Астра из упрямства полежала еще пару минут, потом все же слезла с кровати и, поправив у зеркала волосы, угрюмо объявила, что готова идти извиняться.

В зале, залитом светом весеннего полдня, при их появлении воцарилась такая мрачная тишина, какая бывает в поле перед грозой.

Ну, похоже, гроза их и ожидает, вздохнула знахарка, проходя к подругам, молча сидящим тесным кружком на диване и придвинутых к нему креслах. Немного потеснив Варену, села рядом на диванчик и, сложив на коленях бледные руки, приготовилась ждать их обвинений. Заранее согласная со всеми резкими словами и упрёками, запасёнными подругами к их приходу. Но точно зная, если бы вернулось сегодняшнее утро, Дисси снова ушла бы без них. Ведь хотя они ей теперь сестры, но младшие, а младших положено опекать и оберегать, а не толкать вперед себя в страшную темноту неизвестности.

Сообразив, что они не дождутся от знахарки ни слова, первой подняла на неё укоризненный взгляд принцесса. Посмотрела несколько мгновений в покорную горечь усталых глаз, обведенных траурной каймой, и не выдержала. Протянув тонкую ручку, дотронулась до коленки знахарки и жалобно позвала:

– Дисси!

– Ей нужно кушать, – заявила Улидат так мягко и заботливо, что поняли все, она Дисси уже не осуждает.

Кимелия, сердившаяся больше всего лишь на себя, что не догадалась встать пораньше и уйти с подругами, немедленно оказалась рядом с Дисси, собираясь вести её к столу как больную. Бини бросилась к ней с другой стороны.

Все ведь видели, как принес неподвижное тело знахарки тот вредный воин, который собирался силой поить их сонным зельем. Девушки набросились на него с расспросами, и тут принесли Астру. Она-то и доложила подругам, куда они ходили, пока те спокойно спали, не забыв рассказать про совершенные знахаркой подвиги.

Пока Ким усаживала Дисси к столу, пока клушкой суетилась Варена, подкладывая в тарелку самые вкусные кушанья, знахарка еще крепилась. Сосредоточенно ела, пытаясь думать лишь о том, откуда возник такой зверский аппетит, словно голодала она три дня, и молчала. Но когда принцесса, устроившаяся напротив, заметила, как дрожит в руке знахарки кусочек хлеба, и встревоженно объявила, что ей лучше лечь в постель, а еду они принесут, женщина не выдержала. Уронила хлеб и, закрыв лицо руками, горько разрыдалась. Так, как не рыдала уже много лет, неласковой жизнью наученная любое горе утолять работой, а не слезами. Взволнованные и одновременно растерянные девушки повскакивали с мест, окружили её, пытаясь выказать сестре свое сочувствие прикосновением рук, несвязными словами и просто взглядами.

– Сейчас, сейчас, все пройдет, – всхлипнула Дисси, вытирая лицо неизвестно откуда взявшимся платочком. – Девочки, я…

– Не надо, – мягко остановила её куэлянка, чуть сильнее сжав плечи женщины, которые она массировала плавными движеньями. – Мы все понимаем. Людей нельзя переделать, можно сломать. Ты по-другому не сможешь.

И Дисси, собиравшаяся так много сказать этим девчонкам, обиженным судьбой и людьми, но не сдавшимся и не потерявшим ни гордости, ни совести, с облегчением поняла, ничего говорить уже не нужно. И это невероятно приятно, когда тебя понимают и принимают такой, какая ты есть.

– Она и меня сегодня вытащила, – неизвестно зачем сообщила вдруг Астра. – Я же думала… раз я магиня… значит, смогу пройти… вот и прыгнула первой.

– Там… очень страшно?! – задохнулась от любопытства и ужаса Варена.

– Очень, – всхлипнув в последний раз, невесело кивнула Дисси. – Темно, тихо… ни пола, ни стен… ни выхода… словно весь мир умер… а ты остался в пустой темноте. Если бы не мой нюх… я бы не вышла. Давайте сядем на диван, и я все расскажу?!

