— Я так понимаю, Рахута сейчас временно вне досягаемости. Но хотелось бы верить, что она в безопасности. Это правда? Мы можем положиться на этого мужчину? — спросил он Леиту.

— Папа, я на него полагаюсь уже больше месяца. А за последнее время в большей безопасности, чем с ним, я ещё не была. Я ответила на твой вопрос?

— Вполне. Просто я переживаю за вас обеих и боюсь потерять вас вновь. И не только я. Мы все боимся. Её родителям мы уже сообщили, чтобы они мчались сюда, и они обещали прибыть в течение часа.

— Все нормально. Я понимаю. Папа, мама, не переживайте, пока всё хорошо. Мы с Рахутой в относительно надёжных руках, — постаралась успокоить их Леита.

Немного помолчав, Конуэл смущённо сказал:

— Я так переживаю и волнуюсь за вас, — и снова замолчал. Но, подумав несколько минут, начал с давно мучившего: — Леита, доченька, расскажи, что же с тобой случилось? Где ты была всё это время? Почему не подала о себе ни единой весточки? Этому были какие-то веские причины, как я понимаю. Но какие? Как рядом с тобой оказалась Рахута? Что это за мужской голос?

— Хорошо, папа. Я расскажу всё, что знаю, и начну с того времени, как пропал Лаэрт. Хотя, по сути, и рассказывать мне нечего. После того как я подслушала ваш разговор, с дедом и дядей Лаэртом-старшим, о том, что вы не можете организовать поисковый отряд в сектор, где нашли последний след моего брата и вашего сына Лаэрта Рекассо, я выкрала экспериментальный рейдер-истребитель, в испытаниях которого участвовала, и отправилась в найденную вами систему. Я хотела раздобыть хоть какие-то сведения о нём и предоставить их вам, как прямые доказательства того, что он был в том злосчастном секторе. Ведь сами вы не могли ничего этого сделать из-за своей политики.

В этих словах достаточно ярко проскользнули нотки обиды и грусти.

— Прости, девочка моя. Но это действительно было невозможно, — с печалью в глазах и болью в голосе сказал Конуэл. — Мы не могли отправиться в тот сектор самовольно, без одобрения императора, ведь это привело бы к обострению отношений с правительством Содружества, а мы не могли себе этого позволить, особенно в самый разгар войны с архами.

— Я понимаю, — несколько сухо и отстранённо ответила девушка.

Адриана же подумала о том, как сильно изменилась их девочка. Сейчас перед ней был рассудительный и взрослый аграф, а не тот нежный и трепетный цветок, которым она помнила её.

Леита между тем продолжила:

— После того как я различными задворками добралась до искомой системы, я провела в ней три дня. Но так и не обнаружила никаких следов пребывания там Рекассо. Уже отчаявшись что-то найти, я собиралась покинуть её, как мой радар засёк какой-то неопознанный транспорт, летевший через систему в пустоту. Мне это показалось странным, и я, подключив систему маскировки, проследила за ним. Через день пути неизвестное судно в одной из точек исчезло с радаров. Я подумала, что оно незаметно ушло в гипер, а я пропустила этот момент. Но, подлетев к нужной области пространства, я провалилась в соседний сектор. Сектор, где давно уже царила тьма, а его светило потухло. Там я потеряла транспортник, который преследовала, но по остаточному следу смогла определить его направление и устремилась туда. На моём пути находилась одна из планет, которую мне нужно было обогнуть, что я и сделала. Но когда я вылетела из-за её кроны, мой истребитель напоролся на слепую атаку, устроенную удирающими от преследователей бывшими обитателями системы. Атака повредила прыжковые двигатели корабля и разрушила маскирующее поле. В этот момент меня и заметили отступающие. Это было несколько истребителей Содружества. Обнаружив меня, внезапно появившуюся на их пути, они приняли мой корабль за вражеский истребитель и атаковали его. После этого был скоротечный бой. И я вышла из него победителем. Но чего стоила мне эта победа! Мой корабль был полностью разбит. Повреждены все ходовые и маршевые двигатели. Орудие функционировало только с одного борта. Жить мне оставалось ровно столько, сколько понадобится времени напавшим на систему добраться до места боестолкновения. Когда я смогла опознать корабли нападающих, а это оказались архи, надежда полностью покинула меня. Но они не тронули мой корабль. Архи ещё несколько дней провели в системе, а потом ушли. Я же осталась там одна. Система жизнеобеспечения, как ни странно, не пострадала и готова была продержаться ещё чуть больше месяца. Я ждала почти весь этот срок, что кто-то прибудет в систему, что её обитателей примутся искать. Но никаких спасателей не было. О системе и её мертвых хозяевах забыли или вообще не знали о них. Не было и вас, — с грустью сказала девушка. — Поэтому за день до отключения системы жизнеобеспечения я воспользовалась своим последним шансом остаться в живых и погрузила себя в стазис-поле. На этом закончился первый этап моих приключений. Свою основную цель я так и не смогла выяснить, у меня не получилось найти никаких следов пропавшего брата. Зато сама я из-за этого выпала из жизни на долгие пятьдесят лет. Но я не жалею об этом. Единственное, о чём я думала в последние свои дни, до того как уснула, это о вас, что не могу передать вам никакой информации о себе. Я даже записала инфокристалл, данные с которого залила в свой истребитель, в надежде, что когда-нибудь он попадёт к вам. Сообщение было зашифровано нашим личным семейным кодом, и поэтому я верила, что вы сможете его прочитать, попади оно к вам. — На несколько секунд Леита прервалась, чтобы перевести дыхание, и продолжила: — В стазисе я пробыла полвека. Что происходило в системе всё это время, я не знаю, системы корабля были законсервированы и отключены, восстановить же прошедшие события мне не представляется возможным. А потом меня спасли, вернее, спас. Странный, непонятный молодой мужчина нашёл мой корабль и вывел меня из состояния стазиса. Простой мусорщик, не спасатели, не члены поискового отряда, даже не враги, а простой космический бродяга-старатель, который в той системе, вероятно, оказался случайно, спас вашу дочь. — Девушка снова замолчала, видимо, не знала, что сказать в дополнение. — Вот и вся история. Есть несколько моментов, о которых я не рассказала, но должна спросить разрешения, чтобы поведать о них, — закончила Леита свой долгий рассказ.

«Да, сильно изменилась девочка, если уж даже нам не может рассказать всего и должна спрашивать для этого у кого-то разрешения, — подумала Адриана. — Неужели кому-то она доверяет больше, чем нам?» — с удивлением посмотрела она на свою дочь.

Заподозрив неладное, что беспокоило её с самого начала, она спросила, сильно сжав руку мужа:

— Леита, доченька, скажи, пожалуйста, как тебя зовут?

Все присутствующие в комнате родственники посмотрели на Адриану с недоумением, даже муж не понял, что она подразумевала. Ведь уже стало понятно, что это действительно их дочь. И только Тара от двери дома с каким-то озорным блеском в глазах оглядела всех присутствующих, вероятно догадавшись своим тонким женским чутьём, в чём дело и что сейчас могут услышать здесь присутствующие.

А девушка на том конце линии, с некоторым вызовом посмотрев в визор, ответила:

— Леита Скарф Ах Маар.