он повернулся к компании — Прекрасная Марго, — он взял её за руку и подвел к женщине, — А это месье Пьер и мадам Олеся Моро, — он показал на них рукой.

— Я Жоржина, тетя этого великовозрастного мальчика — она добро смотрела на всех, поэтому не было стеснения между ними. — Очень рада, тут теперь так редко бывают гости, мальчишки, все время заняты своими танцами.

— Тетя, а Мишель приехал?

— Да, приехал под утро, спит, наверное, еще.

Гости прошли в столовую, где был накрыт шикарный, большой стол, от окружающей роскоши открылись рты. На стенах висели канделябры, на потолке большая хрустальная люстра, которая под светом солнца переливалась разными цветами. На полу паркет был отполирован до блеска.

— Красота — шепнула на ухо подруге Рита, они переглянулись и посмотрели на Пьера, тот никогда не упускал возможности воспользоваться необычной обстановкой, чтобы сделать снимки, для своих работ.

— Мойте руки, будем обедать, повар уже давно ждет.

Компания села за стол, не успев приступить к трапезе, на лестнице послышался стук шагов, и в столовой появился брат Филиппа, Мишель:

— Ааа, наконец, моя партнерша вернулась — заулыбался он, глянув на Риту, девушка от смущения опустила глаза.

— Мишель, — Бланше строго посмотрел на парня — Это моя девушка, и не чего её смущать, лучше развлекай гостей.

— Все, все — парень поднял руки, — сдаюсь, ты, как всегда забираешь себе самоё вкусное.

— Я впервые слышу, что я твоя девушка — у Риты перехватило дыхание, она ждала, что он предложит ей более близкое общение, но вот так, прямо в лоб брату, неожиданно, он объявляет её своей девушкой. Сердце забилось чаще, она готова была полюбить, она чувствовала, что сердце её освобождается от тяжести камня, который оставил Загорский. — Мог бы хоть по дороге предупредить — выказала свое недовольство балетмейстеру.

— А так не понятно было? Мы уже гуляли за ручку и танцевали до утра. — Филипп посмотрел на девушку таким взглядом, будто она сказала глупость.

— Извини, я видимо сразу не поняла — У Колчиной был растерянный вид.

Мишель слушал их диалог и смеялся:

— Филипп, объяснишь потом своей девушке её статус — и сразу перешел на серьезный тон. — Марго? Ты же из России? Как звучит твое имя на родном языке?

— Маргарита, но меня устраивает Марго — Рита снова чувствовала себя неловко, она еще не успела переварить новость о том, что стала девушкой самого Бланше, а тут бросила взгляд на стол и совсем сникла. Полная сервировка, она не умела пользоваться этим количеством разных ложек, вилок и ножей, — Маргарита — Мишель словно перекатывал языком её имя, — Мне нравится. Для меня ты Маргарита, так красиво звучит.

После обеда Филипп повел своих гостей по винограднику, который растянулся на много километров вокруг.

— Дед выращивает сорт Божоле, вечером устроим вечеринку, и выпьем. Мишель — он обратился к брату, — сколько человек позвал?

— Все свои, как всегда — отозвался парень.

К вечеру на виноградник Бланше стянулось много народу с соседних домов и плантаций и также танцоры с труппы, Рита некоторых из них раньше встречала. Среди компании Рита увидела парня, с которым был конфликт у Филиппа, он принял его, но как то холодно, показалось, что заставлял себя улыбаться. Филипп познакомил её с парнем, его звали Поль, и этот молодой человек смотрел на Маргариту, словно хотел уничтожить, испепелить, девушка испугалась, и старалась держаться подальше от его общества. Поль периодически поглядывал в сторону, где Филипп развлекал Марго и супругов Моро. Бланше не стесняясь окружающих крепко прижимал девушку к своему торсу и иногда пробегал губами по её шее, смущая Колчину еще больше. Рита чувствовала тяжелый взгляд Поля, от которого выступали мурашки по спине. Он её сильно пугал.

Олеся с Маргаритой пошли прогуляться по винограднику, мадам Моро достала фотоаппарат и начала снимать подругу, подсказывая ей как выгодно подать себя. Их догнал Мишель и присоединился к фотосессии.

Филипп оглянулся по сторонам, гости заняты разговорами, закусками и вином, убедившись, что его никто не видит, мужчина крадучись вошел в дом, и уединился на втором этаже, в дальней комнате, где не было слышно шума с улицы. Достал из кармана смартфон, набрал нужный номер, и стал ждать ответа.

— Бланше? — в трубке ответил мужчина, но слышно было, что удивлен — Ты же уехал на выходные, что случилось?

— Это я хотел у тебя спросить. — Голос хореографа выражал недовольство. — Какого хрена Поль делает у меня на вечеринке?

— Поль? — на той стороне замолчали, видимо обдумывая ответ — Так это надо спасибо сказать твоему брату, он на весь театр кричал, что приглашает всех желающих. А что ты передумал? Тебе не нужны гастроли по Европе?

— Луи, — Филипп произнес имя собеседника жестко, — было условие претвориться, что нас с Полем связывают отношения, но он мне прохода не дает, будто и правда я его любовник. Ты знаешь, мне насрать на репутацию, лишь бы моему балету дали зеленый свет, но я свою задницу давать драть не буду.

— Успокойся — теперь уже нервничал Прежан, концертный директор Филиппа — Что я могу сделать, ты не хочешь жениться, был шанс, что сын повлияет на Бертрана, и тот даст разрешение на гастроли.

— Я не гей, как бы хорошо не относился к Полю, интим я ему предложить не могу. А он намекает на него, пользуясь положением. — Филипп, нервничая, тер лоб, и поджимал губы. — Почему ты не разрешаешь мне просто купить Бертрана?

— Он не возьмет деньги, — Прежан тяжело вздохнул, — Признаю, плохая была идея попросить Поля подыграть нам, он заигрался. Короче шли его на хрен, также как надежду на тур по Европе. Будем ждать, когда власть сменится, или ты, наконец, успокоишься и женишься.

— Второй вариант, я думаю, скоро случится. — Ухмыльнулся Бланше.

— Ты встретил ту единственную?

— Не скажу, что единственную, но она мне понравилась, хорошая девочка, я думаю, она подойдет мне, и будет принимать мой образ жизни.

— То есть ты не влюбился?

— Я не знаю, что такое любить, Луи. — И Филипп не сомневался в своих словах, ни разу за свои двадцать восемь лет, не испытывал даже привязанности к девушке, а любовь, для него вообще что-то выдуманное, и бывает только в сказках.

Вечеринка набирала обороты, Филипп вернулся к гостям и отыскал глазами ту, о которой иногда думал, с того момента, когда эта зеленоглазая, светловолосая скромница появилась перед ним в театре. Много женщин прошло через Бланше, и все они были словно клоны, с одинаковыми потребностями, разговорами, даже стонали в постели как под