– Всё, давайте братцы, удачи вам!

И две дозорных ладьи с пластунами скользнули к берегу, где кое-как, еле заметно, сквозь пелену дождя мелькали искорки огней и факелов приморского городка.

Неполный десяток береговой стражи ютился в своей хижине у самого пирса. В тёмном и вонючем помещении было тепло от протопленного очага, и свет от единственного жирового светильника тускло освещал прокопчённые стены, пару лавок, на которой дрыхли двое, да сидящего спиной к очагу и покряхтывающего пожилого десятника. Трое стражников сидели тут же на чурбачках за замызганном низким столиком и играли в кости, споря порой до хрипоты.

– Хватит жульничать, Торстен! – горячился худой и жилистый Хаген Кочерга, –Ты уже третий раз сбрасываешь шестёрки! Что, я не вижу, как ты что-то там шепчешь, а потом ещё и подкидываешь кости боком!

– Что хочу, то и шепчу, хоть молитву, хоть трактирную песню! Как хочу, так и кидаю! А тебе нечего завидовать, Кочерга, коль ко мне сегодня удача сама в руки идёт, – невозмутимо отвечал ему полный и невысокий партнёр и кивнул в сторону десятника.

– А будешь орать, Мадс тебя мигом пораньше на смену отправит.

И, перемешав все в кожаном стаканчике, крепыш снова высыпал на стол кости.

– Ах ты, пивной бочонок! –аж взвизгнул скандалист и схватил удачливого игрока за руку, –Ты опять нашептал на кон!

Спор грозил перейти в потасовку, и Мадс нехотя привстал со своего места:

– Я ведь уже сказал вам успокоиться! Всё неймётся, бездельники? Кочерга, одевайся и иди, смени с Олафом парней у пирса! А ты тоже зря тут посмеиваешься, счастливчик! – и старший стражи с прищуром посмотрел на толстяка, –Быстро метнулся к «Копчёному Палтусу» и принёс два кувшина с тёмным пивом. Один кувшин тебе Ханна и так даст, а за второй уже ей сам заплатишь. И не криви мне рожу тут, а то на всю ночь под дождь поставлю! –и десятник показал Торстену кулак, –Ты и так хорошо этих двух дурачков сегодня обул. Так что, не грех и поставить угощение для своих товарищей.

Так удача в очередной раз проявила свою благосклонность к полному счастливчику, который сам, не ведая того, шёл под проливным дождём от бухты в городок к ночному трактиру Ханны и что-то там ворчал себе под нос.

Ладья вынырнула из темноты около навеса, освящаемого факелом и жировым светильником. Под него только что зашла новая смена стражников, и сейчас четверо с удивлением вглядывались в проступающие очертание судна.

– Кто такие? Отзовись! –опомнившись, крикнул Хаген и перехватил поудобнее копьё.

– Не узнаёшь своего знакомца, Хаген? – раздался из ладьи смутно знакомый голос, –Кто меня с пирса гонял, когда я тут искал работу? Успокойся, это я, Фроуд Треска, забыл, что я жил и лечился от ран целый год в вашем городе? Ты, Кочерга, мне еще говорил, что я не смогу найти хорошего хозяина и скоро сдохну где-нибудь под монастырским забором как собака.

– Ааа, Треска, как же, как же, помню, ты ещё оставил тут кучу долгов, когда уходил в плаванье. Какой только дурак взял тебя в команду с твоим-то дурацким характером,–проворчал стражник и крикнул Оллу, в руке которого была зажата верёвка от сигнального колокола.

– Отбой, Олаф, это свои. Хоть что-то новенькое услышим да стрясём на выпивку от этих бродяг.

На причальный помост из подошедшей ладьи выскочили трое и закрепили на кнехтах (причальных тубах) канаты, брошенные им с ладьи. Тут же с бортов начали выскакивать члены команды, а первая пятёрка закутанных в длинные плащи с капюшонами, во главе с Фроудом, направилась прямо к навесу стражи.

– А я-то думал, вас как обычно по двое дежурит! –воскликнул подходящим первым Треска, –Как-то по гостинцам-то не подрасчитал!

–Тащи всё, что есть, ещё мало будет–ухмыльнулся Хаген, –Нас тут четверо вместе со старой сменой, да в сторожке ещё столько же дрыхнут, –Не скупись, моряк!

Когда до стражи оставалось буквально шагов семь, следующий за Фроудом Варун резко оттолкнул его в сторону и сбросил просторный плащ из грубой кожи. Уже готовая к броску рука резко послала вперёд кинжал, и стоявший у сигнального колокола Олаф медленно сполз вниз.

– Трево…! –только и успел воскликнуть Хаген Кочерга, тоже пробитый сталью.

– Первый десяток, за мной! –глухо крикнул главный разведчик русских и побежал за Фроудом к сторожке.

Вскоре на причале начала выгрузку вторая ладья, и два десятка пластунов, мягко топая кожаными подошвами по брёвнам, устремились вслед за старшим и проводником.

Тёмные каменные дома стояли на узкой кривой улочке, утопая в грязи. Дождевые стоки, смешиваясь с отходами и грязью, мутным ручьём бежали по ней вниз прямо к морю. С левой стороны улицыбыло какое-то подобие тротуара из утрамбованной глины вперемешку с мусором. Именно по нему и вышел на следующих впереди отряда Фроуда и Варуна малыш Торстен, держащий на вытянутых руках два кувшина с пивом.

Горшки, выпущенные из рук хозяином, глухо плюхнулись в лужу, сам же он распластался на стене дома, вжимаясь в неё и икая от страха. Приставленный к горлу, остро отточенный нож уже чуток надрезал кожу, и только одно мгновение отделяло толстячка от той черты, в которой жизнь переходит разом в смерть.

– Переведи ему, Фроуд, хочет ли он жить? –обратился к проводнику Варун.

– Говорить, что сильно хотеть,–справился с переводом Треска и, выслушав дальше сипящий шёпот, кивнул держащему стражника командиру.

– Говорить, что делать всё, только просить жить.

– Ну, добре, –кивнул Варун и немного ослабил нажим ножа, –Пусть ведёт нас к крепости. Вместе там оглядимся, а потом уже будем звать наших.

Через пару часов, как и было условленоранее, на флагманском корабле отряда дозорные заметили сигнал с берега – три прерывистых мигания фонаря, затем опять по три, и так непрерывно повторами.

– Господин майор, пластуны знак подали – «путь свободен!»

Сотник пристально посмотрел в сторону берега и на море. Ветер уменьшился, а волны перестали кидать суда из стороны в сторону. Качка, конечно, ещё была, но всё равно это уже далеко не то, что было вот только что днём. Оставался только дождь, который лил уже который день, практически не прекращаясь ни на минуту. Но и он был сенйчас на руку.

– Вперёд к пирсу, держать самый малый, прямо на фонарь!

И через десять минут по пристани с глухим шумом застучали сотни ног.

Десант пошёл!

– Докладывай, Родион, –кивнул на ходу Сотник, спускаясь с причальных помостов.

– На берегу был пост стражников, уничтожен полностью, сигнал подать они не успели, и в сторожке тоже всех оставшихся «в ножи» взяли. Затем Варун Фотич с передовыми одного языка взял, тот в город за выпивкой бегал, и уже вместе с ним мы все до крепости прогулялись. Темно там, конечно, «не зги не видно», только в одной крепостной превратной фонарь горит. Мост через ровик поднят. Да он нам и не преграда, хотя длиной шагов в семь будет, ну а глубиною «с ручками». Около крепости секретов и наружных постов нет. Доклад закончил.