— За одного битого двух небитых дают, — пожал плечами торговец и охотник, бывший в разы беднее и слабее своего дальнего родственника, однако сдаваться уж точно не собирающийся. — Кстати, обещаю на следующее день рождения отправить тебе хорошую трубку с длинным мундштуком, а то твои усы так пропахли гарью, что этого нельзя не заметить…

Два далеких потомка Чингисхана продолжали свой спектакль, обмениваясь завуалированными угрозами и оскорблениями, но тем не менее умудряясь не только оставаться в рамках приличий, но и мимоходом представляя своих спутников. Впрочем, Олег уделил довольно мало внимания сыновьям и женам Рысакова, не говоря уж о его советниках. Всем его вниманием завладело два десятка фигур, скромно и молчаливо стоящих у стеночки. Высоких, блестящих, металлических. В качестве то ли грузчиков, то ли охранников мурза притащил с собой не оживленные магией деревянные конструкты, а элитных автоматронов, и эти машины определенно превосходили тех магических роботов, которые имелись в отряде у Олега. Причем не личностью, отразить которую могла бы имеющая индивидуальность одежда или какая-нибудь косметика на металлических лицах. Нет, эти выглядящие абсолютно одинаково механизмы имели множество крайне интересных с технической точки зрения конструкторских особенностей.

Во-первых, каждый из волшебных андроидов нес на лодыжках обеих ног массивные серебряные браслеты, покрытые отлично знакомыми ему рунами. Рунами снижения веса. Во-вторых, по начищенным до блеска металлическим телам шли толстые и широкие кожаные ремни, составляющие нечто вроде сбруи, главной частью которой являлись особо крупные левитационные пояса. С учетом этих двух приспособлений стальные подобия людей могли либо взмыть свечкой в небо и атаковать, скажем, летучий корабль, либо бегать по земле как гепарды и прыгать словно кузнечики. В-третьих, каждая из человекоподобных машин не могла прислониться спиной к стене, поскольку за плечами у неё висел массивный ранец, о предназначении которого оставалось только догадываться. Но вряд ли там пряталась пепельника и запасные носки для мурзы. Данная штука точно не была патронным коробом, поскольку массивные револьверы, сделанные явно не под человеческие габариты, открыто висели в чем-то вроде подмышечной кобуры. И это было в-четвертых. А в-пятых, лбы железных подобий человека опоясывали диадемы, вот только не стандартные по меркам артефактаров ободки золота с драгоценными камнями, а нечто вроде больших шестеренок, между зубьями которых расположились мелкие сферы то ли из хрусталя, то ли из стекла.

— Эти блестящие штуки напоминают датчики, которые используются в пилотируемых големах для того, чтобы передавать сидящему внутри стальной скорлупы человеку звук и изображение снаружи машины, — мысленно рассуждал чародей, беспардонно рассматривая заинтересовавших его автоматронов. Впрочем, пялиться то ему было больше особо и некуда. Не на чужих же жен и не на отпрысков мурзы? — Но зачем и без того умеющим действовать автономно машинам такие сложные и хрупкие сенсорные устройства? Рысаков опасается шпионов-неведимок и прочих скрытников? Или машины используются лишь как самоходные подставки для магического аналога видеокамер, и сигнал идет в какую-нибудь комнату охраны, а там признаки угрозы операторы выискивают?

— Даже чаем не напоили, жадины, — тихонько пробурчала Доброслава, когда груда золотых монет уже во второй раз за день оказалась вывалена на землю. Вот только в данный момент недовольство голодного оборотня или сверкающая в лучах солнца куча сокровищ едва-едва удостаивались внимания глубоко ушедшего в свои мысли чародея. — А я то думала, татары чтят законы гостеприимства.

— Как раз с этой точки все правильно, — возразила ей Ильмира. — Не стоит ломать хлеб с тем, кому вообще-то хочешь перерезать глотку… Даже если сейчас вы и временно спрятали сабли в ножны.

— Кстати, а ты в этой войне на нашей стороне или ограничишься ролью наблюдателя?

