«Мои» пересмотренные руководящие указания стали основой для оперативных планов военных действий при Кеннеди. Я перерабатывал их для заместителя министра обороны Гилпатрика в 1962 и 1963 гг., а потом еще раз для администрации Джонсона в 1964 г. По словам посвященных в тему и научных работников, они оказали критически важное влияние на дальнейшее стратегическое военное планирование в США{67}.

Годы спустя, когда я рассказал одному из своих друзей, что закончил работу над первым проектом совершенно секретных руководящих указаний по планированию войны с применением основных стратегических средств к своему 30-летию, он неодобрительно заметил: «Какой ужас!» Я сказал: «Это правда. Но видел бы ты тот план, который я хотел изменить». Впоследствии воспоминания об этом достижении уже не приносили мне такого же удовлетворения, как тогда в 30-летнем возрасте.

Весной 1961 г. Гарри Роуэн сказал, что после моего доклада Макджорджу Банди в январе тот позвонил начальнику объединенного штаба JCS и попросил его «прислать экземпляр JSCP».

– Мы не можем предоставить его, – заявил начальник штаба.

– С ним хочет ознакомиться президент, – сказал Банди.

– Но мы никогда и никому не предоставляем его. Я не могу сделать этого, – ответил начальник штаба.

– Вы, похоже, не слышите меня. Это президент хочет ознакомиться с ним, – возразил Банди.

– Мы проинформируем его.

– Президент умеет читать. Он хочет увидеть план собственными глазами.

По словам Гарри, в конце концов договорились, что президент получит экземпляр JSCP, а представитель объединенного штаба все же сделает доклад по нему.

Вскоре после того, как я закончил работу над основными принципами обеспечения национальной безопасности, у нас с Роуэном состоялся разговор с заместителем министра обороны Розуэллом Гилпатриком в его кабинете в Пентагоне, в ходе которого Гилпатрик заметил: «Кстати, мы наконец получили JSCP». По его словам, вместо передачи экземпляра в Белый дом объединенный штаб все же настоял на проведении брифинга по этому вопросу в кабинете Гилпатрика. На брифинге присутствовали Макнамара и Макджордж Банди, который приехал по этому случаю из Белого дома.

Я поинтересовался, показали ли им реальный экземпляр плана в конечном итоге. Он сказал, что да, докладчик принес с собой план. Я спросил, можно ли взглянуть на него. Гилпатрик подвел нас к своему сейфу. У него был не металлический шкаф с ящиками, а длинный стенной шкаф, превращенный в нечто подобное банковскому сейфу с тяжелой стальной дверью. Вдоль бронированных стен шкафа шли ряды библиотечных полок, заполненные документами с грифом «Совершенно секретно» и выше. Гилпатрик взял документ, лежавший на одной из полок недалеко от входа, и протянул его мне.

Мне сразу показалось, что документ не похож на JSCP, поскольку он был отпечатан на стандартных листах форматом 8×10 дюймов, а не на более плотной бумаге размером 11×14 дюймов, на которой печатались чистовые документы Объединенного комитета начальников штабов. Ну хорошо, они вполне могли просто перепечатать документ на стандартных листах для заместителя министра. Тогда я стал выискивать ключевой раздел, который существует только в JSCP и тщательно вымарывается из материалов, предназначенных для гражданских лиц, – определение «всеобщей войны».

Его не было. Раздел с определениями отсутствовал, а вместе с ним и понятия «всеобщей войны» и «ограниченной войны». Я вернулся к первой страницы и прочитал заголовок. Это был не «Объединенный план использования стратегических сил и средств». Документ назывался «Брифинг по JSCP». Даже такое название нарушало директиву Объединенного комитета начальников штабов, которую я однажды видел. Она предписывала объединенному штабу «никогда не использовать название “Объединенный план использования стратегических сил и средств” и аббревиатуру JSCP в переписке с офисом министра обороны». В нарушение этого правила в заголовке документа красовалась запретная аббревиатура JSCP, надо думать потому, что звонок Банди начальнику объединенного штаба ясно показал – секрета больше нет. Кто-то, по-видимому, разболтал о существовании аббревиатуры. Однако в объединенном штабе не знали, что Белому дому и министру обороны известна не только аббревиатура, но и содержание плана, и поэтому продолжали скрывать его.

Я сказал Гилпатрику: «Это не JSCP. Это все, что они передали вам?»

Он опешил и впервые смутился. «Да нет, это план. Я ведь не ослышался, они сказали мне, что это JSCP, что они передают мне экземпляр JSCP. Вы уверены, что это не то?»

Я указал на заголовок. «Это не JSCP. Это текст брифинга, который они провели для вас». Я обратил внимание Гилпатрика на формат бумаги и отсутствие важнейшей части. Со всей очевидностью, она была изъята из передаваемой информации. Они вполне могли исключить и еще что-то.

Гилпатрик, похоже, был больше смущен, чем рассержен. Он сказал: «Они заявили, что будут рады ответить на любые вопросы, касающиеся брифинга и документа. Я попрошу вас взять документ и написать вопросы, которые я мог бы направить им».

Я унес текст брифинга в комнату в офисе Роуэна, где работал, и положил его в сейф. Затем я отправился в офис штаба ВВС и спросил у подполковника Боба Лукмана, который впервые показал мне JSCP, не может ли он дать мне экземпляр плана еще раз. Я не сказал, зачем он мне нужен, и Лукман принес его без лишних вопросов.

Через несколько минут я вернулся в свою комнату с документом, который Банди – представлявший президента – и министр обороны так и не смогли получить. Представители RAND всегда пользовались определенными преимуществами. В штабе ВВС нас считали своими. Именно поэтому мне и показали JSCP год назад. Однако в этот раз, в 1961 г., Лукман знал, что я являюсь консультантом министра обороны. Это означало (и означает для начальника штаба ВВС), что я работал на «врага», не менее значимого, чем ВМС или Конгресс.

Прежде чем показывать мне что-либо, Лукман должен был предварительно получить разрешение своего непосредственного начальника бригадного генерала Гленна Кента. Насколько я понимал, то, что мой друг подполковник считал правильным, было правильным и с точки зрения его начальника. Они оба считали политику командования ВВС неправильной, хотели ее изменить и использовали меня в качестве канала связи с гражданскими органами власти.

Я положил рядом на стол JSCP и текст брифинга от Гилпатрика и начал сравнивать их строчка за строчкой. В результате получился перечень расхождений, опираясь на который, я стал излагать вопросы в адрес Объединенного комитета начальников штабов. Вопросы я сопровождал своими комментариями{68}. На эту работу у меня ушла неделя.