Для сна Ане было достаточно нескольких часов, а вот их единственный мужчина нуждался в отдыхе. Скрепя сердце Славий признал это, хотя его мужская гордость была против. Но воевода был не дурак и поэтому согласился честно поделить ночные часы дежурства: пять себе, два Ане. Конечно, Лисса предложила дежурить в три смены, чтобы каждому дать больше времени для сна, но Славий категорически отказался, не объясняя ей причины, а она не стала напирать.

– Аня! – Воевода тронул девушку за плечо и слегка потряс. – Вставай, ты сама просила.

– Ага! – Аня зевнула, протерла глаза и села, зябко ежась от предрассветного холода. – Встаю. Давай, заползай под мое одеяло, пока оно еще теплое.

– Я с Василисой лягу, мерзнет девка.

Вот только в планы самой Лиссы совместное спанье этой ночью не входило. Притворившись, что ворочается во сне, девушка раскинулась на одеяле, хотя от холода хотелось натянуть его на самый нос и не вылезать из теплой норки, пока солнышко не встанет.

Славий под скептическим взором Ани постоял с одеялом в руках и устроился на ночлег один. Лисса едва заставила себя лежать неподвижно и дышать ровнее, чтобы никто не понял, что она не спит. Больше всего на свете ей хотелось снова уснуть, но ради задуманной мести пришлось потерпеть, а час спустя девушка разыграла пробуждение по всем правилам, с зеванием, потягиванием и протиранием сонных глаз.

– Привет, Ань. Который час?

– Когда ты уже перестанешь спрашивать? Сто раз тебе говорила, что часов в этом мире нет. Не изобрели еще. По солнцу ориентируйся.

– И где оно, твое солнце?

– Вот и спи, раз его нет. Чего в такую рань встала?

– Не хочется мне. Наверно, вчера каши переела. – Лисса еще раз потянулась и пошла к ручью.

Вернулась злая, от холода зуб на зуб не попадал. С кончика носа капала вода. Опять забыла с собой полотенце взять. Аня улыбнулась, когда она, словно мышка-норушка, зарылась в одеяло, чтобы согреться. У Славия под боком спать было не в пример лучше: тепло, мягко и безопасно. Лиссе очень не хватало его этой ночью.

Но дела не ждали, и девушка решила посмотреть, не потухли ли угольки. Подмигнув Ане, чтобы та не вздумала поднять шум, Лисса сунула угли парню под бороду, а сама встала над ним с пол-литровой кружкой ледяной воды – только что из ручья.

– Ты что удумала? – зашептала Аня, завороженно следя, как русая борода начинает виться колечками от высокой температуры и опадает пеплом.

– Так надо.

Воевода, почувствовав, что запахло жареным, причем в прямом, а не в переносном смысле, вдохнул дым и резко распахнул глаза.

– Доброе утро. – Лисса лучезарно улыбнулась и перевернула кружку.

Славий взвыл, вскочил на ноги и, осознав, что это горит он сам, запрыгал по поляне, костеря мстительницу на чем свет стоит, а когда погасил пожар под носом, кинулся к ней:

– Уши оторву, паразитка!

– Василиса, беги. – Аня от хохота рухнула на одеяло.

Лисса рванула прочь от взбешенного воеводы, наивно полагая, что пробежка босиком по утренней росе быстро охладит его гнев. Только вот девушка упустила из виду, что он тренированный товарищ, а она забыла, что такое физкультура, еще на первом курсе. Славий легко догнал ее, схватил поперек талии и швырнул в ручей, мимо которого они так удачно пробегали.

– И тебе утро доброе, Василиса.

Ледяная волна захлестнула девушку с головой, от холода сперло дыхание, а потом Лисса завопила так, что на ее крик прибежала насмерть перепуганная Анюта, решившая, что Славий в бешенстве отрезает хулиганке уши, без всякой магии возвращая им прежний вид.

– Ну вы просто как дети малые. – Отдышавшись, девушка втянула когти. Лицо ее, покрытое алой чешуей, вновь стало человеческим. – Давай, вытаскивай ее и к костру неси.

– Сама дойдет, – пробурчал парень.

– А я говорю: неси. Заболеет, у тебя кровь цедить буду на восстанавливающие зелья.

– Точно-точно, – проклацала зубами Лисса, делая попытку выбраться из воды, так как добрые спутники не спешили подать руку. – На зелья его, с потрохами. Я же пошутила, а он…

– Пошутила? – опять завелся Славий, хватая ее за шкирку и вздергивая на ноги. – Да я тебя за такие шутки… – Так и не сказав, какую кару ей придумал, воевода подхватил Лиссу на руки и бросился бегом обратно на поляну, где завернул девушку в три одеяла, а потом присел рядом и начал растирать ей ноги.

– Дура ты, Василиса.

– Знаю. – Она счастливо улыбнулась, чувствуя, как все тело покалывает от тепла и мокрая одежда начинает причинять страшные неудобства. – Славий, отвернись, мне раздеться нужно.

Парень вскинул на нее глаза и покраснел как рак. Ну надо же, какой стеснительный.

– Я отойду. Тебе пяти минут хватит?

– За глаза.

Славий скрылся за кустами. Лисса в то же мгновение скинула с себя одеяла, нашла в седельной сумке запасной комплект одежды и быстренько переоделась. И все равно ее трясло, словно от озноба, рубашка трижды падала из рук, прежде чем удалось развесить ее на ветках куста. Пристроив таким же образом белье и шерстяные штаны, девушка нырнула под одеяла, предварительно вывернув их наизнанку, мокрыми пятнами наружу.

– И что это было? – Аня, наблюдавшая за ней со все возрастающим удивлением, вздернула бровь.

– Сама не знаю. – Лисса почувствовала, как заливается краской. Действительно, что на нее нашло? Выходка, достойная ребенка, а она давно стала взрослой. Слишком давно, чтобы помнить, когда это произошло. Но на душе пели птички, а значит, месть удалась.

Подруги переглянулись и расхохотались.

– Знаешь, если бы я не знала Славия и всю эту ситуацию с Ванюшей и моим братом, то решила бы, что парень на тебя запал, – сообщила Аня. – А так не знаю, что и думать.

Лиссе сразу стало не до смеха. Воевода ей очень нравился, но крутить с ним роман, пока не выяснены отношения с женихами, было бы нечестно, в первую очередь, по отношению к нему. Да она и сама не знала, хочет ли завязывать с ним более близкое знакомство, хотя была вынуждена признать – его чувство юмора ей нравится. Еще никто не купал ее в ледяном ручье, а потом не проявлял о ней столь нежную заботу.

Чувствуя, что отогрелась, Лисса вылезла из одеял и села помогать Ане перебирать вчерашние грибы. Приготовить они их не успели, значит, нужно с собой взять, так как выкидывать провиант в походных условиях – это верх расточительства, а студенческая жизнь приучила подруг быть экономными.

Славий вернулся полчаса спустя, когда они успели перебрать грибы и благополучно съели ягоды. Он специально шумел и топал, чтобы девушки не пропустили его появление: вдруг они еще не одеты?

Выйдя на поляну, воевода подошел к своему коню, достал сухую рубашку и полотенце. Лисса замерла, не донеся до рта последнюю ягоду. От ручья вернулся совершенно другой человек.