что не знает, кто из них безумнее: незнакомец за дверью или она.

Войдя внутрь, она оказалась в гостиной, которая была обставлена на удивление со вкусом. Тяжелые зеленые портьеры закрывали окно. Абажуры на многочисленных светильниках рассеивали приглушенный свет, который отражался в золотых рамах картин и в позолоченной лепнине, украшавшей пол и потолок. На большом диване, обитом темно-коричневым бархатом, сидел мужчина. Педро. Он был одет во все черное.

«Совсем как священник», – растерянно подумала Хульда.

Небрежно закинув ногу на ногу, Педро ритмично покачивал в воздухе носком ботинка – в такт танго, которое лилось из рожка граммофона. Музыка была такой тихой, что Хульда заметила ее только сейчас. На пальцах его левой руке поблескивали два золотых кольца.

Педро пристально оглядел Хульду сверху до низу, едва заметно кивнул и указал на одно из кресел. Хульда послушно села и приняла такое положение, в котором бахрома на платье разошлась, выгодно обнажая ноги. Педро одобрительно улыбнулся, поднялся и взял с сервировочной тележки два хрустальных стакана. Налил в них янтарную жидкость из графина и протянул один из стаканов Хульде.

Хульда замешкалась. Поначалу она хотела отказаться, но потом поняла: ей нужно выпить, чтобы успокоить нервы. К тому же Педро был не из тех, кому говорят «нет» – во всех отношениях. Несмотря на свои размеры и тяжеловесность, Педро двигался грациозно, как хищник. Блестящие черные усы на круглом лице были идеально причесаны, а темные глаза горели, как угольки. Педро приподнял стакан, качнув им в сторону Хульды, и она увидела, что одно из колец похоже на молоток у входа, только меньше: на пальце красовалась золотая голова волка.

– Как тебя зовут?

– Хульда Гольд.

Педро усмехнулся.

– Ох уж эти немцы! Хотя фамилия, похоже, не прусская… – Он замолчал, словно ожидая, что Хульда подхватит разговор. Этого не произошло: Хульда молчала и лишь смотрела на него пристальным взглядом.

Педро вскинул брови и вернулся на диван.

– Я придумаю тебе имя получше. Потом.

Хульда смутилась. Для чего, по его мнению, она пришла?

– Как тебе здесь нравится? – поинтересовался Педро, обводя вокруг рукой.

Поколебавшись, Хульда ответила:

– У вас очень красиво.

Глаза Педро насмешливо сверкнули, но вместе с тем мужчина выглядел польщенно.

– Это место – мой маленький дворец, – объяснил он. – Не каждый может сюда попасть. Лишь избранные клиенты. Здесь все самое лучшее. Не та грязь, что работает на улице. Мы ничем не хуже фешенебельных публичных домов на Липовой аллее. Согласна?

Хульда кивнула, не совсем понимая, о чем речь. Неужто под «грязью» Педро подразумевал уличных девиц?

– Разумеется, у всего есть своя цена, – продолжал он. – Наши услуги обходятся клиентам в кругленькую сумму, но взамен те получают чистеньких здоровых девушек с образованием и хорошо подвешенным языком. Не второсортный товар, а лучшее, что только можно найти.

– Хотите сказать, что за каждой из этих дверей находятся прекрасные девушки? – осторожно спросила Хульда.

Педро гордо кивнул, словно ему сделали комплимент.

– Но уличные потаскушки тоже работают на меня. Никто здесь не может вести дела в обход Педро! Мелкая скотина тоже дает навоз, кажется, так говорят в Берлине? Однако здесь, внутри, девушки совсем другого класса. Это мое царство, мой дворец желаний. Клиенты приходят только по рекомендации. У каждой комнаты есть свой цвет: красный, фиолетовый, желтый. Клиенты выбирают комнату в зависимости от предпочтений клиентов. У всех девушек есть своя изюминка, которая отличает ее от остальных. Александра у нас акробатка, Полина умеет обращаться с хлыстом, а Лилиана целуется, как никто другой. Я знаю, о чем говорю. Нужно обеспечивать клиентам обслуживание по первому разряду.

Педро, рассмеявшись, встал и подошел к Хульде. Та похолодела. Мужчина взял стакан у нее из рук и, к ее удивлению, опустился перед ней на колени. Потом провел пальцем по ее обнаженной ноге.

Когда Хульда вздрогнула, Педро молниеносным движением схватил ее обеими руками за лицо, заставил открыть рот и принялся изучать ее зубы, как у кобылы на рынке.

– Отлично, – сказал Педро, довольный увиденным, и похлопал Хульду по щеке. – Ты выглядишь несколько суровой, дорогуша, – черные волосы, серьезное лицо… в моей коллекции не хватает кого-то вроде тебя. Этакая интеллектуалка, скорбная, но красивая. А твои глаза – в них определенно что-то есть! Я заинтригован.

Хульда уставилась на мужчину во все глаза и через несколько секунд поняла, почему беспрепятственно получила аудиенцию. Она хотела было сказать, что случилось недоразумение, но в последнюю секунду прикусила язык.

«Я смогу что-нибудь из него вытянуть, только если подыграю, – подумала Хульда, чувствуя себя неуютно. – Это мой единственный шанс». Если сейчас она признается, что пришла задать несколько вопросов, то Педро вышвырнет ее отсюда – или и того хуже.

Поэтому Хульда улыбнулась так кокетливо, как только могла, чувствуя себя последней самозванкой. Кем она, собственно, и являлась.

– Рада слышать.

– Если тебя прислал Красный Барон, то условия и расценки ты знаешь, – сказал Педро, возвращаясь на диван.

Хульда с облегчением вздохнула. Близость этого человека вызывала у нее жгучее отвращение. Она неопределенно кивнула, пытаясь сделать вид, что знает этого Красного Барона, посредника со сказочным именем, и что она в курсе дела.

– Когда я беру новенькую, то создаю ее с нуля, – сказал Педро и закурил. Он неторопливо пыхтел толстой сигарой, изучающе глядя на Хульду черными глазами. – Итак, кто ты такая? Что готова предложить? Какие мечты можешь воплотить в жизнь?

Хульда хотела было ответить, но Педро остановил ее, подняв руку.

– Погоди, ты не обязана отвечать. Мы побеседуем, и я пойму, как тебя назвать. А хорошая еда является неотъемлемой частью плодотворной беседы.

Он снова встал, приоткрыл дверь и выкрикнул в коридор:

– Галина!

Через несколько мгновений в комнату с серебряным подносом вошла светловолосая женщина, которая, казалось, только и ждала, когда ее позовут. Она поставила на середину стола хлеб, красную икру и клубнику. Потом, не говоря ни слова, удалилась.

Хульда почувствовала, как у нее задрожали коленки – но вместе с тем жгучее любопытство разбирало ее все сильнее. Кто такой этот Педро? Посреди ночи ему подают деликатесы, он живет здесь, как повелитель подземного царства, – и при этом он чувствовал угрозу со стороны Риты Шенбрунн, третьесортной проститутки? Что она знала о нем?

– Угощайся, дорогуша, – сказал Педро.

Хульда встала, намазала икру на мягкий хлеб и запихнула себе в рот. Вкусно было – пальчики оближешь, но от страха горло словно судорогой свело. Некоторое время она думала, как поступить, а потом решила поставить все на карту и вместо того, чтобы вернуться в кресло, села рядом с ошеломленным Педро. Посмотрела ему в глаза и сказала:

– Хочешь знать, кто я? Тогда расскажи, кто ты