небес, а такие точки потому и любят, что это дешево, и за всеми добавками почти не ощущается настоящего вкуса продуктов.

Я повернул голову, и увидел, что в разных концах помещения стоят еще двое быков, а за единственным занятым столом сидит Кастет. И меня сразу приотпустило. Значит, убивать меня сегодня не будут.

А с чего бы и нет? Этот вопрос мне задала отдаленная часть моего сознания. Что для решалы проще, честно заплатить мне сто пятьдесят кусков, или попросту прикончить, а потом сказать, что так и было? Хрен его знает, но расслабляться все равно нельзя.

Хотя чем мне отбиваться-то? Пластиковой вилкой что ли?

Я подошёл к столу, за которым сидел Кастет, и спросил:

— Присяду?

— Конечно, — ответил решала.

— Интересные места встречи ты выбираешь, — позволил себе заметить я. — Сперва у Парфеновой, один из лучших ресторанов в городе. Потом тут, забегаловка для работяг. Это забавно.

— В обоих этих заведениях мне принадлежит доля, — Кастет пожал плечами. — Как прошло дело, спрашивать не стану. На точку эвакуации вы так и не подошли. Но из Старой Москвы ты выбрался, да еще и, вижу, не с пустыми руками. А что с Сергеем? Он на звонки не отвечает.

— Ранен, сейчас у рвача, — ответил я. — Без сознания. Как ты узнал, что мы выбрались за Периметр?

— Так вас пропустили по моей просьбе, — Кастет улыбнулся. — Или ты что думаешь, тебя бы так просто выпустили наружу на угнанном броневике Арзамасского завода, который делали для частных охранников? Нет, Молодой, чудес не бывает. Вижу, что и товар у тебя. Весь?

— Весь, — кивнул я и выложил на стол кейс, пододвинул его к решале. — Люди Легиона не смогли его вскрыть.

— Вижу, — сказал он, прижал палец к сканеру отпечатков, после чего замок щелкнул и кейс отворился. Значит, чипы действительно принадлежали ему. Он открыл кейс, заглянул внутрь и сразу же закрыл, после чего убрал в сторону. — Товар в порядке. Значит, пришло время расплатиться.

Он наклонился в сторону, и я напрягся. Сейчас достанет ствол и кончит меня. Кто я такой, чтобы он передо мной расплачивался? Мелкая сошка, одноразовый инструмент, который можно использовать, а потом спокойно выбросить.

Хотя, с другой стороны, зачем ему делать это самому, если у него четверо мордоворотов есть, противопоставить которым я все равно ничего не смогу?

Но нет, достал он кейс, который пододвинул ко мне. Этот закрывался не на электронный замок, а на самые обычные защелки, и покрыт был не искусственной кожей, а совсем уже дешевым композитом. Я посмотрел на решалу, который одобрительно кивнул, и только после этого вскрыл защелки.

Кейс оказался заполнен пачками денег. Здесь их было очень много, на мой дилетантский взгляд. По крайней мере, раньше столько денег в одном месте я не наблюдал. Да и, думаю, мало кто из жителей Новой Москвы видел, мы-то больше привыкли не к бумажным деньгам, а к цифровым, числам, которые хранятся на банковских счетах. А есть там на самом деле бабки, или нет, хрен его знает.

— В каждой пачке по десять тысяч, — сказал решала. — Купюры не новые, использованные, так что отследить вас по ним не получится. Если хочешь, пересчитай.

Я быстро перебрал руками пачки, и удивленно обнаружил, что их больше, чем должно быть, а именно двадцать пять. Потом вскрыл одну из них, быстро пересчитал сотенные купюры, которых оказалось ровно сто. Значит, действительно по десять тысяч. Интересно жизнь оборачивается.

— Здесь больше, чем мы договаривались, — сказал я. — Разговор был о пятидесяти штуках на человека. Здесь двести пятьдесят.

— Это бонус, — ухмыльнулся Кастет. — В сети стоит вой по поводу каких-то залетных парней, которые перебили кучу бомжей, а самого Легиона нафаршировали свинцом. Никто кроме вас этого сделать не мог, а этот человек постоянно лез в мои дела и портил бизнес. Так что за его смерть я готов заплатить вам отдельно.

— Понял, — кивнул я, и закрыл кейс.

— Только я вот что тебе скажу, Молодой, — проговорил решала. — Вам бы затаиться на какое-то время. Конечно, за смерть Легиона вам многие благодарны, не только я, но искать вас будут… А если найдут, то сам понимаешь, чем это закончится.

— Понимаю, — кивнул я. — Но вообще, это все случайно вышло. Твои отошли раньше, чем было нужно, нас зажали по дороге…

— Это меня не касается, — покачал головой Кастет. — Работа выполнена, заказ закрыт. Все остальное — уже ваши дела. А то, что я сказал — всего лишь совет. Если мне снова понадобится твоя помощь, я с тобой свяжусь. Как именно, ты уже знаешь. Работы будет много, но сейчас вам все же лучше залечь.

— Понял, — ответил я, взялся за ручку кейса и встал. Повернулся к своему работодателю. — Ну, я пошел тогда что ли?

— Иди, иди, — кивнул он.

И я двинулся к выходу из забегаловки. Кейс с деньгами показался мне на удивление тяжелым. Да, за его содержимое меня могут убить, а мне даже защищаться нечем, но кто узнает, что именно там внутри? Хотя, что еще кроме ценностей можно таскать в таких штуках? Лучше бы он мне деньги в обычной спортивной сумке выдал, они меньше подозрений вызывают.

Это что же получается, по сто двадцать пять штук на брата?

Мне внезапно стало душно, несмотря на освежающий ветерок, и я дернул ворот футболки. Это ж какая куча денег…

Затеряться и не отсвечивать. Да, это именно то, что нужно сделать, если я не хочу расстаться не только с деньгами, но и с жизнью.

Так, никаких вечеринок, баров и телок на ближайшее время, потому что любая случайная знакомая может оказаться засланкой от людей Легиона. И лучше обойтись без социальных контактов. А уж к машине своей желательно вообще не подходить, ее-то заминировать проще простого, мало что ли людей каждую неделю взрывают в собственных машинах.

Снять квартиру у кого-нибудь, кто не спросит моего имени, накупить еды на пару недель в ближайшем супермаркете, закрыться там, читать книжки и смотреть кино. А потом уже можно будет вылезти наружу, глянуть, что творится. Страсти рано или поздно должны улечься.

Но сперва обратно в клинику Ника. Нужно узнать, что там с Чехом, и отдать ему долю. А потом съездить на съемную квартиру за своим стволом. Уж что-что, а он точно может мне пригодиться. Причем, в самое ближайшее время.

— Стой! — услышал я чей-то голос. — Это же ты! Это ведь ты, верно?

Голос был хриплый, пропитый, прокуренный. Я вдруг почувствовал, что меня затрясло. Значит, люди Легиона все-таки нашли меня? Причем, как назло, сейчас, когда мне совсем нечем себя защитить. Блядь, что же делать?

Я повернулся, и увидел бомжа. Самого обычного, которых множество в Новой Москве. Пропитого, может быть, даже проширянного.