За три года были закрыты три тысячи постов, работавшие на них ученые вынуждены разъехаться по всему свету в поисках возможности приложения своих талантов.

Нет, Тэтчер вовсе не была против образования, даже философского, но считала, что все должно себя окупать. Университеты вполне могли бы зарабатывать платным обучением иностранных студентов, экономя деньги британской казны.

Результат? Оксбридж действительно неплохо зарабатывает на обучении студентов со всего света. Только вот его профессура начала перемещаться за океан сразу после столь радикальных перемен.

Оксбридж ответил премьер-министру взаимностью. В 1985 году Тэтчер отказали в присуждении почетного звания выдающегося выпускника университета. А ведь это звание уже имели семь премьеров - выпускников университета. Причем голосование было столь ярким, что оспорить его невозможно. Стоило только заикнуться о возможности такого выдвижения на звание, как был создан комитет противников. Противостояние широко обсуждалось в прессе, нанося репутации Тэтчер колоссальный ущерб. В результате абсолютным большинством голосов в присуждении было отказано «из-за серьезного и систематического ущерба системе образования Великобритании...».

Тэтчер заявила, что «... если они не хотят присвоить мне это звание, то тогда я последняя, кто хотел бы его получить».

Но едва ли ее не задели результаты студенческого голосования в родном колледже - 90 % опрошенных высказались против премьер-министра.

Когда через пару лет Тэтчер попыталась сделать ректором Оксфорда «своего человека», то ей в пику с большим перевесом был избран социал-демократ. Научная среда не принимает тех, кто считает науку дорогостоящим приложением к бизнесу.

У Маргарет Тэтчер вполне хватало почетных докторских званий и без отечественной науки, она была доктором, например, Менделеевского университета в Москве, да и звание почетного члена Британского королевского общества тоже получила за два года до отказа в Оксфорде. Но тогда на собрании присутствовали лишь 100 из 968 членов общества, и «за» проголосовали чуть больше двух третьих присутствующих.

Не лучше сложились отношения и с деятелями культуры.

Разве могли работники музеев приветствовать совет премьер-министра не выпрашивать деньги у правительства, а привлекать средства частных инвесторов, продавать часть своих коллекций, зарабатывая на существование? Директор Национального театра сэр Питер Холл признавался, что 90 % представителей творческой интеллигенции настроены против премьер-министра. Неизвестно, правда, кем и когда проводился подсчет недовольных.

Газета «Таймс» признавала, что ни один премьер-министр не подвергался таким оскорблениям и не встречал такого презрения, какое продемонстрировала по отношению к Тэтчер британская интеллигенция.

Даже по прошествии долгих лет многие относятся к ней не лучше, не простив необходимости делать карьеру за границей, а не дома. Возможно, отчасти в этом причина столь сильной неприязни?

А отчасти в ее невыносимой привычке лезть со своим (единственно правильным) мнением даже в те области, в которых она попросту не разбиралась.

Интересное объяснение действий Тэтчер дают герои психологического детектива «Уэзерби», снятого в 1985 году. Героиня Ванессы Редгрейв догадывается: «Месть. Вот в чем дело... Тэтчер берет какой-то страшный реванш за глубокий ущерб. За что-то внутреннее».

Неужели так и было?

Британское кино и телевидение второй половины 80-х годов вполне отражало состояние общества - оно было мрачным и каким-то безысходным. Даже комический телеперсонаж Гарри Энфилда по имени Кучаденег (Loadsamoney) с его вечной пачкой купюр, зажатых в кулак, расшевелить британцев своими криками «Гляди на мое бабло!» не мог.

Новыми героями на экране стали безработные, вчера еще индустриальный север страны после насильственного закрытия неэффективных производств умирал в буквальном смысле, превратившись в мертвое пространство, оставленное на произвол судьбы.

Часть 3

Тэтчеризм - катастрофа, растянутая во времени

Когда пишут тексты или рассказывают с экранов о Маргарет Тэтчер, обычно делают упор на несколько ее отличительных черт - феноменальную работоспособность, блестящую память, неуемную энергию, стремление всегда выглядеть отлично, мягко упрекают в авторитарном стиле правления (а как же иначе?). Неустанно напоминают, что Тэтчер буквально вытащила Британию из той ямы, куда страна угодила к концу 70-х, справилась с произволом профсоюзов и сумела одолеть ИРА, наконец, победила Аргентину в войне за Фолкленды и приручила советского лидера Горбачева, сыгравшего решающую роль в развале СССР. Подчеркивают, в сколь плачевном состоянии Тэтчер «получила» Англию и какой гордой, буквально рвущейся вперед и вверх ее оставила своим преемникам, которые проводили ту же экономическую политику (даже лейборист Тони Блэр).

Но почему-то мало кто анализирует, какую цену пришлось заплатить за это Англии и главное - каковы долгосрочные результаты тэтчеризма.

Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные -исполнять сами

Возможно, Тэтчер никогда не читала эти слова Макиавелли. Или не придавала им никакого значения, ведь ее кумирами были совсем другие философы. Во всяком случае, она поступала точно наоборот - ответственность за неугодные своим избирателям дела смело брала на себя.

Исследователи до сих пор ломают голову над загадкой Тэтчер. За годы своей политической деятельности, начиная с поста министра теневого кабинета, она приняла множество непопулярных решений, каждое из которых могло бы стоить карьеры любому другому, но при этом почти с легкостью выигрывала следующий тур, будь то новый министерский пост или победа Консервативной партии. Почему англичане, давая ей обидные прозвища, в большинстве своем буквально ненавидя жесткую даму с Даунинг-стрит, все же голосовали за ее партию на выборах? Почему однопартийцы, обливаясь слезами и жалуясь в кулуарах на невыносимо авторитарный стиль управления Тэтчер, отдавали ей голоса, подтверждая лидерство в партии? Почему министры послушно пребывали в роли мальчиков для битья, чтобы столь же послушно подать в отставку по первому намеку премьер-министра?

Правда, когда этот нарыв прорвал, падение колосса было мгновенным. И тем страшней и неожиданней оно оказалось для Тэтчер.

Но пока Маргарет Тэтчер была в Британии у власти, она действительно не боялась принять ответственность за крайне непопулярные решения. Может, в этом секрет?

«Анархия в Соединенном королевстве», «Коллапс британской власти», «Коллапс в сфере морали», «Умирает ли Великобритания?».

Это все не броские заголовки желтой прессы, а названия серьезных статей серьезных авторов в серьезных изданиях. Дипломат и журналист Питер Джей придумал название для новой болезни страны - «англичанит», а один из ведущих журналистов Великобритании того времени Питер Дженкинс даже получил награду «Журналист года на телевидении Гранады» за статью в «Гардиан»: «Ни одна страна не прошла еще путь от развитости до отсталости. Вероятно, Англия первой вступила на этот путь».

И как приговор слова канцлера ФРГ Гельмута Шмидта: «Англия более не принадлежит к числу развитых стран». Сказано в 1979 году.

Хлесткие фразы? Ничуть, реальность была именно такова - страна стремительно пикировала вниз по всем