Предлагаешь разойтись по домам? — совершенно невинно интересуюсь.

— Так быстро ты от меня не отделаешься, пампушка! — хмыкает и тащит меня к лифту.

В лифте поворачиваюсь к зеркалу и недовольно морщусь.

Весь блеск размазал, гаденыш!

Поправив растрепанные волосы, открываю клатч и копаюсь в нем. Достав блеск, открываю и подношу к губам.

— Я бы не советовал, — довольно ухмыляясь, подмигивает Сева в отражении зеркала.

И вот накрасить бы назло, так все равно сотрется! К тому же, кого я обманываю? Разве мне не приятны поцелуи Севы? Разве я их не хочу? В конце концов, я не сопливая девчонка!

Хмыкнув, закидываю блеск обратно в клатч.

Поздно строить из себя невинность, Горошек. Ты уже не на выпускном.

Интересно, а Амурский помнит с кем целовался? Он, разумеется, не подарил мне первый поцелуй. И даже второй. Однако он был моей первой влюбленностью. Можно, конечно, сказать, что этот миг был наполнен волшебством и прочей романтической лабудой, но мы были в стельку.

Пожалуй, впервые в жизни я так надралась. Мама до сих пор вспоминает, при любом удобном (и не особо) случае. А чего она еще ожидала? Запретный плод сладок. Не то чтобы я много выпила. Давайте начистоту, моему не привыкшему юному организму хватило несколько бокалов шампанского, чтобы опьянеть.

Как сейчас помню, я вышла подышать свежим воздухом, а там стоял Амурский в компании нескольких девчонок и парней. Знаете, этих «крутых» ребят? Они есть в каждом классе, в каждой школе. Я в их число никогда не входила. Куда там тихой и скромной заучке Горошек…

— Перебрала, Горошек? — спросила Света Потапова. — Надо же, а такая скромница! — подтрунивала она надо мной.

— За собой следи, — грубо ответила я.

— Ты сегодня прямо в ударе! Такую речь произнесла, я впечатлен! — вдруг заговорил со мной Сева.

— Интересно, а чем она еще может впечатлить? — погано ухмыляясь, вставил свои пять копеек Коля Устинов.

— Да чем она может впечатлить! — рассмеялась Надя, подружка Светы. — Она наверное даже и не целованная!

Все они заливались хохотом. Их мерзкий гогот отдавался пульсирующей болью в голове. Мне вдруг стало невероятно обидно, потому что все что они говорили было неправдой.

— Горошек, а хочешь я тебя поцелую? — пялясь на мою грудь, спросил Устинов. — Я не прочь поддержаться за твои сис…

— Захлопнись, Ус! — рявкнул Сева.

Не знаю, смеялся ли он со всеми, но не выглядел особенно веселым.

— Иди обратно в ресторан, Горошек, — приказным тоном отрезал.

Признаться, для семнадцатилетнего юноши он был довольно властным.

— Не хочу! — неожиданно прорезался у меня голос. — И вообще-то я целовалась, поэтому вряд ли ты меня чему-нибудь новому научишь, Устинов!

— Да ладно? Может, тогда ты меня научишь? — глаза Коли азартно загорелись, и я тут же пожалела о своих словах.

— Ты меня не привлекаешь, — пошла на попятную я.

— А кто привлекает? Амурский?

— Ус… — Сева злился. Тогда я подумала, что он просто был мне не рад.

Покраснев, я молчала, точно в рот воды набрала. Девчонки кидали на меня высокомерные взгляды, мол, что эта заучка вообще может.

— Все понятно, Горошек! Тебе обратно в песочницу нужно, а не аттестат получать, — задиристо кинул Устинов.

Это, пожалуй, и стало последней каплей. Я притянула Амурского за грудь и буквально впилась в него губами. Он опешил. Даже глаза не закрыл, когда я его поцеловала. И вот, когда я уже разочарованная хотела отстраниться, а потом пойти и утопиться в пруду, он вдруг перехватил инициативу на себя. Ребята заулюлюкали. Поцелуй длился недолго, но и этого хватило, чтобы я мигом протрезвела.

— Ася, ты тут? — вздрогнув, смотрю на озадаченного Севу.

— Что?

— Ты стояла и не двигалась. Мы приехали. Ты в порядке? — Амурский обеспокоено вглядывается в мое лицо, сжимая руку.

— Да, все хорошо, — киваю, улыбаясь.

Должно быть, я слишком сильно погрузилась в воспоминания. Надо же, а ведь когда-то я мечтала, чтобы Сева повёл меня на свидание! И как теперь не верить в то, что мечты сбываются? Пусть и тогда, когда ты об этом забываешь.

— Молодые люди, вы долго в лифте толпится будете? — раздается со стороны недовольный голос.

— Извините, — бормочу, выходя.

По дороге в ресторан мы с Севой много болтаем. О моей работе, о его играх, и обо всем на свете. На фоне играет моя музыка, пусть Амурский и ворчит, но думаю в глубине души ему нравятся такие песни. О чем я ему собственно и сообщаю, на что в ответ получаю:

— Мне просто нравится тебя радовать, пампушка.

— И, будь я проклята, если после этих слов не расцветаю!

Мы приезжаем в шикарный ресторан «Облака». Пожалуй, самый престижный в нашем городке. Он расположен на самом последнем этаже бизнес-центра. Отсюда открывается замечательный вид на заснеженный город. Я в нем не была ни разу. Во-первых, не скажу, что я завсегдатай ресторанов, а во-вторых, очередь здесь на месяц вперёд.

— Как тебе удалось заказать здесь столик? — когда Сева услужливо отодвигает мне стул, интересуюсь.

— Хозяин ресторана болеет за нашу команду, — просто отвечает, присаживаясь аккурат напротив меня.

Вероятно, когда ты знаменит жизнь действительно в некоторых аспектах проще. Вряд ли Амурского не пропустят в клуб, прийди он даже в спортивном костюме. Он в любом случае будет почетным гостем. Ему везде рады. Особенно, всякие хостес, что строят ему глазки. Ладно, пока одна хостес.

Мы сидим у самого окна, ночной город раскинулся перед нами, как на ладони. Люди и машины отсюда кажутся такими крошечными, точно игрушечные.

— Мне казалось, что ты придумаешь что-то оригинальное.

— А стоило? — выгибает вопросительно бровь. — Что бы ты предпочла? Парк аттракционов? Пикник? Театр?

— Точно нет, — морщусь. — Я рада, что ты выбрал ресторан. Для меня главное не место, а компания.

— Для меня тоже, — мягко улыбается Сева.

Конечно, это не самое оригинальное свидание, но мне и не нужна оригинальность. Меня не впечатлить аттракционами, а театр я не люблю.

Когда подходит официант, Сева заказывает вино с каким-то пафосным названием, стейк и картошку. Я уже хочу попросить только салат, но ловлю на себе предупреждающий взгляд Амурского. Он выжидательно на меня смотрит.

— Можно, пожалуйста, стейк рибай и цезарь.

— Конечно, —