6. Во всяком случае на это придется, очевидно, ассигновать некоторую сумму денег.

7. Те же меры нужно перенести и на молодых художников. Но здесь нужно особо обсудить вопрос о том, при каком учреждении завести указанные выше досье и на кого персонально возложить работу»{279}.

По существу, Л.Д. Троцкий сформулировал целую программу, циничную по своему характеру, но очень привлекательную для власти по содержанию. В записке В.М. Молотову от 3 июля 1922 г. Сталин писал: «Возбужденный тов. Троцким вопрос о завоевании близких к нам молодых поэтов путем материальной и моральной их поддержки является, на мой взгляд, вполне своевременным. Я думаю, что формирование советской культуры (в узком смысле слова), о которой так много писали и говорили одно время некоторые “пролетарские идеологи” (Богданов и др.), теперь только началась. Культура эта, по-видимому, должна вырасти в ходе борьбы тяготеющих к советам молодых поэтов и литераторов с многообразными контрреволюционными течениями и группами на новом поприще. Сплотить советски настроенных поэтов в одно ядро и всячески поддерживать их в этой борьбе — в этом задача. Я думаю, что наиболее целесообразной формой этого сплочения молодых литераторов была бы организация самостоятельного, скажем, “Общества развития русской культуры” или чего-нибудь в этом роде. Пытаться пристегнуть молодых писателей к цензурному комитету или к какому-нибудь “казенному” учреждению — значит оттолкнуть молодых поэтов от себя и расстроить дело. Было бы хорошо во главе такого общества поставить обязательно беспартийного, но советски настроенного, вроде, скажем, Всеволода Иванова. Материальная поддержка вплоть до субсидий, облеченных в ту или иную приемлемую форму, абсолютно необходима{280}». Таким образом, Сталин предложил более мягкий, но подходящий для того времени вариант. Программа Троцкого даже Сталину показалась чрезмерно примитивной, а потому — малоэффективной. Однако одно из предложений Л. Троцкого было реализовано в кратчайшие сроки: партийные и репрессивные органы взяли на себя слежку за художественной интеллигенцией. Позиция по отношению к творческой интеллигенции выразилась в последовательно проводимой системе мер, направленных на регулирование деятельности литературно-художественных группировок.

Документально подтверждено, что все не только стратегические, но и частные персональные вопросы, связанные с запретительными мерами по отношению к целым направлениям и отдельным творческим личностям, решались именно в партийных кабинетах различного уровня. Главлит и другие государственные учреждения советской цензуры являлись только орудием, исполняющим волю главного идеологического заказчика. В качестве конкретного примера можно привести историю принятия и реализации органами цензуры постановления ЦК ВКП(б) «О плакатной литературе» от И марта 1931 г.{281} В этом постановлении впервые на уровне ЦК партии подчеркивалось неудовлетворительное состояние массовой плакатно-картинной продукции, говорилось о недопустимо безобразном отношении к этому виду пропаганды со стороны ГИЗ, ИЗОГИЗ, АХРР, Госиздата, Сельхозиздата и других издательств, о засоренности аппарата издательств классово-враждебными элементами, о неудовлетворительном контроле со стороны Главлита за плакатной продукцией. В постановлении был поднят вопрос о передаче Отделу агитации и массовых кампаний ЦК ВКП(б) руководства делом плакатно-картинной агитации. Постановление также предусматривало ряд практических мер: издание плакатов объединялось в ИЗОГИЗ, что должно было способствовать улучшению идейного и художественного качества картинно-плакатной продукции; был поставлен вопрос о создании общества художников-плакатистов. На заседании Секретариата проект представляли К.И. Николаева и П.М. Блинов — соответственно заведующая и заместитель заведующего Отдела агитации и массовых кампаний (Агитпроп) ЦК ВКП(б), директор ИЗОГИЗа Б.Ф. Малкин, начальник Главлита П.И. Лебедев-Полянский и директор ИЗОГИЗ А.Б. Халатов. Из подготовительных документов видно, что именно эти организации принимали участие в разработке текста постановления. Между тем представленный на рассмотрение документ в исходной редакции не был принят. Секретариат ЦК ВКП(б) поручил Агитпропу совместно с заинтересованными организациями — ОГИЗ, Главлит, ИЗОГИЗ и Наркомпросом — переработать проект; его окончательная редакция была поручена секретарю ЦК ВКП(б) П.П. Постышеву. Сохранились два варианта этого постановления: первоначальный текст с правкой членов комиссии, в том числе и лично П.П. Постышева, и окончательный, известный нам по опубликованным источникам. Чем же было вызвано столь сложное «прохождение» этого решения через Секретариат ЦК?

