Тоже давно. Если идти от Ломов до города по дороге, то там много акации, раньше был парк, но так давно, что через него пророс уже настоящий лес. А акация осталась. Дикая, низкорослая и колючая. Когда цветет, пахнет хорошо, медом. И цветки на вкус тоже нормальные. Аксён шагал в город, по пути обрывая цветки, и, когда добирался до города, пальцы уже оранжевели. И язык. И в волосах тоже желтая пыль.

Акацию жрут одни лишь баторцы, смеялась Ульяна. Ты что, баторец?

Попробуй, отвечал он. Это ничего, нормально.

Сам лопай свою акацию, Федул. А лучше не лопай, завязывай с этим делом. И курить заодно бросай.

Курить он бросать не собирался. Только начало нравиться, а тут и бросай. Нет уж, в жизни и так мало радостей.

Она сказала, что не собирается целоваться с пепельницей, противно. Он стал чистить зубы по пять минут, и еще суперминт в день два раза, ему казалось, что помогает. А она в ответ начала курить. Такие длинные сигареты. Так нагло стала курить.

Аксён терпел. Где-то около месяца они курили вместе. Тупо так, вставали друг напротив друга и курили, глядя в глаза. Потом Улька начала кашлять. Так глубоко, по-шахтерски.

И он бросил. Она тоже. А он еще и акацию бросил. Хотя она и так уже отцвела, стручки появились.

Откуда-то взяла, что грязные ботинки — это неуважение к собеседнику. А его персональные грязные ботинки — это неуважение персонально к ней. В ботинках отражается душа, между прочим, так какой-то французский философ написал, а в твоих ботинках что может отразиться?

Ботинки действительно были грязные, денег тогда стало совсем уже мало, и до города он добирался почти всегда пешком, в любую погоду, чистить потом не хватало сил.

Ульяна же назло принялась носить белые сапожки. По улицам в галошах, по школе в сапожках. И пальто белое. И мех тоже, песец. Рядом с ней он казался чумазым.

— Может, мне еще расчесываться начать? — брякнул он сгоряча.

— Хорошая идея, — рассмеялась она.

На следующий день после школы он не пошел ее провожать, отправился в парикмахерскую и побрился налысо, так, чтобы блестело. И расчесывать было совсем нечего.

Ульянка долго смеялась, а потом подарила ему две бархотки — одну для полировки лысины, другую для полировки ботинок. А также специальный воск, выдавленный из высокогорных альпийских пчел. Иван принял подарок невозмутимо, тут же нанес воск на голову и принялся полировать. Получилось живописно, в голову теперь можно было смотреться, как в зеркало.

Но от надраивания ботинок Аксён отказался наотрез. Поскольку справедливо считал — сегодня ботинки заставит чистить, а завтра и вообще на шею сядет.

Ульяна попробовала уговаривать. Аксён не преклонничал. Тогда она поступила так. Прокралась в мальчиковую раздевалку во время урока физкультуры, выкрала его грязные ботинки, почистила их, а затем выкрасила в желтый цвет.

Мощный удар — ходить в желтых ботинках было стремновато, и весь день Аксён прожил в рваных кедах. Он понял, кто устроил ему эти желтые ботинки, но ругаться не стал. Дома он попытался оттереть ботинки ацетоном, но потерпел фиаско. На следующий день он отправился в школу в ботинках, как они были — цвета лимона. Но все равно грязные. Народ смеялся.

Тогда Ульяна устроила в классе сбор средств на чистку ботинок Ивана Аксентьева, и собрали почти семьдесят рублей, которые с торжественностью вручили Аксёну, он не отказался.

Ульяна, разумеется, победила. Она поступила просто — стала чистить ему ботинки сама. Все бежали на обед, Ульяна нет. Она доставала сумку с аксентьевской сменкой и чистила. Хватило четырех дней. Аксён сдался. И с тех пор его обувь позорно блистала позорной чистотой.

Кроме того, Аксён лишился еще нескольких незначительных безобидных привычек, как то: цыкать зубом, шевелить ушами и громко петь частушки собственного сочинения про Робинзона Крузо — и даже впоследствии часто думал: зачем он их вообще сочинял?

Труднее было с драками. В тот год Аксён сорвался. Он снова стал драться. Как раньше. Началось все случайно, с Лимонова, а дальше…

Как всегда. Все получилось как всегда!

Как-то раз Ульяна получила двойку. Это было неожиданно, но заслуженно, к физику у Аксёна не было никаких претензий. А вот Лимонов позволил себе неправильное лицо. Как многие до него. У всего класса сложились сочувствующие лица, а Лимонов злорадствовал. Причина этого осталась неизвестна, но Аксёну причины не требовалось. Лимонов был повержен в два удара. Аксён почуял кровь и в течение недели разобрался со всеми, кто посмотрел на него косо за последний год. И на нее. И за год до этого, он прекрасно помнил их всех. Каждого.

Его пытались два раза подловить со старшими товарищами, один раз они загнали его на крышу насосной станции, и совершенно зря — крыша была худая, и две трухлявые от ветров и влаги кирпичные трубы поставили Аксёну неограниченный запас снарядов, и враги бежали с большими потерями.

Второй раз его поймали на мосту, Аксён дико рассмеялся, обещая, что первого, кто приблизится ближе чем на пять метров, он выкинет в реку. А если не получится выкинуть, то он уши будет откусывать.

И подойти не решились. Аксён подумал, что неплохо бы купить боевую рогатку — чтобы расстреливать врагов издали. Жаль, что за рогаткой в Кострому нужно ехать. Или самому можно сделать, только резину негде найти…

А потом он устроил Боевую Пятницу, даже без рогатки. Он прошел улицу Любимова, от леспромхоза до Риковского моста, по пути вступая в драки со всеми, кому было от шестнадцати до двадцати. В самом конце Любимова ему повезло, попался чемпион ЦФО по кикбоксингу среди юниоров. Очнулся Иван под столбом, незнакомая старушка лила на него воду и проклинала распоясавшихся хулиганов.

О всех его победах доносили Ульяне.

Ей жаловались. Сестры тех, кого он побил. Подруги тех, кого он побил. Иногда даже родители.

Некоторое время Ульяне нравилось чувствовать себя важной и нужной. Ведь она делала доброе дело, боролась за мир. Для нее он мог даже извиниться и пожать руку тому, кто совсем недавно собирался разбить ему монтировкой коленную чашечку.

Однако скоро это стало надоедать. А потом кто-то распустил слух, что во всем виновата она. Что Аксён совсем не сорвался, что это она ему велела. Лупить всех. Потому что считает себя главной красавицей в городе, и в доказательство этого он всех и бьет.

И тогда подкараулили Ульяну. Девчонки. Поцарапали, потаскали за волосы, синяк на плечо поставили. Когда Аксён увидел этот