– Нинель мягка, покладиста, но внутри, определено, есть характер. Ее внешность идеальна, фигура, как вы сами можете убедиться, шикарна. Сегодня вышла первый день после продолжительного отсутствия по всем известным причинам, но милостиво согласилась порадовать самых дорогих наших клиентов.

А заучит-то как. Милостиво! Можно подумать, мне вообще давали право выбора. Хотя уйти я, по идее, могла бы. Но насовсем и без права восстановления.

Вспомнила, как мне хотелось, чтобы я работала в «Роскоши». Как думала, что это решит все мои проблемы. Деньги, статус, репутация. Дашка вон как распиналась.

А тут все так же, как и везде. Только подход более… роскошный.

– Нинель, прошу, выйди вперёд.

Обманчиво ласковый голос моей сутенерши обволакивал. В помещении не было душно, но присутствовал странный запах. Немного терпкий, травяной. Наркотики? Не удивлюсь.

Красивая музыка разлилась вокруг, мягко увеличивая громкость. Подобрали они ее идеально, все казалось таким роскошным, элитным. Я невольно проникалась обстановкой.

Не могу сказать, что я боялась. Но напряжение было велико. Сделала шаг вперёд и оказалась за первой линией софитов. Теперь они не так слепили глаза, и я могла рассмотреть обстановку.

Стало понятно, что за аромат витал в воздухе. Практически все курили сигары. Кумар стоял сильный, но приятный. Всего было несколько столиков и семь человек, включая Савицкого.

– Первая ставка сто тысяч. Приступим, господа!

По залу прошёлся ропот, а у меня немного закружилась голова. Сто тысяч – это космические деньги. Да за них можно комнату купить в общежитии!

Убитую и в неблагополучном районе, но зато свою! Прикрыла глаза, восстанавливая дыхание. Интересно, тут все так торгуются? Что-то подсказывало мне, что нет.

Савицкий лениво поднял руку первым, подтверждая ставку, а потом… Потом они понеслись. Сперва повышали незначительно, присматриваясь к участникам.

Мужчины оценивали друг друга, о чём-то переговаривались. Поднимали руки будто на автомате, якобы не следя за происходящим. Хотя я прекрасно понимала, что это лишь обманка.

Аукцион их поглотил, а я стояла как статуя. Иногда меня просили повернуться и даже наклониться. Делала все как велено, ожидая развязки. Суммы пошли запредельные.

Больше пятисот тысяч! Я о таком даже подумать не могла. Вдруг у Савицкого не хватит денег? В какой-то момент он остался вдвоём с ещё одним любителем падших ангелов.

С замиранием сердца я слушала ставки. Кто из них победит? А если не тот, кто мне нужен?

Глава 56. Эрик

Конечно же, я не мог отпустить ее просто так, хотел контролировать все: от ее первого шага до первой фразы того, кто должен пролить свет на происходящее.

Впервые в моей жизни происходила такая борьба. Впервые в жизни рабочие профессиональные моменты отступили, уступив место чувствам. Это пугало и давало понять, что как раньше уже не будет. Что мир вокруг меня изменился.

– М-да. Если я когда-нибудь втюрюсь в бабу, как ты, то сделай одолжение, пристрели меня.

Зло посмотрел на Зета. Этот парень бесил меня так сильно, что я даже припомнить не мог, когда в последний раз так взрывался. Это тоже не есть хорошо, потому что он не должен вызывать таких эмоций.

Ничто не должно вызывать таких эмоций.

Блондин сидел, обложенный несколькими ноутбуками и следящими устройствами. Мы расположились неподалёку, насколько позволяла техника, чтобы сканировать «Роскошь» от начала до конца.

– Ангелочек зашла в ад. О! Смотрю, они сменили униформу для аукциона.

Я не хотел смотреть. Тем более что картинка была слишком некачественной. Мне не хотелось глядеть на неё и не хотелось испытывать чувство тревоги и даже бессилия.

Но я все равно сделал это. Потому что так надо. Потому что я должен взять себя в руки. Скорее чтобы отвлечься, произнес:

– С чего ты взял, что это любовь? Брось, ты же не настолько наивен, чтобы верить в такое.

Я не верил. Допускал, но не мог признать, что все-таки это чувство существует. Что я попал со Златой, было очевидно, но любовь ли это? Зет даже не хмыкнул.

Я поднял глаза от мутного изображения Златы в золотистом одеянии и поймал его внимательный взгляд. Что? Вопросительно выгнул бровь. Тот без тени улыбки спокойно ответил:

– А вот я, к сожалению, верю. Я видел ее в семье. Мои родители любят друга, чтоб их, и они заставили поверить в эту хрень меня. Да и потом встречалось. Знаешь… Не когда орут под окнами клятвы, такие в случае чего первыми деру дают, оставляя своих баб на растерзание. Да и девки обычно готовы на все, лишь бы…

Он замолчал. Но ненадолго, все же молчание вообще вещь Зету не свойственная. Он будет трындеть до потери пульса. Как вообще с такими привычками он выжил в нашем деле. Да ещё и успеха добился?

– Короче, поверь мне, ты втюрился, как и она в тебя. Вот ни капли не сомневаюсь, что, если встанет вопрос о том, кто и что, вы оба не думая прикроете спины друг друга. Даже если для этого надо будет сдохнуть. Ну, то есть это пока детей нет.

– Каких детей?

Я с непониманием уставился на него. Он сказал вроде бы очевидную вещь, но настолько чуждую мне. Потому что я всегда был максимально щепетилен в этом вопросе.

Дети недопустимы. Злата была недопустима, но тут уже можно что-то предпринимать. Она просто случилась. И то… Теперь я осознавал, насколько это опасно для нас с ней.

Но дети… В этот раз Зет усмехнулся. Улыбнулся краем рта в своей немного издевательской манере и ехидно ответил:

– Ну таких, которые из женщин вылезают, орут и какают. Я уверен, ты слышал о них. Или ты думаешь, что вы с малышкой никогда их не заимеете? Ну, конечно, если проживете достаточно долго. Она же женщина. Все они хотят детей, Барс.

Я замолк, надел наушники, чтобы слушать, как открылся аукцион. Ставка удивила. Первая всегда была скромной, относительно простой, но сейчас сумма казалась