— Скажем так, я вам сочувствую… Но активно вмешиваться, скорее всего, не стану. Увы, мой род живет слишком близко к Рязани.

При помощи телекинеза казначей Рысаковых выстраивал золотые монеты в башни высотой в пару метров, а после сбрызгивал их чем-то вроде сконденсированного прямо из воздуха алхимического клея и отставлял получившиеся золотые прутки в сторону. Навыки перемещения предметов в пространстве силой мысли у него явно были отточены на весьма достойном уровне, и где-нибудь в другом месте обладающий подобной квалификацией чародей мог бы и сам играть первую скрипку.

— Ну, допустим, левитационные пояса я закуплю без проблем, но мои автоматроны вряд ли смогут с ними работать, — Сокрушенно признал Олег, рассматривая ровный строй человекоподобных машин, которые явно превосходили свои аналоги, находящиеся в распоряжении вольного отряда. — Насколько мне известно, большинство подобных конструктов не имеют возможности использовать те артефакты, которые не подключены к их сердечнику. Даже если те снабжены независимым источником энергии… Хм, а с кем бы можно было обсудить возможность модификации моих автоматронов? Какие вообще есть пути их усиления, помимо банального обвеса более тяжелой броней и вручения лучших моделей тяжелого оружия? Да и вообще, не помешало бы найти эксперта по разного рода военной технике, предпочтительно отечественной, раз уж в кои-то веки выбрался в цивилизацию…

— Что ж, Густав, кажется тебе действительно повезло. Сегодня, — Олег полагал, что пересчет денег затянется на несколько часов, однако скорости работы казначея Рысаковых мог бы позавидовать работающий с крупными купюрами кассовой аппарат. Во всяком случае, кучи золота на земле больше не было, а мурза протягивал Густаву какую-то пожелтевшую от возраста бумагу, заключенную в стеклянную рамочку для пущей сохранности. — Но я надеюсь, ты понимаешь, что закрытие одного маленького долга означает, будто между нашими родами все кончено.

— Всякое бывало между нашими родами. И хорошее, и не очень… Но тебе бы стоило помнить, что в наших семейных традициях платить за добром за добро. И в ответ на обиды не топтать лошадьми, так резать глотки — Полозьев потянулся было за почти погубившей его семью «реликвией», но в последний момент не стал сжимать вокруг неё пальцы, и документ вместе со своим прозрачным футляром шлепнулся на землю. Где и был полит кислотой, которую Густав вылил на неё из снятой с пояса маленькой фляжечки. — Я надеюсь, это действительно был оригинал того злосчастного документа. Не хотелось бы из-за глупой ошибки заставлять тебя покидать свой комфортный дом и тащиться в боярскую думу, ведь мы оба знаем, что в Москве одного из нас не очень любят.

— Точно! Москва! — Будто щелкнуло в голове у Олега. — Я же давно собирался навестить свою альма-матер, да все было некогда… А сейчас это и по пути, и где я найду лучших технических специалистов, чем в Североспасском магическом училище?! Мне ведь нужна не самая дорогая, самая производительная или самая новая техника из элитных салонов, а та, которая будет лучше всего работать в наших условиях, когда управлять ей и обслуживать её будут прошедшие минимальное обучение специалисты, еще недавно кроме молотка и лопаты ничего в руках не державшие! То есть — массовый армейский вариант!

— Добрый день, маг-наставник Неводов. Должен сказать, я уже очень-очень долгое время ждал нашей новой встречи, — на душе у Олега в кои-то веки было настолько хорошо, что казалось, еще чуть-чуть, и вокруг него начнут расцветать цветы и выводить музыкальные серенады певчие птички… Даже несмотря на то, что соловьям или хотя бы каким-нибудь галкам взяться внутри одного из административных зданий Североспасского магического училища взяться было вроде бы неоткуда. И единственным растением в зоне видимости являлся полузасохший кактус, цепляющийся за жизнь в горшке на подоконнике посреди многочисленных окурков.