Предыстория этого проекта такова. Изданием плакатов в конце 1920-х гг. занималось несколько десятков издательств, что естественно затрудняло, а порой и сводило на нет, возможность какого-либо контроля. В ноябре 1930 г. решением сектора НКП РСФСР была создана Центральная комиссия по контролю над массовой изопродукцией при Главреперткоме с целью введения художественно-идеологического контроля над массовой изопродукцией ввиду бесконтрольного выпуска «антихудожественных плакатов»{282}. Тогда же, в ноябре 1930 г., Изосектором Наркомпроса РСФСР была проведена «чистка» московских обществ «4 искусства», ОМХ, ОХР, ОСТ и др.{283} В январе 1931 г. Агитпроп ЦК докладывал в Секретариат ЦК об обследовании сотрудниками отдела ЦК картинно-плакатной продукции ИЗОГИЗ, АХРР, ОХР, Центросоюза и других издательств, вышедшей после XVI съезда ВКП(б). Ряд плакатов были признаны политически вредными как по содержанию, так и по художественному исполнению; было зафиксировано «неотображение в большинстве плакатов ведущих лозунгов партии», неудовлетворительное руководство ИЗОГИЗ публикацией плакатов и массово-художественных изданий{284}. Проведенный текстологический анализ докладной записки отдела ЦК и первоначального текста постановления ЦК ВКП(б) позволяет утверждать, что зафиксированные в записке результаты проверки явились основными положениями будущего постановления.

Таким же образом можно проследить последствия принятия этого постановления и механизмы партийно-государственного контроля за его исполнением. Уже 28 марта 1931 г. Сектор искусств Наркомпроса РСФСР обратился с письмом в Наркомат финансов и СНК СССР об ассигновании дополнительных средств на командировки художников в колхозные и индустриальные районы страны для написания агитационно-пропагандистских произведений. Такая задача была поставлена в постановлении Ц.К. Решением СНК СССР для этих целей было выделено 100 тыс. руб. и создана межведомственная комиссия из представителей ПУР, ЦК Рабис, ИЗОГИЗ, Федерации художников для разработки тем для художников. 9 апреля 1931 г. Агитпроп ЦК докладывал на Секретариате ЦК о предпринятых отделом мерах по реализации постановления, в том числе об изъятии 14 антисоветских плакатов, организации выставки плакатов, создании инициативной группы по выработке устава общества художников-плакатистов{285}. 12 мая 1931 г. Сектор искусств Наркомпроса РСФСР доложил об организации Федерации объединенного совета работников пространственных искусств, в которую вошли художественные общества «Октябрь», АХР, ОМАХР, ОХС, ОСТ, ОМХ, ОРС, «Круг», «4 искусства» и др., о «чистке» аппарата ИЗОГИЗ, о создании Общества революционных плакатистов (так вначале называли Объединение работников революционного плаката){286}. 14 июля 1931 г. Сектор искусств Наркомпроса РСФСР принял план по проверке состояния картинно-плакатной литературы в целях выполнения того же постановления ЦК ВКП(б). 21 июля 1931 г. коллегия НК РКИ РСФСР приняла постановление по докладу комиссии по «чистке» аппарата ИЗОГИЗ, в котором был сделан акцент на низкой политической и художественной подготовке художников, слабом контроле и некачественной разработке заданий художникам со стороны редакторов ИЗОГИЗ, отмечен большой «процент брака» у художников, выпуск «идеологически невыдержанных и вредных плакатов», сделаны предложения по изменению структуры издательства, форм и методов руководства секторами и др.{287} При ИЗОГИЗ создается общественный совет с привлечением Комакадемии, Главискусства и ЦК Рабис, вводится новый порядок обсуждения тем, эскизов и готовых плакатов. В сентябрьском плане Сектора искусств Наркомпроса 1931 г. было намечено проведение проверки выполнения постановления ЦК обществами художников, а также пересмотр всех деклараций и уставов художественных организаций, их взаимоотношений с госиздательствами и другие мероприятия дисциплинарно-идеологического толка, результаты которых были изложены в отчете заведующего ОГИЗ А.Б. Халатова секретарю ЦК ВКП(б) Л.М. Кагановичу (12 ноября 1931 г.) о ходе выполнения постановления{288}. Более подробная информация о проведенной кампании по выполнению постановления содержится в отчете Главискусства 25 ноября 1931 г. (организация передвижных выставок-вагонов, повышении качества изопродукции, отражение текущего политического момента и классовой борьбы в изобразительном искусстве и пр.){289}, а также отчете-плане работы ФОСХ на 1932 г. с подведением итогов «классовой борьбы на фронте изобразительного искусства»{290}.