Однако едва девушки удобно устроились на креслах и диванчике, к ним заявилась в гости целая компания мужчин. Первым, смущенно улыбаясь, в дверях появился Мартин. Дисси уже совсем было собралась отчитать пациента за то, что рано встал с постели, да передумала, пораженная его абсолютно здоровым видом. Словно и не светил он еще вчера из короба бледным лицом с запавшими глазницами. А сегодня щеки порозовели, глаза блестят интересом к жизни, а поступь легка, как у молодого. Она хотела спросить, как такое с ним произошло, и не успела. В зал один за другим прошли командир, Второй, Четвертый и Сем. Сзади всех, мрачно насупясь, топал Шимирл.

Интересно, чего этим всем тут нужно, не вставая с кресла, скептически хмыкнула про себя знахарка. Изагорцы вежливо приветствовали девушек и, забрав от стола стулья, начали рассаживаться рядом с ними. Мартин тем временем успел поздороваться со своей хозяйкой и теперь пробирался к Дисси. Но она, сразу сообразив, чего он собирается делать, подняла вверх руки.

– Нет, нет! Не благодари. Я делала лишь то, что должна. Лучше скажи спасибо тому, кто тебя окончательно вылечил, вон даже румянец появился.

– Дисси! – упрямо качнул головой телохранитель. – Если бы не ты, ему некого было бы лечить.

И, встав на одно колено, бережно взял её руки и по очереди благоговейно поцеловал. От такой небывалой благодарности женщина смутилась чуть не до слез. Сколько раз своим деревенским жизнь спасала, бывало, и благодарили, и кланялись, но рук никогда не целовали. Практичные селяне предпочитали отдать лукошко яиц или накосить сена. Они и деньги-то давали крайне редко, а просить она не умела. Да и не хотела. Вот и держала и корову, и курочек, чтобы было, что продать, если захочется справить какую ни то обновку.

Мартин уже ушел, объявив, что он теперь будет сторожить их дверь, для порядка. Если чего-нибудь понадобится, достаточно стукнуть. А она еще сидела, полуотвернувшись от всех, не желая впускать в душу лишних свидетелей.

– Дисси, – подождав, пока она успокоится, мягко сказал Первый. – Там, в Месте Встречи, я дал тебе слово, что расскажу о том, зачем мы возим сюда женщин. Сегодня ты всё видела сама… но я хочу исполнить свое обещание. Ты желаешь, чтобы это услышали твои подруги?!

– Да, – не колеблясь, произнесла знахарка.

А что они теряют? Если суждено будет отсюда уйти, им все равно сотрут память, а если останутся… там, во мраке… то уж точно никому не разболтают.

– А вы… – помедлил он, испытующе глянув на наёмниц, – хотите это знать?!

– Конечно, – по обыкновению тихо ответила Анжийту, а остальные лишь кивнули в знак поддержки.

– Хорошо, – вздохнул командир.

Чем был вызван его вздох, облегчением или разочарованием, Дисси не волновало. Её интересовало лишь одно насколько совпадет с истиной выстроенная ею догадка?!

– Дисси уже давно догадалась, что мы не родные дети этому миру, – встав и подойдя к окну, глуховато начал свой рассказ Первый. – Меня зовут Айтерис, и родился я очень далеко отсюда. Так далеко, что даже сам не знаю, где находится мой родной мир.

Но прежде, чем объяснять вам, как мы сюда попали, нужно немного рассказать историю нашего мира. Моя раса была одной из трех в том мире, и звались мы инлины. Второй сильной расой были браски, агрессивные, кровожадные и сильные. Они постоянно нападали на нас, и мы вынуждены были все усилия направлять на то, чтобы защищать свои земли, своих женщин и детей. Им нипочем был ни холод, ни зной, закаленные воины выше нас ростом на локоть, бросались в бой как дикие звери. Все их помыслы были только о добыче. Нас спасало лишь одно: браски были абсолютно неспособны к магии, которой было наделено большинство наших предков. Но несмотря на это, мы бы все равно проиграли, слишком невелик по сравнению с ними был наш народ.