Латинтасорос покосился на него через плечо. Он и сам прекрасно видел, что перед ним один из Этих. Этих издалека видно — с их-то покореженными харями…

А Моргнеуморос при виде незваных гостей сразу выхватил лазер. Мгновенно, без раздумий, едва только ноги коснулись грунта.

Он вообще не любил рассусоливать, предпочитая прояснять все как можно быстрее. Вот я, а вот ты. Вот мое имущество, а вот твое имущество. Вот мое оружие, а вот твое оружие — но будь уверен, я успею выстрелить первым.

— Ладно, не будем больше мешать… — криво усмехнулся Латинтасорос, вразвалочку отходя к иглоходу. — Долгой жизни…

Кан Доходяга и Пол-Лица уселись на крючья, и иглоход с гулким шипением разогнул колени. Двуногая машина краткое мгновение покачивалась в неустойчивом положении, а потом рванула с места.

— Прямо страус какой-то… — задумчиво произнесла Ванесса, глядя ему вслед. — Кстати, а что у нас тут произошло?

Креол кратко обрисовал картину, не переставая кривить губы. Его разрывал конфликт интересов — хотелось швырнуть иглоходу вслед что-нибудь убойное, но не хотелось тратить ману.

Так обидно, когда нельзя взрывать всех, кого пожелаешь.

— Это мародеры, — хмуро прокомментировал Моргнеуморос. — У нас таких много. Бродят маленькими группами или даже поодиночке, разыскивают остатки довоенных технологий.

— И находят? — полюбопытствовала Ванесса.

— Иногда находят. А если не находят — грабят тех, кто нашел.

— Нас они грабить не стали…

— Это шакалье к кому попало не полезет. Они же не полные идиоты. — Глотнув воды из фляги, Моргнеуморос заверил: — Можете не сомневаться, больше мы о них не услышим.

Сей Гангегорос закинул ногу на ногу, с интересом глядя на Латинтасороса. Тот ел босса преданными глазами.

— Благодарю тебя, сотрудник, — склонил голову Гангегорос. — Ты принял правильное решение, вернувшись за инструкциями на базу. Теперь прошу подробнейше описать внешность тех, кого ты встретил.

— Четверо… — почесал голову Латинтасорос. — Один — темнокожий, волосы черные, пучком перевязаны. Другой — старик, седая борода, ходит в блестящем железе. Третья — девка, молоденькая совсем, глаза щелочками, на морду стремная. Мутантка, наверное. А четвертый… четвертый — из Этих… без обид, босс…

— Ничего-ничего, какие уж тут обиды… — повел ладонью Гангегорос. — Как этот четвертый выглядел, опиши-ка мне. Во всех деталях желательно.

— Телом как человек, только шкура зеленая. Один глаз огромный, другой крошечный. Весь изрубленный, на каждом пятачке шрамы. Башка бритая, посередке ирокез.

— Оч-чень интересно… — сложил вместе пальцы Гангегорос. — Кажется, мне знаком этот достопочтенный господин… Если, конечно, ты ничего не напутал с описанием…

— Все как есть, босс, глаз вырву! — поклялся Латинтасорос.

— Не нужно так горячиться, я верю. Ты уже не раз оправдывал мое доверие, и я уважаю тебя за это, Пос. Говоришь, они обосновались возле упавшего гравихода?

— Там и есть, босс. Кажись, на ночевку встали.

Гангегорос благодарно кивнул помощнику и прищелкнул пальцами, подзывая девушку на дальнем диване. Та неохотно поднялась с насиженного места и подошла к боссу.

— Даинька, красавица моя, будь так любезна, попроси зайти ко мне господина Лентрикседмороса, — ласково попросил Гангегорос.

Дайна глупо заморгала, не понимая, чего от нее хотят. На ее крошечном лобике появилась морщинка.

— Кого зайти?.. — переспросила она.

— Макаку мне позови! — рявкнул Гангегорос. — Двигай жопой, сучка тупая!

Утро выдалось прохладным. Высунув нос из палатки, Ванесса вздрогнула и юркнула обратно в спальный мешок. Разметавшийся Креол тихо промычал и покрепче обхватил подушку.

Держал он ее так, словно пытался растерзать в клочья, — магу явно снилось что-то нехорошее.

Пихнув дремлющего жениха кулаком в бок, Вон таки вынудила его освободить немного пространства. Очнувшийся от сна Креол даже обхватил ее за талию и потянулся губами к лицу. Ванесса не стала его разочаровывать, и их уста слились воедино почти на целую минуту.

Все это время Вон размышляла о том, что Креолу не помешает побриться. За последние дни он оброс жесткой щетиной, и это создавало некоторый дискомфорт.

Лод Гвэйдеон все еще спал. Как и положено Серебряному Рыцарю — в полном боевом облачении, Шлем опущен, из-под него доносится чуть слышное посапывание.

А вот Моргнеуморос уже проснулся — в палатке его не было, зато снаружи позвякивал гаечный ключ.

— Ученица, налей мне кофе, — пробормотал Креол, не размыкая глаз. — Черный. Со сливками.

— Так черный или со сливками?

— Черный. Со сливками.

— Так не получится. Либо одно, либо другое.

— Почему это? Сделай черный, потом добавь сливки. Всему-то я тебя учить должен.

— Если я добавлю сливки, кофе будет уже не черный, — терпеливо объяснила Ванесса. — Он будет со сливками.

— Тогда сделай хоть какой-нибудь, только побыстрее!

Воды в канистре не оказалось. Ванесса вчера решила вымыть голову — ей не нравилось чувствовать себя так, словно в волосах кто-то живет. Проклятая сконь, плавающая в воздухе, оседала везде — на одежде, на голове, на лице. Постоянно приходилось отряхиваться, отплевываться, протирать глаза. Последние пару дней Вон не расставалась с солнечными очками — да и Креол в конце концов последовал ее примеру.

Пожалуй, еще лучше было бы надеть очки для подводного плавания. Или даже противогаз — жаль, что он остался в коцебу.

Но вода все-таки кончилась. Ванесса на всякий случай перевернула канистру и проводила взглядом единственную упавшую каплю. И из чего же, спрашивается, варить кофе?

Да и умыться не помешает…

При виде Ванессы, вылезшей из палатки, Моргнеуморос рассеянно пожелал ей долгой жизни. Он проводил профилактику танковых ног — то есть попросту ходил вокруг и колотил гаечным ключом по всему подряд. Изредка доставал отвертку и выскребывал из щелей сконь.

— Здесь где-нибудь поблизости есть вода? — осведомилась Вон, потрясая канистрой.

— Я видел большую лужу за гравиходом, — махнул рукой Моргнеуморос. — Очень чистая вода.

— Класс! — расплылась в улыбке девушка.

Упомянутую лужу она нашла быстро. Действительно большая — даже искупаться можно. Только вот насчет «чистой» Моргнеуморос несколько преувеличил.

Возможно, по плонетским меркам подобная вода и впрямь считается кристально чистой. Но Ванессе хватило одного взгляда, чтобы твердо решить — эту вонючую жижу она будет пить только после трехдневной жажды.