– О, нет нужды искать лейель! Мама Коолайнель согласна взять взамен ту очаровательную самочку, которую вы ведете с собой.

– Ведем с собой?.. – Максим вдруг сообразил, о ком они говорят. Быстро повернулся, посмотрел на княжну. – Да вы что?! Сравниваете человека с какой-то козой? Мы же разумные существа, как и вы!

Еще одна из дочек миролюбиво поклонилась:

– Да, уважаемый Маакс – разумный человек. Но в голове этой самочки разума нет, вы сами так сказали.

– Кто сказал?

– И уважаемый Гундарин-Т’адин, и уважаемый Маакс. Мы и сами видим, что от нее не идет понимание.

– У нее просто понимателя нет! – возмутился Максим. – Это ничего не значит. Что, вам всем – криссы пониматели вставили?

Лупоглазихи переглянулись. Последняя из дочек ответила:

– Зеленокожие оборотни – это сказка, чтобы пугать младших внуков. Понимание Коолайнель никто не вставляет, оно дается нам от рождения. Все разумные способны понимать друг друга. Кто не понимает – тот не разумен. Неразумность этой самочки легко проверить. – Она поклонилась Огнице, пропела елейным голоском: – Уважаемая путница! Подтверди, что ты разумна, и мы тут же отпустим тебя. Ты ведь понимаешь Коолайнель, правда?

– Соглашайся! – рявкнул Максим на девушку, хмуро наблюдающую за происходящим.

– С чем это я должна согласиться?

– С тем, что ты их понимаешь.

– Да ничуть я их не понимаю! Блеют на своем козьем языке, уродины жирные.

Максим задохнулся от возмущения. Чуть не крикнул: «Да замолчи ты, дура!» Сдержался. Но это не помогло.

Лупоглазиха поклонилась в его сторону.

– Уважаемый Маакс убедился, что эта самочка не разумна. Иначе она не назвала бы маму Коолайнель, давшую жизнь сотням дочерей и сыновей, уродливой. Мы согласны принять ее взамен лейель. Мы надеемся, что она приведет много очаровательных детишек. Не беспокойтесь, мы будем заботиться о них, будем их холить и лелеять. Коолайнель благодарит уважаемых путников за взаимопонимание!

Дочки дружно поклонились, и платформа, заскрипев, поехала вверх. Максим смотрел ей вслед, раззявив рот. Потом опомнился, вцепился в решетку на потолке, закричал:

– Эй, так не пойдет! Я Огницу у вас не оставлю…

Шур сжал его плечо неожиданно сильно, заставив охнуть и замолчать.

– Уважаемые Коолайнель! – Сфинкс быстро заговорил, обращаясь к перегнувшимся через край платформы дочкам: – Мой друг не может оставить эту девушку одну. Он долгие годы заботился о ней и очень привязался. Он хочет убедиться, что за ней будут ухаживать должным образом. – Покосился на приятеля и добавил: – И, разумеется, его интересует, кто станет отцом детишек.

Максиму показалось, что в глазах сфинкса блеснула хитрая искорка. Он возмущенно уставился на него, открыл рот, пытаясь подобрать подходящие слова. Но Шур сдавил плечо сильнее, и он промолчал. Платформа остановилась. На несколько минут повисла тишина, только шелестели листья да чирикали невидимые в кроне пичуги. Затем подъемник вновь заскрипел. Коолайнель возвращались.

– О, какая похвальная заботливость! – заблеяла одна из дочерей. – Вы правы, у Коолайнель нет человеков-самцов. Нам придется вести самочку за много-много дней пути. Не будет ли уважаемый Маакс так великодушен, что сам позаботится о приплоде?

У Максима уши полыхнули огнем. Он готов был провалиться не только сквозь пол этого «скворечника», но и сквозь землю. На счастье, Огница не понимала ни слова.

А Шур продолжал, как ни в чем не бывало:

– Мой друг принимает ваше предложение. Но для этого ему требуется постоянно находиться рядом с девушкой. И чтобы ему никто не мешал!

– Мы сделаем все, что в наших силах!

– Хорошо. На прощание я хочу попросить у друга амулет.

Все замолчали, продолжая смотреть на юношу. А он только сопел, чувствуя, что из ушей начинает валить дым. Не дождавшись, Шур поторопил его:

– Макс, дай мне браслет, которым ты отметил свою девушку.

Тут до Максима дошло, что от него требуется! Энергично кивнув, он бросился к решетке.

– Отдай пискуна Шуру. И ни о чем не спрашивай. Пожалуйста!

Огница с недоумением посмотрела на друзей, помедлила. Но подчинилась. Браслет еле слышно щелкнул под ее пальцами, разошелся. Когда-то Максим мечтал отобрать его у девушки. Кто бы мог подумать, что случится это при таких обстоятельствах!

Платформа поплыла вверх, аудиенция с мамой Коолайнель закончилась. А затем открылся люк в полу. Младшие сыновья завязали Шуру глаза, увели. Следом пришла очередь Максима. Впрочем, его путешествие оказалось недолгим. Его лишь перевели из одного «скворечника» в другой.

Это помещение мало отличалось от предыдущего. Такой же пол, такие же стены. Даже размеры почти такие же. Разве что потолок сплошной, а не решетчатый. Но это была не тюремная камера, а жилище, лесная хижина. В углу лежал широкий, туго набитый мягким ароматным сеном тюфяк, рядом стоял жбан с чистой водой. И пахло здесь травой, цветами, чуть-чуть, нагретой солнцем, древесной пылью. Узкие окна, более похожие на щели, оставляли комнату погруженной в полумрак. Должно быть, здесь приятно спать… и заниматься тем, на что намекали толстухи.

Через несколько минут в хижину спустили Огницу. Именно спустили, так как люк здесь был не в полу, а в потолке. И едва он захлопнулся, девушка бросилась к Максиму:

– Макс, объясни наконец, что происходит!

Легко сказать – «объясни»! У него язык не поворачивался перевести ей все, о чем болтали толстопузые дочки. Да он сгорел бы со стыда раньше, чем дошел до середины! Максим постарался быстренько придумать какую-нибудь нейтральную версию. Например, о том, что их удерживают в качестве заложников, но Шур обязательно что-то придумает и придет на выручку. Может, уже придумал? Неспроста ведь говоритель попросил!

Он раскрыл рот, готовый успокоить подругу… и закрыл. Потому что сообразил: нельзя гнать отсебятину. Шур затеял хитрый спектакль, в котором ему, Максиму, отведена определенная роль. Если он с ней не справится, все пропало! Не исключено, что лупоглазы подслушивают каждое его слово, следят за каждым шагом.

– Не волнуйся, все хорошо, – только и нашелся что сказать девушке. – Доверься мне.

Та чуть не подпрыгнула от таких слов.

– Довериться?! А ты что же, не доверяешь мне? Почему нас держат в этой клетке? Чего от нас хотят?

Он постарался улыбнуться как можно естественней.

– Это не клетка. Это… комната для гостей. Правительница Коолайнель пригласила нас отдохнуть. Смотри, какой удобный матрац. Не хочешь прилечь?

– Прилечь?!

Огница подскочила к тюфяку, зло пнула его ногой. Потом передумала, резко опустилась на него, легла, отвернулась к стене. Буркнула: