Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перед ломбардом я остановилась. Сердце больно кольнуло, когда сняла колечко с пальца. Вот и все, решающий шаг. Если сделаю это, то больше никогда не вернусь к Герману, совесть не позволит. Расстаться с кольцом, как с воспоминаниями о нем, о теплом и светлом. И оставить себе только горечь от этих отношений. Невольно заметила, как по щеке скользнула слезинка.
В помещении тепло, и мои щеки вспыхивают огнем. Руки настолько продрогли, что покраснели, а под кожей колет иголочками.
— Здравствуйте, я хочу сдать кольцо, — осторожно обращаюсь к женщине за прилавком, и та наигранно улыбается.
— С возможностью выкупа?
— Нет, — я закрываю глаза и чувствую, как от волнения трясутся реснички. — Я хочу сдать его насовсем.
— Давайте посмотрим, — бормочет себе под нос и протягивает руку. Я медлю.
Герман. Моя самая сильная боль. Мой первый и единственный мужчина, которого я продолжаю горячо любить и ненавижу одновременно. Меня бьет крупной дрожью от воспоминаний вкуса его губ и сильных рук на моих бедрах.
— Девушка, с вами все хорошо? — голос возвращает меня в реальность, и я поднимаю глаза на взволнованное лицо напротив.
— Д-да. Все хорошо. — Нахожу в себе силы отдать кольцо.
Кусаю обветрившиеся губы так сильно, что из трещинки начинает сочиться кровь с металлическим привкусом. Желудок сосет от голода, и я невольно вспоминаю, что на завтрак выпила лишь чашку кофе. Краем глаза замечаю, как ловко над моим кольцом проводятся махинации по пробе золота.
— Кольцо дорогое, вот такая сумма получается, — женщина ловко пишет что-то на листочке, и у меня голова идет кругом, когда я пересчитываю нули. А ведь в ломбарде оно должно стоить гораздо меньше, чем изначально.
Челюсть отвисает чуть ли не до пола. Да уж, Герман действительно показал, что он миллиардер, и готов отвалить круглую сумму, чтобы его простили. И что еще хуже, в голове бегущей строчкой: «любовь не купишь ни за какие деньги». А Амурскому почти удалось купить меня.
Пока женщина заполняет бумаги, я прожигаю взглядом украшение. Перед глазами снова Герман и его предложение быть вместе и до конца. Невольно улыбаюсь, когда вспоминаю свою растерянность в тот момент и легкий ступор. Даже не сразу поняла, что он мне предлагает, как дурочка.
— Вот и все, осталась ваша подпись, — женщина кладет передо мной договор и сразу открывает кассу.
Говорят, что деньги не пахнут. Но сейчас, когда в моих руках увесистая пачка и я стою возле дорогого магазина одежды, я готова с этим поспорить.
Мои деньги пахнут новизной. Дорогим мехом, который согреет меня этой зимой. Без стилиста Ани заходить в такой бутик мне неловко, но я слишком сильно хочу купить красивую шубу.
Долго примерять мне не приходится. Я просто на просто выбираю самую дешевую шубку из шиншиллы, которая здесь есть. Следующая остановка — бутик с платьями. Если уж я буду управляющей «Гвоздя», то на работу хочу ходить не в потертых джинсах, и уж точно не в вещах, подаренных Германом. Хочу купить себе что-то сама, пусть и на нечестно заработанные деньги.
С довольным видом и тремя пакетами выхожу из торгового центра и вызываю такси с нового телефона. Черт, как приятно быть богачкой! Теперь я понимаю, как сладко живется выскочкам с академии искусств.
Дома меня посещает безумная мысль, которую я тут же привожу в исполнение.
На свидании с Амурским я ела чертовы устрицы, а не то, что мне на самом деле хотелось бы попробовать. А сегодня я отмечаю начало новой жизни, почему бы не сделать это красиво? Почему бы не поехать в ресторан?
Звоню Верке и приглашаю ее разделить этот вечер со мной, предварительно предупреждаю, чтоб дорого оделась. И тут же берусь за сборы.
Уже через час мы с Верой стоим напротив дорогущего «Дежавю». Здесь мы с Германом были на первом свидании. И почему-то именно сюда так просилось мое сердце.
— Ты уверенна, что мы потянем такое заведение? — полушепотом спрашивает Вера, сдавливая мою руку сильнее.
— Уверена. — Отвечаю я, но мы продолжаем стоять на холодном ветру и таращится на здание.
— Даже не верится, что мы действительно будем тут ужинать. Говорят, что в этом ресторане даже ложки серебряные. — Снова шепчет подруга, и я невольно усмехаюсь.
— Так и есть.
— Может, ну его на фиг, пойдем поедим в Макдоналдсе? — Верка вновь сжимает мою ладонь, а глаза голодные так и блестят.
— Нет, Вера, сегодня мы ужинаем здесь. Я так решила. Я все оплачу. — еще раз провожу глазами от крыши до входа и вздрагиваю от предвкушения.
— Тогда чего же мы ждем? — Подружка делает шаг, и я плетусь за ней.
Милый парень у стойки приветливо улыбается.
— Здравствуйте, мы хотели бы поужинать в ресторане, — начинаю я, но тут же вспоминаю, что в прошлый раз я называла свое имя, чтобы попасть внутрь.
— На какое имя вы записаны?
Я так и знала. Размечталась уже, с каким аппетитом буду есть креветок серебряными приборами, и тут же все мои мечты размазали.
— Понимаете, мы хотим поужинать без записи, — строю глазки, хотя знаю, что это полный провал.
— Простите, дамы, у нас ужинают только обладатели золотой карты отеля. — Парень больше не улыбается, а его большая тетрадь на черных кольцах с шумом захлопывается.
— И ничего нельзя сделать? Может, для нас найдется укромное местечко? Сегодня мы готовы оставить хорошие чаевые. — Зачем-то продолжаю этот спектакль, мило улыбаясь.
— Мест нет, вам лучше уйти, — быстрый взгляд собеседника устремляется в сторону увесистого охранника, и у меня ноги подкашиваются от беспомощности.
Я так хотела попасть в «Дежавю». Так сильно, что притащила сюда Веру и готова была за нее платить. И вот все рушится. Видимо, без Германа и его золотой карты, многие мои мечты так и останутся мечтами.
— Вика, давай уйдем. Охранник как-то недобро на нас смотрит. — Вера хватает меня а руку и тянет к выходу. Тяжело вздыхаю, мысленно соглашаясь на перекус в Макдональдсе. Это как раз мой уровень. Там я и буду питаться до конца своих дней.
— Вика? — голос рядом со мной заставляет сердце предательски ускориться. Я узнаю этот голос, даже если он заговорит на другом языке. — Что ты здесь делаешь?
Поднимаю глаза и вижу перед собой лицо Германа.
— Уже ухожу, — огрызаюсь в ответ, хватаю Веру под руку
