Понятно, что через пару месяцев напряженной работы придется везти тот же кассетник обратно Володе на протяжку и пропайку аппарата, замену пасиков и прочей мелочевки. Зато, бобинник и радиола вполне успешно могут пахать годами.

Теперь я хлопочу начет установки качественной двери, по выданному мне номеру телефона той же незаменимой Софьей Абрамовной вызвал мужиков с какого-то оборонного завода. Они пришли, замерили проем, забрали приготовленные замки, пообещали за неделю сварить дверь, потом вывести ее с территории завода с первой оказией.

За дверь попросили двадцать пять и за установку десятку, баба Тая даже перепугалась от таких цифр и такой дорогой вещи.

— Зачем она мне, Игорек? Уже столько лет с этой дверью прожила и ничего не случилось.

— Даже не вам, а мне требуется, баба Тая. Ничего, с хорошей дверью жить спокойнее, помогает меньше переживать о будущем. Софка, как вы говорите, этих мужиков порекомендовала, а ихняя братия в защите своего имущества соображает лучше всех. Настрадались за несколько тысячелетий от инквизиции, грабителей и той же Римской империи.

Баба Тая тоже смеется, представляя страдающую от легионеров Софку.

Понятно, что против лишней защиты смысла нет спорить, поэтому баба Тая быстро соглашается со мной.

Договорились со старушкой, что я буду забирать за дверь по пять рублей из аренды постепенно.

— Так еще одну дверь поставим, внутреннюю, из дерева, чтобы из подъезда не дуло и вообще никакого шума не доносилось, — объясняю я старушке, — Я ее тоже заказал, она недорогая, стандартная будет.

Еще восемь относительно спокойных лет заката Советской империи пройдет, потом хорошая дверь очень даже понадобится в лихие времена, когда по улицам одни наркоманы начнут шасть с единственной мыслью — украсть и употребить, чтобы быстрее сдохнуть.

Надеюсь, баба Тая столько проживет, чтобы порадоваться за мое приобретение и весомое улучшение условий проживания на ее жилплощади.

Случилась у меня еще первая стычка с местными ребятами, решившими, что залетного паренька можно и кинуть беспроблемно. Тем более, какого-то мелкого грузчика из овощного магазина.

То есть, так точно в этом я не разобрался, однако, чутье подсказало не медлить в непонятной ситуации.

Вышел я со своей сумкой через плечо, как договорено, в проезд дворовой, а меня там вместо пары покупателей сразу четверо парней ждет, да еще с овчаркой на поводке. Здоровенная такая псина, поэтому вступать в какие-то разговоры я не стал, понимая, что могу серьезно пострадать в случае непоняток, а моя ножка от табуретки мне здесь не поможет. Сами покупатели не выглядят здоровыми ребятами, однако, такие достаточно наглые мне показались по выражению их физиономий.

— Э, так не договаривались! — только и крикнул я им, сразу же дал задний ход в парадную.

Я сразу всех предупреждаю, чтобы не толпились в проходе и подходили за кассетами строго по одному, чтобы не отвлекали мое внимание от непростого дела купли-продажи. Нафиг мне толпы народа лишние контролировать, когда деньги считаю и кассеты выдаю.

Еще решат достаточно наивные парни все рассчеты закончить одним хорошим ударом по моему лицу, чтобы потом попробовать запустить жадные руки в мои карманы. Упустил я момент прорекламировать свои боевые способности, ничего, теперь покажу свое умение в непосредственном столкновении.

Заскочившего за мной следом бросившегося в погоню парня встретил парой жестких ударов по лицу, и он вывалился из подъезда обратно в полубессознательном состоянии, под ноги к остальным загонщикам и их собаке.

Да, голым кулаком легко ставить на место неготовых к серьезным колотушкам противников. Это не в тяжелых любительских перчатках побеждать подготовленных боксировать не хуже тебя парней. В юношеском любительском боксе Ленинграда, а другого то и нет, нокауты или даже нокдауны не такое уж и частое явление.

Да и на взрослых первенствах тоже случаются далеко не в каждом бою.

Хотя, на том же первенстве Профтехобразования во втором бою попался мне коренастый парень, отправивший своего первого соперника в глубочайший нокаут таким быстрым деревенским ударом, как говорится, из-под задницы. Даже фамилию помню до сих пор — Травников его звали, а мое товарищи по команде, которые почти все уже проигравшие новички, смотрели на меня с понятной жалостью, ожидая и для меня подобной участи.

Однако, я просто бил парня на расстоянии все раунды, легко засушил бой, так и соперник оказался не самого высокого уровня, хотя, постоянно выбрасывал свою тоже левую руку откуда-то из-за спины, мечтая повторить прежнюю победу.

После выдачи люлей самому назойливому покупателю больше я ждать никого, особенно овчарку, не стал и стремительно влетел по лестнице на свой третий этаж.

Может, он и не хотел ничего такого, однако, ломанулся следом за мной, не понятно, с какой целью, поэтому, лучше перестраховаться. Да и показать свое умение в мордобое совсем не лишнее дело, потом еще назовусь КМС по боксу, этого вполне хватит для большинства местных хулиганов, чтобы перейти для них из статуса непонятного паренька сразу в солидные авторитеты.

Когда в той жизни я начал посещать кафе «Аленушка» напротив метро Фрунзенская, некоторые мажоры из стиляг, более о себе понимающие, чем остальные, попытались что-то там надо мной подоминировать. И сами парни такие питерские, более повидавшие в жизни, по сравнению с курсантиком, и одеты в Ливайс 501 поголовно. Однако, стоило только приятелю Антохе рассказать про меня, что я боксер и целый кандидат в мастера спорта, все вопросы оказались сняты на раз.

Потом только руку радостно пожимали все время при встрече и другим рассказывали обо мне при каждом удобном случае с гордостью.

Антохе, правда, тоже пришлось отвесить поначалу разок, проведя учебный бой на паре имеющихся у него перчаток, излечить от недоверия, так сказать.

На этой неделе выдали, наконец, нам форму, такую для ПТУшников специальную, так что, теперь я обеспечен рабочей одеждой для магазина.

А куда мне ее еще девать? Не носить же с гордым видом! Не те уже времена стоят на дворе!

Ну, если попросят слезно вернуть обратно для отчета, принесу в училище без проблем, не больно она мне и нужна.

Хотя, кому она там так уж нужна? Выдали и выдали, под роспись, значит, списали навсегда.

Слухи о моем выезде из общежития пока не донеслись до начальства училища, меня не вызывают никуда на ковер, я этому только рад. Понятно, что многие одногруппницы живут не так далеко, как я, в том же Ломоносове или Сосновой Поляне, Гатчине или Пушкине, поэтому ездят постоянно домой, им общежитие не положено, как питерским.

Я же, уже по каким-то советским нормативам, по