– Шенге! – простонала я, обнимая орка.

– Утыррка, – прорычал мой самый лучший папочка.

– Шенге, – я прижималась к нему, как испуганный ночным кошмаром ребенок, потому что была совершенно уверена – теперь все будет хорошо, шенге рядом.

– Утыррка опять запуталась... – Орк нежно погладил по волосам и резко выдернул нож из моей ноги. От счастья, что папа рядом, я даже не вскрикнула. И папашка довольно прорычал: – Маленькая отважная Утыррка!

Я шмыгнула носом, отлепившись от папы, огляделась. А мы были в лесу! Посреди стойбища орков! И на меня отовсюду смотрели лесные орки и маленькие удивленные орчата, а еще от скалы бежал Рхарге, причем в той самой безрукавке, что я ему сшила! И это было так... ну так...

– Утыррка дома, – ласково сказал папашка.

И я ответила:

– Ага...

Дальше было вообще здорово: Рхарге подбежал, подхватил меня и радостно закружил, так что мир вообще показался одним стремительным вихрем.

– Утыррка! – рычал довольный Рхарге. – Мой самый любимый веселый орк!

И я даже не помню, когда последний раз была такой счастливой. Хотя нет, помню – в Готмире! Но тут послышался хрип рыжего. И я вспомнила, что он вообще-то тоже тут. И даже как-то пришло понимание его поступка.

– Шенге, – заорала я, требовательно похлопав Рхарге по плечам, чтобы отпустил. – Шенге, не надо убивать!

И, едва младший вождь отпустил, бросилась прихрамывая к двум достаточно дорогим мне людям. А вмешалась я вовремя – шенге сжал шею Динара лапой и с яростью душил.

– Шенге, – я бросилась к орку, обняла и начала объяснять: – Динар спасать Утыррка.

– Злой человек, – парировал орк, – обижать Утыррка в Готмир, похитить, ранить ножом! Злой! Нет доверия.

Вот тут папа был прав, доверия ему никакого нет, и все же...

– Динар спасать от Аршхана и Та Шерра.

И шенге рыжего отпустил. Правитель Далларии еще несколько минут лежал на истоптанной траве и пытался прийти в себя, а потом простонал:

– У меня не было другого выхода...

Я ему почему-то верила, а шенге фыркнул, потом встал и, держа меня за руку, стал пристально смотреть на Динара. Дальше было веселее: папа рванул рукав платья, чуть сжал запястье, и на коже проступил тот самый рисунок, который я только во сне видела. На этот раз разом зарычали все орки! И я вдруг поняла, что пришел рыжему большой и волосатый конец! Такого шенге ему не простит.

– Злой, – согласилась я, – но пусть живет.

– Утыррка отвечает добром на зло, – прорычал шенге, – злой человек понесет наказание! Честь дочери Лесного клана пострадала!

Я в шоке смотрела на папу, и даже слов не было. Мой родной отец спокойно отреагировал даже на наши с Динаром поцелуи прилюдно, а тут... Нет, определенно шенге лучший папа на свете. И все же возражу:

– Утыррка не хотеть войны.

Шенге опять фыркнул, а потом прижал к себе, растрепал все волосы и прорычал с такой нежностью:

– Шенге скучать... каждый день...

– Утыррка плакать без шенге, – созналась я.

– Глупый Утыррка. – Шенге взял меня за руку и собирался повести куда-то, и я не понимала куда, пока он не добавил: – И голодный.

И такая волна благодарности вдруг затопила все мое сознание. И я действительно поняла, что дома... это мой самый настоящий дом.

– Шенге, – я все же остановилась, – а Динар?

Папашка глухо сказал:

– Рхарге, вернуть злого к Черный король.

Я от удивления рот открыла, когда младший вождь поднял обе лапы, и между ними появился прозрачный такой кристалл, совершенно без блеска. И вот этот кристалл растянулся, и появилось окошко в другой мир, овальное и растянутое, и сквозь него я увидела королевский дворец Ирани! От удивления я лишилась дара речи. Просто стояла и смотрела на это чудо природы.

– Утыррка хотеть домой? – грустно спросил шенге.

– Утырка дома, – и я была честна с собой как никогда. А затем на оитлонском добавила: – Динар, сообщи королю, что я жива, это сейчас самое главное!

Рыжий поднялся, и я вдруг поняла, что падение было болезненным, но даже стона не прозвучало, когда он встал, выпрямился. Зато в его взгляде была такая тоска.

– Я вернусь, – заверила вдруг Динара, который уже стоял рядом с порталом.

Он кивнул, но продолжал очень пристально смотреть на меня. И неожиданно сиплым голосом произнес:

– Я впервые увидел тебя счастливой.

И вдруг портал исчез. С удивлением я посмотрела на Рхарге, а тот не менее удивленно взирал на шенге.

– Злой человек тоже голоден, – задумчиво произнес папа, – мяса много.

* * *

А потом мы все сидели у огромного костра. Три больших кабана жарились рядом с основным костром, а я жевала холодное мясо, это типа перекус был, и, зачастую с полным ртом, жаловалась папе на жизнь. Динара посадили далеко от нас, его тоже не оставили голодным. Хотя, как это ни странно, выглядел даллариец более довольным, чем когда его в портал хотели отправить. И я его понимала – тут здорово! Тут просто потрясающе здорово! Особенно маленькие орчата. Эти проказники то подбегали, засыпая вопросами, то тащили к себе в тиопи показывать всякие мелочи, то с таинственным видом демонстрировали зажатых в кулачках жучков и паучков. А еще тут все были добрыми. И орки, и орчанки, последние меня просто покорили. Я еще никогда не видела, чтобы такие большие существа двигались с такой грацией, а когда они обнимали своих орчат, это было так... как океан безграничной нежности. И я со слезами смотрела на них в такие моменты. Опыт общения с детьми у меня вообще был не очень богатый – при дворе детей младше десяти не было, а если я посещала какой-либо замок, обычно наблюдала либо пренебрежение к малышам, либо откровенно грубое обращение – из-за разбитой безделушки, к примеру. Наверное, отныне материнская забота и любовь у меня всегда будут ассоциироваться с орчанками.

И вот я сижу у костра, в рубашке и штанах, потому как меня переодели, рядом с любимым шенге, и так не хочется думать ни об Оитлоне, ни о будущем.

– Утыррка грустит, – заметил мою задумчивость шенге.

И я продолжила исповедь:

– Утыррка иметь силу... магию, – поправилась после недолгого молчания и напряженно посмотрела на папу.

Вообще ждала хоть какой-то реакции, а шенге все так же радостно улыбался и смотрел на меня.

– Та Шерр хотел запереть, – продолжила я.

И папашка нахмурился. Зарычал даже. Потом начал говорить:

– Утыррка иметь магию, но Утыррка должна знать – земля хранить силу.

Я даже жевать перестала, пытаясь понять мысль шенге, и он попытался объяснить иначе.