Герцог искоса взглянул на жену.

– Вы произвели на свет бродягу, сударыня. Отпустите его!

– Я все равно вернусь на Восток, как только смогу, – сказал Джек. – Но это путешествие может быть отложено ради свадьбы.

Герцог снова стукнул палкой.

– Ради Бога, сэр, вспомните, кто вы!

Поза Джека могла принадлежать танцору или убийце.

– Как я могу забыть, ваша светлость?

– Тогда вы признаете, что существует определенный диссонанс в мысли о том, что кто-то из моих сыновей будет заарканен для жизни с мисс Энн Марш из Хоторн-Аксбери!

Райдер вышел на середину комнаты.

– А как насчет последствия такого нечестивого союза для леди?

– Я не причиню ей вреда, – сказал Джек. – Я не совсем чудовище. Если ты помнишь, меня воспитывали как английского джентльмена.

– Ты уже причинил ей вред, – бросил Райдер. – Не мог не расстегивать штаны.

Кровь Энн то вскипала, то леденела, но теперь она вспыхнула, обжигая шею и лицо. Ей хотелось сглотнуть, но язык словно заполнил весь рот.

– Это не есть истинная причина вреда, – спокойно сказал Джек.

– Что ты хочешь сказать, черт побери? – Пальцы Райдера сжались в кулаки. – В глубине души ты ведь даже не считаешь, что поступил бесчестно?

Твердый взгляд Джека не дрогнул.

– Сейчас не время и не место обсуждать мою философию, Райдер.

Герцогиня разгладила рукой юбку.

– Но все тесно связано с ней, Джонатан. Пожалуйста, ответьте вашему брату.

– Хорошо. Я поступил неправильно, поставив мисс Марш в такое положение. Я поступил неправильно, причинив страдания ее жениху, человеку, которого я никогда не видел. Я поступил неправильно, неверно оценив свои желания. Однако я не согласен, что леди не должна ни в коем случае знать об эротической стороне жизни только потому, что она обвенчана с дурацким английским джентльменом.

Райдер отошел к окну. Он уперся руками в открытые ставни и наклонился, глядя из окна.

– Ты хочешь, чтобы мужчины вели себе как животные? Были добычей своих инстинктов?

– Вовсе нет. Я хочу, чтобы мы были честны относительно наших желаний. Я хочу, чтобы мы принимали страсть, а не демонизировали ее. Не знание выгнало нас из Рая, выгнал страх.

Герцог смотрел так, словно его младший сын вырос с двумя головами.

– Вы добавляете к вашим грехам богохульство, сэр?

– Я не хотел никого оскорблять, – мягко возразил Джек. – Но отрицайте естественные потребности человеческого тела во имя добродетели, допустите торжество полового пуританства – и результатом будет только лицемерие, проституция и человеческое страдание, как доказывает хотя бы одно посещение Лондона.

– Мой сын, очевидно, презирает английскую культуру. – Герцогиня встала. – Но ведь Восток не предлагает ничего лучшего, не так ли, Джонатан? Только бесконечный бег от себя, но в сердцевине лежит бесчестье, точно червоточина. Ты гонишься за пустотой. Награду, которую ты ищешь, может найти только человек с чистым сердцем.

– У вас двое сыновей, матушка, – сказал Джек. – Но вы правы, как всегда. Кто еще может заглянуть одним взглядом в каждый скрытый угол моей души и найти ее неполноценной?

Герцогиня остановилась перед ним и посмотрела ему в глаза.

– Я вырастила вас не для того, чтобы вы причиняли страдания каждой женщине, которая любит вас.

Солнце мерцало на матери и сыне, словно они были одни в комнате. Погруженный в тень герцог сидел неподвижно у огня, лицо у него окаменело. Райдер смотрел в окно пустым взглядом. Энн сжала руки на коленях, сознавая, что она ничего не понимает в подводных течениях этого страстного личного разговора.

– Потому что я уехал в Индию против вашей воли? – тихо спросил Джек. – Потому что вы не могли руководить мной и по-прежнему не можете?

– Я не настолько глупа, но мне невыносимо потерять вас.

– Значит, вас не радует, что мои обязательства перед мисс Марш дают вам возможность заставить меня остаться в Англии?

Герцогиня положила руку на рукав Джека, словно стремясь удержать его.

– Это всегда было желанием моего сердца, но теперь я готова отказаться от него.

Джек устремил взгляд на нее пальцы.

– Вы были правы, негодуя на мой отъезд из Уилдсхея несколько лет тому назад. Я поехал в Азию без какой-либо особой цели, просто очередной бесполезный отпрыск английской знати захотел увидеть мир. Но оказавшись там, я обнаружил, что в конце концов обрел нежданный дар, позволяющий следовать к некоей цели.

– Цели многосторонней, насколько я понимаю, – сказала герцогиня. – Эта цель вела вас через пустыни и горы. Но тот сын, которого я любила и хотела удержать при себе, умер, не так ли, где-то на этих высоких перевалах?

Джек стоял без движения, слегка наклонив голову. – Да.

– И так вы стали человеком, который посвятил себя откровенной погоне за чувственными наслаждениями, перемежая их дикими и смертельно опасными приключениями? Мой сын теперь ревностный поборник эротических искусств, который презирает всякие цивилизованные ограничения?

– Эротическое искусство и ограничения не являются взаимоисключающими, ваша светлость. Напротив.

– И все же вы без колебаний решили потакать своим самым основным потребностям, оставшись на одну ночь наедине с невинной девушкой, которая доверилась вам?

– Для этого у меня нет оправданий. Герцогиня опустила руку и отвернулась.

– Я думала, что, может быть, рассказы, которые я слышала, несправедливы. Я надеялась, что мой Джек вернется ко мне, старше и мудрее, возможно, но не изменившимся в глубине души. Но станете вы отрицать, что были добровольным учеником у самых бесстыдных куртизанок и наложниц? Что вы вступали в связь с каждой похотливой, экзотической женщиной от Греции до Азии, которая предлагала вам свои развратные объятия?

– Я не жду, что вы поймете, ваша светлость, но все было не так.

– Я не желаю знать, как оно было, – сказала герцогиня. – Я читала ваши письма все эти годы со все нарастающим страхом за вас. Мне нет дела до ваших эротических пристрастий, но неужели выдумали, что сможете скрыть от родной матери свою сущность? Вы будете отрицать, что Англия никогда больше не удовлетворит вас?

– Существуют иные причины, почему я должен вернуться в Азию.

– Из-за которых Уилдсхей патрулируется и охраняется от незваных гостей, пока мы разговариваем? – Райдер подошел к нему. – Какая неприятность действительно последовала за вами на родину?

На мгновение Джек встретился взглядом с отцом. Герцог покачал головой.

– Неприятность последовала за мной, когда я уехал, – сухо улыбаясь, сказал Джек. – Ты ведь не думаешь, что это я привез ее с собой?