логове. Покорная, беззащитная, уверенно шагнувшая в мой мир и поверившая мне. Странно, но я не хотел торопить время. Знаю, она очень возбуждена, и не проблема прямо сейчас вцепиться в неё, завалить на кровать и сделать то, о чём думал эти дни. Но я не хочу так. Хочу измучить её. Хочу, чтобы было для неё необычно. Хочу, чтобы она запомнила наш первый раз навсегда. Хочу, чтобы это стало для неё чертой, разделяющей на до и после. Я знал, что теперь она никуда от меня не денется. Что в моём распоряжении вся её жизнь. Придушив своего зверя, чтобы не напугал её, я подошёл ближе, почти вплотную.

– Ника, ты боишься?

– Да, – я дотронулся до её лица, и она закрыла глаза.

– Скажи, чего ты боишься? Боли? Унижения? Того, что кто-то узнает? Ответь.

– Всего, что ты назвал. Всё это меня пугает, – она не обманывала.

– Послушай, во-первых, никто и никогда не узнаёт, я тебе обещаю. Ведь всё конфиденциально. Да это и не в моих интересах. Мне не хочется тебя терять.

Она слушала внимательно, смотря мне в глаза, будто пытаясь понять, правду говорю или нет. Я старался быть честным с ней, убеждая взглядом и голосом.

– Во-вторых, по поводу унижения. Ещё раз повторюсь: я не хочу тебя потерять, потому переходить к таким практикам не буду. Ты к этому не готова. И в-третьих…

***

– …Ника, я никогда тебя не обижу. Не причиню боль, от которой ты не получишь удовольствия. Обещаю контролировать себя. Поверь, я это умею.

Макс говорил очень открыто и уверенно. Я видела его глаза, и они не врали. Он наклонился и коснулся моих губ. Лёгкое, еле уловимое касание придало толчок очередной волне возбуждения, прокатившейся по телу горячим теплом. Невинней и сексуальней момента в моей жизни ещё не было. Мы посмотрели друг другу в глаза.

– Если хочешь, уедем отсюда, – будто читая мои мысли, произнёс Макс.

Мы вышли из клуба и поехали ко мне домой. Ехали молча, каждый в своих мыслях, объединяемых теперь уже общим миром. Макс не спрашивал, о чём я думаю, и я была благодарна ему за это. Потому что выстроить логическую цепочку из моих мыслей было бы невозможно. Размышляла обо всём и ни о чём. О клубе – как давно он существует и кто является хозяином. О людях, которые посещают это заведение, – насколько они свободны и раскрепощены, что смогли выпустить наружу своих демонов. О том, как умеют себя контролировать и где границы этого контроля. Эти люди, наверное, из моего окружения, а мы, нормальные, об этом даже не догадываемся. Но с чего я взяла, что мы нормальные? Быть может, наоборот, они? Это мы всю жизнь прячем свои желания и боимся признаться даже самим себе в самых извращённых фантазиях. А если их осуществить, был бы человек счастливее? Скорее всего, да, уж точно на склоне лет не жалел бы, что жизнь прожита зря. И это касается не только секса, но и всего: отношений, дружбы, работы, еды, путешествий, детей, творчества, искусства, учёбы. Если на подсознании возник хотя бы маленький огонёк какого-то желания, надо пробовать. А вдруг это станет смыслом жизни, целью или разовьёт колоссальные возможности…

Не заметила, как мы въехали во двор. Молча вошли в дом. Макс отправился в уборную, а я поднялась наверх привести себя в порядок. В туалетной комнате посмотрела на себя в зеркало и попыталась запомнить выражение лица. Ведь завтра я уже буду другой.

«Глупости. Что за мысли? Всё хорошо. Главное, успокоиться и довериться. Не он здесь главный, а я… Ведь если не захочу, ничего не будет».

С этими мыслями я приглушила свет и написала Максу сообщение, что жду его в спальне…

Нежный и заботливый Макс остался за пределами этой комнаты. Ко мне вошёл оборотень.

– Попробуй только бросить меня сегодня, – пригрозила я.

Он ничего не ответил, лишь приближался, давя на меня всей тяжестью необратимости. Глаза охотника пожирали жертву. Дикие, безумные, прожигающие дотла – два горящих чёрных огня приближались ко мне. Макс был очень уверен в себе и спокоен. А моя душа трепетала, будто перед прыжком в пропасть. Сама решиться не могу, но очень хочу, и жду, когда сзади кто-нибудь подтолкнёт. А может, закрыть глаза и шагнуть? Но если я без страховки, кто меня спасёт? Он. Он спасёт. Его глаза. Губы и руки. Спасут. Я знаю это.

Я шагнула, и моё падение набрало обороты. Наши губы слились в поцелуе, уже не в таком невинном, как в клубе, а в страстном, жгучем, вышибающем почву под ногами. Он отошёл и приказным тоном сказал:

– Разденься!

Его невозможно было не послушать.

«Он прирождённый доминант», – подумала я и, как послушная девочка, тут же разделась догола.

Он, смотря мне в глаза, расстегнул ремень, вытащил его из брюк, подошёл и надел мне на шею. Конец ремня намотал на свою кисть и силой руки потянул вниз. Я села в кресло.

Видеть его в таком образе было непривычно, но он делал всё так естественно, что это ему безумно шло.

– Хочу посмотреть, как ты себя ласкаешь, – спокойным тоном сказал он и отошёл на два шага назад.

Руки засунул в карманы брюк.

Я раздвинула ноги, закрыла глаза и привычными движениями стала себя ласкать.

– Смотри мне в глаза! Всегда смотри мне в глаза!

Это оказалось очень сложно, от удовольствия они сами собой смыкались. Макс постоянно одёргивал меня, и я их открывала. Но долго смотреть было невозможно. Мозг рисовал образ зверя, и становилось страшно.

Меня переполняло возбуждение, и приближение оргазма я почувствовала быстро. Макс это увидел.

– Убери руки! – приказал он.

Я замотала головой, мне нужен был этот выброс энергии, её накопилось во мне слишком много.