Но, увы, на первом же шагу он совершил жестокую ошибку: погиб другой. Разумеется, для Ларри то была трагедия — никто не хочет стать убийцей, да еще убив без малейшего смысла. А вот счастливчик Нат цвел и пах и продолжал готовиться к свадьбе.

Что нет невзгод, а есть одна беда:

Твоей любви лишиться навсегда…

Ларри, собрав в кулак всю свою волю, мгновенно написал следующий сценарий устранения соперника: убийство в ходе жутковатого спектакля, как наглядное подтверждение фразы, что наша жизнь — игра, а люди в ней — актеры. Но — увы: похоже, ангелы отвернулись от бедняги Ларри! Снова осечка, снова убит абсолютно посторонний человек…

Что это горе всех невзгод больнее…

И вот — последний шанс: день бракосочетания. Здесь Ларри не стал особенно фантазировать, он попросту проскакал на коне в открытые ворота храма, чтобы пронзить копьем соперника, реализовав строки, найденные Натом в древней книге и тут же приписанные сэру Гревиллу:

Прощай! К земле я пригвожден,

Пронзенный рыцарским копьем…

И вновь — убит другой, невинный дурачок Микки! Ларри, экипированный в тяжелые латы, просто не успел среагировать, когда соперника неожиданно закрыл другой. Только и оставалось, что развернуть коня и умчаться прочь, пока за ним не кинулись в погоню…

Слушая мой неторопливый монолог-размышление, инспектор согласно кивал.

— Похоже, все примерно так и было. Я не большой специалист по части Шекспира и вообще стихов, но Ларри всегда казался мне не от мира сего. Такому вполне могли прийти в голову столь… романтические убийства!

— Когда жизнь кажется пустой, каждый наполняет ее собственным смыслом. — За окном замелькали первые домики Стратфорда, и я кивнул инспектору. — Полагаю, Ларри похитил Розу, чтобы увезти сюда, в домик, оставленный в наследство его бабкой. Думаю, стоит заехать в местный полицейский участок и уточнить адрес.

— Я уже отдал распоряжение, — кивнул инспектор и неожиданно горячо потряс мою руку. — Благодарю вас, Ален! Если бы не вы…

Между тем наш автомобиль в сопровождении еще двух въехал во двор стратфордского полицейского участка. Оставалось узнать точный адрес, получить подкрепление и отправляться арестовывать Ларри Брайта.

Эта довольно долгая, запутанная история трех преступлений «не по адресу» завершилась неожиданно быстро, без сложных декораций и костюмов. Когда мы с инспектором в сопровождении едва ли не целого отделения вооруженных до зубов полицейских подъехали к старинному особняку на окраине городка и, пару минут позвонив в дверь молчаливого дома, вошли под его своды, тройной убийца предстал пред нами сразу же — он попросту спал без задних ног на коврике у диванчика в гостиной. На диванчике мирно спала Роза Мимозина.

— Настоящее сонное царство, — с невольным облегчением выдохнул инспектор, пряча свое оружие. — А я-то думал, все завершится стрельбой — ведь парень убил троих человек и рискнул похитить девушку!

— Видимо, похищение его и подкосило — силы враз иссякли, и Ларри попросту вырубился, — разглядывая бледное лицо спящего, заметил я. — Ясно дело, Розу он каким-то образом усыпил, чтобы без проблем сюда привезти. Привез и тут же сам решил отдохнуть — силы покинули его после всех волнений последних дней. Что ни говори, а нелегкая эта ноша — быть убийцей.

Дальше все шло как по маслу, легко и без проблем: по звонку полиции примчалась местная «Скорая» и увезла в клинику спящую царевну Розу; между тем спящему Ларри деликатно надели на руки наручники, после чего перенесли его на носилках в полицейскую машину. Пришел в себя парень, уже будучи арестованным, и первые слова, которые услышал, пробудившись, были банальны для всех любителей детективных сериалов: «Мистер Брайт, вы арестованы по подозрению в убийстве…»

Остается отметить лишь, что, прослушав речь с перечнем всех трех убийств по датам до конца, Ларри поморгал голубыми глазками в рыжих ресницах, отчаянно зевнул и проговорил чуть дрогнувшим голосом: «Боже мой, вы не представляете, как я хочу спать…»

Первый основательный допрос Ларри Брайта прошел на следующий день в отделении Уорвика, куда арестованный был доставлен полицейскими Стратфорда, пока мы с инспектором немного задержались в родном городе Шекспира. Каюсь, о небольшой задержке в качестве личной услуги попросил инспектора я — как любознательный турист из России.

— Думаю, ничего не случится, если мы вернемся в Уорвик на пару часов попозже, — пожал плечами Бонд. — Сейчас я сам покажу вам дом, где родился и провел остаток своей жизни Шекспир, а также ферму Анны Хатвей. Для нас эту экскурсию проводили еще в школе, и я все прекрасно запомнил — у меня великолепная память.

Готов согласиться, что память у инспектора превосходная, чего не скажешь о его творческих способностях: наша экскурсия чем-то напомнила мне ответ у школьной доски, за который учитель не поставил бы больше тройки. И тем не менее инспектор старался, а когда завершил свой дебют гида, просто раздувался от гордости. Естественно, я растрогался и горячо пожал ему руку, душевно отблагодарив за богатый материал и эффектную его подачу. После этого мы вернулись в Уорвик, и для нас начались суровые будни с допросами и оформлениями кучи протоколов дела о тройном убийстве.

До допроса Ларри нам предстояло закрыть одно маленькое «дело». Как только мы вошли в управление, к нам подскочил сержант Виллингтон.

— Инспектор, — взволнованно проговорил он. — Надо что-то делать с Джимми Патсоном: парень отказывается от приема пищи и сегодня утром потерял сознание. Доктор Плимз только что осмотрел его — говорит, Джимми очень ослаблен.

Мы с инспектором переглянулись: черт возьми, со всей суматохой погони за убийцей о паже Хатвилла мы совершенно забыли! Бонд взглянул на часы и решительно мне кивнул, делая пригласительный жест:

— Идемте! Я сообщу Джимми, что настоящий преступник арестован и отпущу его на все четыре стороны. Пусть хранит свои секреты сколько угодно.

Хотите верьте, хотите — нет, но как только инспектор произнес последнюю реплику, я сразу же представил, как Джимми, рыдая, выдает нам все свои «секреты».

Именно так все и получилось через пару минут. Как только мы вошли в крохотную камеру, бледный и, кажется, еще более невзрачный Джимми подскочил со своей койки, уставившись на нас тревожными покрасневшими глазами.

— Джимми, мы арестовали убийцу — это Ларри Брайт, — произнес инспектор с легкой улыбкой. — Вы свободны. Приносим вам свои извинения.

Пару минут Джимми растерянно моргал и вдруг, обеими руками закрыв лицо, отчаянно разрыдался, вновь рухнув на кровать.

— Что такое? — нахмурился Бонд. — Джимми, возьмите себя в руки! Отчего эти слезы, объяснитесь!

Джимми на удивление быстро успокоился. Он глубоко вздохнул, кулаком утер глаза и произнес, что называется, на одном дыхании: