— Ага, Константин из России! — наконец сказал пожилой синьор чуть хрипловатым голосом. — Вот вы какой.

«Вот оно, значит, как у вас тут устроено, — в свою очередь подумал Ветров. — Ну что ж, огромные традиции у людей, вековой опыт, свои наработки и люди, проверенные в нескольких поколениях. Это все за деньги не купишь».

— Синьор Джорджио!.. — Ветров подошел поближе и пожал сухую костистую руку, протянутую через стол.

— Присаживайтесь, — сказал синьор. — Устраивайтесь напротив.

— Благодарю.

Ветров уселся на стул. Практически всю стену за спиной у синьора, расположившегося в кожаном кресле вишневого цвета, занимали фотообои с прекрасным видом на гору Монако и местную бухту. Картинка была настолько удачной, что казалась живой реальностью. У Ветрова возникло такое впечатление, что он находился не в подземной части кафе, а сидел на террасе и смотрел на гору, давшую название этому заведению.

— Красиво, — сказал Ветров. — Хорошая работа. Я про картину, — уточнил он.

— Один местный фотограф сделал, — заметил синьор Джорджио.

— Он большой мастер.

— К сожалению, недавно погиб.

Ветров молча кивнул, ожидая продолжения.

— Константин… — Синьор Джорджио бросил задумчивый взгляд на рослого мужчину, сидящего напротив. — Не знаю, как трактуется это имя в стране, откуда вы прибыли. А у нас здесь оно означает «постоянный», «упрямый», «несгибаемый». — Он неожиданно усмехнулся и осведомился: — Вы ведь человек упрямый, да?

— Смотря о чем речь, синьор.

— Несмотря на неблагоприятные для вас обстоятельства, вы настойчиво шли к какой-то своей цели и даже, как мне рассказали знающие люди, готовы были поставить на кон собственную жизнь.

— Это плохо?

— Это характер, — сказал синьор. — Лично я уважаю людей с характером. — Он выдвинул ящик стола, достал оттуда лист бумаги и авторучку, а потом спросил: — А знаете, Константин, как истолковывается на нашем языке мое имя?

— Наверное, это как-то связано со святым Джорджио?

— Сан Джорджио? Который победил дракона?

— Да. У нас в России этого святого очень почитают.

— У нас тоже. Но здесь, на Сицилии, имя «Джорджио» имеет и другую трактовку.

Ветров развел руками.

— Этих тонкостей я не знаю, синьор.

— «Джорджио» в нашей местности — это «крестьянин». — Мужчина наклонил седую голову и принялся что-то выводить на листе. — Я родился в крестьянской семье, Константин, — глухим голосом продолжил он. — Конечно, кое-чего я добился в жизни. — Синьор Джорджио отложил в сторону ручку. — Но, будучи крестьянином по складу характера, я привык уважать свой и чужой труд. Так что не будем терять времени даром. — Он поднял лист формата А4 так, чтобы была видна запись, сделанная им только что.

Ветров посмотрел на лист. Число, которое он там увидел, было ему знакомо. Именно его он сам начертал в кабинете у адвоката Поццо: «1 000 000 €».

На какое-то время в помещении с весьма реалистичным видом на гору Монако повисла тишина. Ветров ждал продолжения. И оно последовало.

— Предположу, что именно в такую сумму вы оцениваете информацию о судьбе трех пропавших русских. Такого же мнения придерживаются и те люди, которые послали вас в наш городок. Я прав? Или это ошибочное предположение? — поинтересовался синьор Джорджио.

— Ваше предположение удивительно соответствует реальному положению дел, синьор Джорджио. Именно такую сумму мое агентство, а также родственники российских граждан, пропавших без вести, готовы заплатить за информацию. Уточню — не за всякую информацию, но за сведения, которые помогут установить точное местонахождение этих граждан.

— То есть вы думаете, что они все еще живы? — спросил синьор Джорджио и внимательно посмотрел на визитера через линзы своих старомодных очков.

— Мы очень на это надеемся. — Ветров потер переносицу и добавил: — А лично я в это верю.

— Это хорошо, — одобрительно сказал синьор. — Вера способна творить чудеса. Вот лично я, Константин, верю, что мне и моим друзьям удастся достроить гостиничный комплекс. Кстати, вы могли видеть эту строительную площадку. Мне рассказали, что на вас там вечером напали какие-то хулиганы. Это правда?

— Да, было дело. — Ветров кивнул в сторону двери и продолжил: — Один добрый человек, а также его друзья или знакомые отогнали этих нехороших молодых людей. Да, вот сейчас припоминаю. — Он вновь кивнул, но теперь уже как бы в такт своим мыслям. — Этот досадный инцидент произошел именно рядом со стройкой.

— Планировалось, что это будет самый большой отель в нашем городе, — сказал синьор. — Строительство было начато три года назад. Но случился кризис.

— Понимаю.

— Банкиры ужесточили свои требования по кредитованию.

— Сейчас не самые простые времена.

— Но я верю, что нам удастся найти инвесторов и закончить строительство. Еще я надеюсь… нет, я уверен в том, что этот новый отель откроется уже к началу следующего курортного сезона. — Синьор Джорджио вновь взял со стола самую обычную шариковую ручку, какие продаются в супермаркетах, придвинул к себе лист бумаги и что-то подправил в записи, сделанной ранее. Затем он перевернув лист и показал его визитеру.

После единички появился еще один ноль. Соответственно, число стало восьмизначным: «10 000 000 €».

Шофер с точностью до сантиметра вписал длиннющий и тяжелый членовоз в очередной поворот. Он оказался мастером своего дела. Хотя, возможно, — скорее всего, так оно и было — ему не впервой водить машину по улочкам Порто-Черво.

Вот уже они подъезжали к Пьяцетто, единственной площади поселка миллиардеров. Показались стены, разрисованные художниками-маринистами. Лимузин катил по переулку, в котором находился местный полицейский участок.

Алиса прикипела к боковому стеклу. На пятачке, зажатом меж живописными стенами зданий, стояли две машины. Обе уже знакомы ей. Полицейский «Фиат» — это служебная машина Николо. Мощный черный внедорожник — это тот самый «Хаммер», в котором она каталась в компании двух парней, официально числящихся в охране местного яхт-клуба.

У «Хаммера» как раз стоял один из этой парочки. Заметив лимузин, проезжающий мимо, он поднес к губам портативную рацию.

«Николо сказал, что пакет с какими-то бумагами и записями будет в оговоренном месте не позднее часа пополудни, — подумала Алиса. — Вопрос заключается в том, там ли он сейчас. Если нет, то эта моя поездка окажется зряшной».

— Водитель, сейчас прямо! — скомандовала она. — Через площадь. Остановитесь в следующем переулке, у первого же бутика.

Улочка, на которой располагался обувной магазин, оказалась довольно узкой. Лимузин встал в горловине и перегородил ее. Эту громоздкую тачку никак нельзя было объехать ни слева, даже с учетом наличия тротуарчика, ни справа.