И нам никогда не расстаться, над нами горит Звезда.

Мы назовём её «Август». Она, как роса, чиста.

И мы полетим с тобою до заполярных льдов,

и нас сохранит от смерти Девы Святой покров.

Сердце узнает сердце, рана излечится раной,

Бог нас спасёт любовью – белой небесной манной.

– Следующая песенка под названием «Весенние ангелы» имеет такую историю, – рассказывал Музыкант. – В интернете у одного знакомого я увидел четверостишие, написанное, кажется, экспромтом. Оно мне понравилось, я написал второе четверостишие и попросил автора разрешения использовать наш совместный стих как песню. Хочу подарить эту песню моему новому другу, который сегодня с нами, – Музыкант указал на Лазаря.

Инок внутренне съежился и мысленно подосадовал: «Этого еще не хватало! Так и знал, что обязательно засвечусь здесь», – при этом он постарался изобразить на лице беспечное благодушие.

Музыкант запел:

А весной обезумело что-то,

приземляются ангелы в клевер,

и протяжно кричат самолёты,

возвращаясь с востока на север.

В сентябре средь цветов ароматных

белокрылых искать мы будем.

Но со временем станет понятно,

что не ангелы это, а люди.

По окончании песни Синильга энергично зашептала Лазарю:

– Первый раз слышу! Здорово, правда? А почему он тебе посвятил?

– Не знаю, – немного рассеянно ответил Лазарь, а сам подумал: «Мистика какая-то! Ведь монашество – ангельский чин, но Музыкант не мог знать, что я – инок. Тем более, он не знает, что я служил в разведбате десантных войск. А песня получилась вроде как про десантуру. Странно, мне никогда не приходила мысль, что ангелы и десантники в чем-то схожи: и те, и другие спускаются с небес…».

– Хорошая песня, – добавил Лазарь.

Музыкант вновь взял слово:

– Теперь послушайте, пожалуйста, песню, навеянную Америкой. Она называется «Рочестер» и написана в стиле кантри. Я вообще много езжу по стране на своем верном старом «Линкольне». Люблю эти просторы, этот сильный, добрый и немного наивный простой народ. В путешествиях видишь и слышишь разное.

Помню вечность, день – за вечер,

тихий сумрак длинных комнат.

Трудно засыпал Рочестер,

грог в бокалах был не тронут.

Ты мне пела о надземном,

ночь шептала мне о тленном.

Всё прошло, исчезла пена.

Вечность вспыхнула молебном.

Это было. Это было?

Дали пали, отступали.

Где Рочестер? А скрижали

вековечно в вечность встали.

Судя по аплодисментам, эта песня особенно понравилась публике, хотя на Лазаря она не произвела впечатления, да и стиль кантри его не согрел. Но Синильге песня понравилась. Лазарь даже подумал, что ей нравится все, что поет Музыкант.

– Спасибо за поддержку, – поблагодарил слушателей Музыкант. – Я спою вам еще одну песню, рожденную странствиями. По большому счету все мы странники на этой земле. Песня называется «Мой новый дом».

Мой новый дом, каким он будет?

В каких краях, в какой стране?

Отчизну сердце не забудет,

мой старый дом лежит на дне.

Мой новый друг, где ждёшь меня ты?

Какую песню мне споёшь?

Мой старый друг ушёл в солдаты,

теченье рек не повернёшь.

Каким я буду в новом доме?

Что успокоит, что казнит?

Услышу ль дьяконское «Вонмем»?..

Мой часовой во мне не спит.

Часы устали, дни погасли.

Кто поднялся на мой порог?

Волью в светильник меру масла…

Всё скоротечно, вечен – Бог.

Песню встретили не так воодушевленно, как предыдущую.

«А он молодец, – подумал Лазарь. – Не боится потерять успех, откровенно говоря о Боге…»

– Америку с двух сторон омывают океаны, – тем временем продолжал Музыкант. – Я люблю выходить к океанскому берегу вечером или ночью, прогуливаться и смотреть на волны. Песня «Белые горлицы» навеяна такими прогулками.

Музыкант запел. Мелодия песни дышала тайной ночного океана. В ней чувствовалось что-то теплое, южное; древние восточные мотивы затейливо переплетались с современными.

На окне живут мои горлицы,

их пух, как вчерашний снег.

Где-то я видел эту картину,

где-то я слышал эти слова.

На окне живут мои горлицы,

а ты читаешь ночами Библию,

ищешь на небе звезду.

А я видел, наверное, это во сне,

слышал песню про нас.

Океан восколеблется

и станет, как дым, седым.

Улетели куда-то горлицы,

я знаю, что это знак.

Не беда, что сегодня вечером

кинжал пронзит мою грудь.

Крестик окрасится в красное,

ты оденешься в чёрное,

прочитаешь стихи о нас.

На закате две белые горлицы

взлетят над седой волной.

Их примет доброе Небо,

в котором разлуки нет.

– А теперь я исполню для вас балладу «Сердце воина» на мотив известной песни Виктора Цоя. Из той же песни заимствованы слова: «Что тебе нужно? Выбирай». Я часто думаю над темой выбора, ведь момент выбора – загадочный момент. Секунду назад мы были одно, а после выбора мы зачастую – другое. Не задумывались? Итак…

Твоя печаль, как ночь светла,

в его душе погасли дни.

Земной костёр сгорит дотла.

Под панцирь чёрный загляни.

Увидишь там следы от ран

и кровь любви увидишь там.

Он долго шёл в небесный храм,

сгубив в песках свой караван

и потеряв друзей и жён,

тесня врагов, входя в дворцы,

и вот у врат небесных он

стоит и плачет. Лгут жрецы,

что сила, знание и честь

ведут героев на Олимп.

Кругом измена, ложь и лесть…

И нож в спине. Какой Олимп?!

Твоя печаль, как ночь, светла,