class="p1">— Позвольте спросить, — хрипло произнёс Вася, когда падре взялся за ручку.

— Спрашивайте.

— Почему именно шашки?

Альберт улыбнулся и приоткрыл дверь. Запахло сыростью и в комнату повалил густой туман.

— В шахматы сыграете на другом уровне, — он указал на вход, — прошу, вы же игрок.

Вася достал сигарету и исчез в клубах тумана. Игра закончилась…

Глава 66

— Кто-нибудь понимает, что мир столкнулся не с чередой маленьких кризисов, а с чем-то более глобальным? — спросил Дима.

— Они меняют обои, а не лечат больного, — развёл руками Альберт, — куда уж там до диагноза и понимания. Они поднимают потолки, вместо того, чтобы вынести грязь, задыхаются от копоти и продолжают думать о проблемах таяния ледников.

— Подумать только, они дожили до сверхзвуковых самолётов, экспедиций на Марс и даже сфотографировали чёрную дыру, — Дима обвёл руками мир, — они входят в тонкие миры, меняют формы живого и даже чуть-чуть заглядывают в будущее.

— Жалко, наверное, сорваться на очередном пике, так и не увидев вершину, — согласился Альберт, — хотя какая разница, если о ней не знаешь.

— Стремление к вершине ускоряет желание спуститься в бездну, — Дима достал пачку сигарет, — может, на жевачку перейти, всё равно толку никакого.

— Что хорошо для мозга, плохо для тела, — улыбнулся Альберт, — а тем, кто познал другое измерение, на это наплевать. Вот и уходят в небытие те, кто понял суть жизни.

— Думаешь, игрок не вернётся? — спросил Дима.

— Как знать, поживём, увидим. Играть с красным духом куда как тяжелее, нежели с нами.

Они сидели на краю скалы, заросшей папоротником, деревьями и кустарниками. Внизу безбрежный океан, волны которого с шумом и силой сотни лет бились о скалу. Фрактальная синусоидальная возводила горы и беспощадно разрушала их. Альберт силой мысли поднял булыжник и раскрошил его в пыль.

— Полетаем, — предложил Дима.

Альберт кивнул. Полёты единственное, что приносило радость. Дима поднялся, отряхнулся от бренности бытия и упорхнул в небо. Альберт минуту сидел и смотрел на волны.

— Не так уж мы от них отличаемся, — заключил он, поднимаясь над землёй.

Он вспомнил, как при жизни боялся высоты и это одно из немногих, что ему оставили. Дыхание перехватило, что-то внутри учащённо забилось. Душа это была или сердце он не знал и полетел вслед за Димой. Рядом пролетали такие же заблудшие души с каменными лицами и раздумьями. Когда жизнь бесконечна, пропадает страх завтрашнего дня, пропадает желание к чему-то стремиться и чего-то добиваться. Пропадает чувство самосохранения.

— Интересно, как система искоренила это чувство в людях, — крикнул Дима с небес, — в людях бьётся желание изменить жизнь, но тут же включается режим бесконечности. И дело даже не в глобальных целях, а в таких маленьких желаниях, как увидеться или позвонить. Есть завтра, есть послезавтра, есть сотни других жизней.

— Заложники маленькой камеры большой тюрьмы, — согласился Альберт, — только невыносимые условия толкают к размышлениям.

— У любой тюрьмы есть выход, — улыбнулся Дима, — и нам тоже следовало бы поискать дверь.

Начался дождь. Альберт чувствовал, как капли бьются о его кожу, как холодок проникает в тело и как страх возвращает желание жить. Он резко повернул влево, потом так же резко вправо. На секунду потерял контроль и оказался в свободном падении. Ударился об океан и возрадовался.

Глава 67

— Чем мы тут занимаемся! — завопил Николя.

По телевизору разглагольствовали о виновности националистов во всех бедах. Приплели сюда и голод, и разруху, и войны. В озоновых дырах только не обвинили.

Он достал банку пива. Командировочная сумка лежала у двери, вещи собраны и упакованы. Власти совершенно потеряли чувство самосохранения, подгоняя лодку к водопаду хаоса. Безвольный класс без роду и племени, живущий в отелях и гостиницах, перелетающий на вертолётах и самолётах с одной крыши на другую. Может, все здания разрушить, чтобы они спустились на землю. А может и это не поможет. Они совершенно отбились от жизни, решили, что лучше в небытие летать, чем ползать, как смерды. Ничего, и на их самолёт найдётся ракета, и то, что для большинства обыденность, покажется им адом.

Он отправился в кафе «Патриот», которое открыл специально для посиделок с единомышленниками. Кровь играла от счастья, когда он заходил в эти двери, слышал голоса и речи, в которых не было ни слова о толерантности. Здесь были и слабослышащие, и слабовидящие, здоровые, больные, но все с сильным характером и незамутнённым рассудком. Последний иммунитет гнилого организма. Порой, он завидовал инвалидам, которые умели отделять зёрна от плевел, вытаскивали главное из общего. Маленькие радости жизни были для них недоступны и они не распылялись по пустякам. Он брал с них пример и становился сильнее.

Враг достиг пика. Еврейское лобби, финансовые оккупанты, и мигранты, как орудие. Вирус, хаос, комендантские часы. Биочипы, контроль финансовых потоков и пропаганда. Хорошо работают ребята, аж обзавидуешься.

— Благодаря им ты становишься сильнее, — подбодрил Дима.

Они с Альбертом сидели в углу, там, где света почти не было и полумрак скрывал лица. Николя взял пиво и подсел за столик.

— Обрати внимание, — указал Альберт, — тут новые лица.

Николя присмотрелся. В баре были не только белые, но и мулаты и даже негры.

— Как их впустили? — удивился Николя.

— По нашей просьбе, — успокоил Дима, — они родились здесь в третьем и более поколениях. Они здраво мыслят и знают, на что способны их сородичи. Они против заселения и политики властей, они видят, насколько хороша их жизнь и не хотят превращать дом в помойку.

— Именно так, — подтвердил Альберт, — в войне нужны все силы. Ты заметил, что на собрания не было ни одной облавы.

Николя залпом осушил стакан и кивнул. Сухость в горле отступила.

— Там, наверху, есть правильные люди и они за нас, — Дима положил руки на стол, — и если готов идти до конца, они вытащат тебя из любой тюрьмы.

Николя улыбнулся.

— Войну в одиночку не выиграть, — Альберт втянул кальян и выпустил несколько колец. — А уж когда победим, устроим чистку в своих рядах.

Николя побагровел. Он знал, что зачинщиков революции убирают.

— Не беспокойся, третья мировая будет за выживание, а не за власть, — улыбнулся Дима, — здесь всё будет по-другому.

Глава 68

Саша открыл несколько пунктов приёма беженцев на севере. Не таких, как лагеря, где правят беззаконие и на всё закрываются глаза, но настоящих, с правилами и любовью. Здесь не бросали вещи в толпу, будто корм рыбам. Здесь к каждому был индивидуальный подход. Конечно, хулиганы первыми ринулись к пунктам, но охрана поставила их на место.