отсталых слоев населения. Очень легко объявить одну нацию врагами и повесить на неё весь негатив. Ну и призывы к еврейским погромам — хороший способ поправить свое имущественное положение за счёт богатых соседей. У нацистов сейчас около ста двадцати — ста пятидесяти тысяч боевиков в двух организациях: СД и СС. События в Альтоне, и последующий запрет боевых организаций нацистов привёл к тому, что количество боевиков сократилось более чем в два раза. Тем не менее коричневорубашечники не сдались. В той же Баварии их прикрывает местное правительство, что позволяет продолжать тренировку и создание боевых организаций. На пике падения популярности после газетных скандалов и устранения Гитлера у Геринга оставалось не более ста тысяч активных членов штурмовых отрядов. Сейчас наблюдается их постепенный рост. Стало известно о тайных поставках оружия нацистам из различных источников. Объемы крайне невелики.

— Что известно о самом перевороте? Когда он может произойти? — Киров опять взял инициативу в свои руки. Лакоба, обеспокоенный событиями с женой, ничего не говорил, но очень внимательно слушал.

— По основному сценарию развития событий, восстание должно начаться после стычек нацистов с полицией и ротфронтовцами одновременно в нескольких городах Германии. Сигналом готовности к перевороту станет перекрытие границы с Польшей со стороны реакционного режима Пилсудского. Взаимное усиление наших двух стран для пшеков как серпом по их драгоценным органам власти. Установлено и подтверждено активные контакты между доверенными представителями Гинденбурга и Пилсудского. По всей видимости, армейские круги двух стран нашли общие точки соприкосновения и сумели договориться. Но пока что вся проблема в нацистах. Геринг не дурак, он не собирается таскать каштаны из огня для тех, кто может и его партию помножить на ноль. Он хочет гарантий участия в правительстве новой империи, при этом на очень серьезных постах. Но маршал не желает давать наци гарантии. Военные планируют убрать нацистов с политической сцены вместе с коммунистами и социал-демократами. Так что танцы с бубнами вокруг НСДАП продолжаются.

— А что будет если Геринг и Гинденбург не смогут договориться? — уточнил Сталин.

— Есть и второй сценарий. Это массовая кампания в прессе и обращения к рейхстагу с требованием провести референдум по поводу возрождения монархии. В случае отказа, а собраны подписи будут так, что дать согласие на его проведение будет невозможно, правительство обвинят в узурпации власти и последует военный переворот, который установит власть монархистов явочным порядком. Агент Строитель уточнил, что есть возможность провокации беспорядков и без нацистов, цель простая — показать, что полиция с удержанием правопорядка не справляется. Ну и введение прямого президентского правления. Сроки — вторая половина осени этого года. Может быть, ноябрь или самое начало декабря.

— Скажите, товарищ Артузов, есть в этих трёх планах что-то общее? Что-то, что позволит нам точно понимать, когда и что произойдёт?

— Перекрытие границ, товарищ Сталин. Заговорщикам критически важно, чтобы СССР не мог оказать военной помощи правительству. Иначе вся их авантюра закончится провалом.

— Сколько сейчас специалистов из Германии работает в Советском Союзе?

— Девяносто восемь инженеров и двести шестьдесят квалифицированных рабочих. Ожидается приезд в два ближайших месяца ста шестнадцати инженеров и шестисот семидесяти семи рабочих. Это те, кому уже выданы и оформлены визы.

— Как вы считаете, мы можем рассчитывать на переезд в СССР научных кадров из Германии, если там начнется Гражданская война?

— Несомненно, какая-то часть ученых, особенно еврейской национальности, согласятся к нам переехать, особенно если мы обеспечим им хорошие условия для работы.

— Нам, товарищ Артузов, с большим трудом удается своим ученым обеспечивать эти самыехорошие условия для работы. Не будет ли появление у нас иностранных специалистов, которым мы создадим все условия, раздражающим фактором для отечественных ученых? Они ведь сейчас за каждый рубль государственного финансирования бьются, как гладиаторы в Колизее. До последней капли крови. А тут…Что думаешь, товарищ Киров?

— Напряжение, конечно же, будет. Тем более, что иностранных ученых нельзя близко подпускать к секретным разработкам. А у нас почти вся наука сейчас работает на оборону, хотя и не сознает этого.

— Вот пусть и дальше не сознаёт! А если немецкие товарищи помогут нам продвинуться в некоторых критически важных направлениях: связь, оптика, думаю, это будет хорошо! А финансы? Найдем и для наших ученых деньги. Особенно когда всяких курчевских погоним из изобретателей к чертовой бабушке!

— Вы что-то еще хотели сказать, товарищ Артузов?

— Так точно, товарищ Сталин. Хочу обратить ваше внимание на крайне низкий уровень работы наших военных атташе. В Германии готовится военный переворот. О брожениях в армии не говорят разве что немые. В тоже время наш военный атташе Василий Николаевич Левичев в Берлине сообщает массу слухов и совершенно ненужных сведений. На наш запрос о вероятности военного переворота сообщает что он крайне низкий, а армия верна правительству и поддерживает социальные преобразования в стране. Совершенно непонятно чем занимается его помощник, Лев Захарович Шнитман. Считаю, нам необходимо кардинально пересмотреть систему подготовки военных атташе, вызвать их на переподготовку, заменить негодные кадры на более профессиональных разведчиков. У нас сейчас есть полтора десятка перспективных ребят, прошедших хорошую подготовку и служивших в армии.

— Правильный вопрос поднимаете, товарищ Артузов. Вот вы и подготовьте этот вопрос детально: с программой подготовки военных атташе, с инструкциями, как им работать, какие приемы использовать. Обсудите этот вопрос с товарищем Кировым. И жду ваших предложений через две недели. Достаточно будет времени?

— Уложимся, товарищ Сталин.

— Хорошо, что вы так уверены в этом, товарищ Артузов. Очень хорошо. Нестор, задержись на пару минут.

Глава двадцать первая

Всего лишь услуга

Дюссельдорф

30 сентября 1933 года

Двадцатого числа семейная пара Марии и Рамона вернулась из путешествия в Финляндию. Поездка получилась успешной во всех отношениях. Им удалось найти следы Германа Вильгельма Сушона, человека, который был ответственным за убийство обоих — Карла Либкнехта и Розу Люксембург. Он уехал в Финляндию, и там следы бывшего моряка-артиллериста затерялись. Правда, всплыла информация, что он мог устроиться по финансовой части. Например, сотрудником какого-то частного банка. Но реальность оказалась еще более увлекательной. Герман оказался сотрудником Центрального банка Финляндии, расположенным в Хельсинки на Рауконхату. Это одна из старейших финансовых организаций Европы, основанная в 1811 году по повелению императора Александра I в городе Турку. Стал главным банком страны в 1860 году, когда по повелению другого императора, Александра II, в Финляндии была введена собственная валюта — финская марка. Мария первая отправилась проследить за их клиентом, но прождала у памятника Йохану Снелльману без всякого толка. Понадобились сутки, чтобы узнать, что Герман Сушон перешел работать в отделение Данске банка буквально накануне их приезда. Не так давно Данске банк Ландманс выкупил финский Сампо банк, который и стал его филиалом в Хельсинки. Пару дней