— Прекрасная Кирстен, — улыбка фейри стала ещё шире. — Ты любишь додумывать за других.

— Знаю! А ещё у меня отменная фантазия! — Я схватила подушку и шутливо ударила Лиля по плечу.

Он с самым невозмутимым видом пощекотал меня под рёбрами.

— Нечестно! — прыснула я, на этот раз треснув фейри подушкой по голове.

На несколько минут я совсем позабыла о печалях и опасностях. Любые злые демоны и тени отступят, когда рядом такой друг.

Мы немного повозились, пока Лиль в пылу борьбы не притянул меня к себе. Наши взгляды встретились. Губы коварного фейри приоткрылись и почти коснулись моих губ. Я чувствовала его дыхание, а серебристые искорки окутали нас обоих.

— Лиль…

Не знаю, почему я разрушила напряжение, повисшее между нами. Хотела ли скорее ощутить чарующий поцелуй или образумить Лиля? Я запуталась в собственных чувствах.

В ту же секунду открылась дверь в лазарет, и на пороге возник Гастон Эссар. В руках декан держал небольшую плетёную корзину, прикрытую белоснежной тряпицей.

Я замерла, наблюдая, как на задумчивом лице Эссара проступает уже знакомое выражение высокомерной скуки, а в груди ярче вспыхивает огонь дара. Это тёмное пламя опалило меня, заставив решительно отпихнуть Лиля, который, в общем-то, был ни в чём не виноват.

А вот я…

Почему я почувствовала себя нашкодившим котёнком, которого только что ткнули мордочкой в собственную лужу?

— Студент Роуз? — холодно произнёс Гастон.

— Я ухожу, господин Эссар, — Лиль поднялся и вежливо поклонился декану. — Вероятно, вы желаете опросить…

— Желаю! — сквозь зубы бросил Эссар, водружая корзину на столик.

Я скосила глаза на странное подношение, в котором угадывались сладости и свежие фрукты. Где он их только раздобыл в конце весны?! Ванильным булочкам Лиля пришлось потесниться.

— Союз Роз и Шипов. Вместе, — шёпотом напомнил Лиль о нашем старом договоре.

Эссар возвышался над постелью, сложив руки на груди, и смотрел так, будто выставил из лазарета целый отряд парней, а не одного милого фейри.

Какое ему дело, кто навещает студентку?

— Я вижу вам значительно лучше, Кирстен, — с двусмысленной язвительностью сказал Эссар.

— Вполне! — Я демонстративно завернулась в одеяло и попыталась пристроиться спиной на подушке.

— Значит, сможете ответить на мои вопросы.

Утомившись наблюдать за моей борьбой в кровати, Эссар поправил подушку и помог занять удобное положение.

Какой заботливый!

— Готова, — с вызовом ответила я.

Странный у нас выходил разговор. Мы будто злились друг на друга без явной и весомой причины. Застигнутая врасплох в объятиях Лиля, я продолжала чувствовать неловкость и стыд. Перемены, произошедшие со мной в Академии, мне не нравились, а виноват во всём один человек — Гастон Эссар.

Эссар мрачно кивнул в сторону корзины:

— Подарок от администрации Академии.

— Спасибо…всей администрации. — Я скромно опустила взгляд и улыбнулась.

Притворщик!

Ага! Так и поверила в щедрость ректора Америуса и прочих ему подобных. А то я не знаю, что Эссару приходится лично изыскивать возможности купить лишний мешок крупы, чтобы студенты не умерли от голода. Не удивлюсь, если и этот «подарок» был куплен на личные средства декана.

Что он задумал?

Я в напряжении ожидала допроса, а Эссар яростно молчал, продолжая стоять рядом, точно статуя богини Глунадр на старом кладбище.

Всё шло неправильно.

— К демонам! — проворчала я, подтягивая ноги и освобождая больше места. — Садитесь уже и спрашивайте! И хватит дуться, а то сейчас вы похожи на индюка, готового лопнуть! Лопнувший индюк, это не очень приятное зрелище.

— Вам показалось. Я не… — возразил декан.

Он недоговорил, одёрнул сюртук, потёр ладонью подбородок с пробивающейся щетиной. Когда Гастон сел, я с облегчением выдохнула и начала говорить. Я не останавливалась на деталях, затронув лишь самое важное. Это оказалось легче, чем я думала.

Эссар не перебивал, не переспрашивал. Он хорошо умел слушать. Вскоре декан знал правду о страхе Жюли, моих встречах с иллюзорным магом и борьбе на озере. Я умолчала только о комнате, предоставив Лилю самому разобраться с подозрениями и Сваном.

— Кирстен, обещайте, что исполните мою просьбу, — неожиданно заявил Гастон, когда в истории была поставлена точка.

— Я не даю обещаний, не зная, что должна сделать или не сделать, — осторожно проговорила я, разглядывая декана.

Яростный огонь в нём был усмирён. Гастон выглядел печальным и уставшим. Впервые я задумалась, насколько тяжело нести на себе тяжкий груз ответственности за факультет и студентов, отвечать за всё перед противным Америусом, выверять каждое слово, успевая управлять заговором против врагов. Если заговор существует, а не почудился мне в недопонятых фразах Эссара.

— Вам придётся послушать меня и выполнить требование, — твёрдо сказал он.

— Ага! Тогда вы выполните моё! — возмутилась я.

Мы как два упрямца сверлили друг друга взглядами. Я понимала, что веду себя слишком дерзко, но уступать не собиралась. Дикий шип должен возродиться и победить девчонку, обмирающую при виде Гастона Эссара.

Я торопилась высказаться:

— Я участвую в расследовании!

Декан вторил мне грозным эхом:

— Вы больше не играете с опасностью! Иначе…

Он предупреждающе наклонился ближе, одним взглядом вышибая из меня разумные доводы. Гастон так смотрел на меня, что сделалось жарко. Вместо убедительных слов, ярко вспыхнул образ: губы Эссара возле моих губ, я в его объятиях…

Я запаниковала. Нужно как-то выбираться из опасного морока. Сделать что угодно, только бы не оказаться в ловушке.

— Иначе что?! — довольно грубо переспросила я.

— Иначе я запру вас в своём кабинете! — вкрадчиво ответил декан.

Я нарочито расхохоталась ему в лицо:

— О! Секретарша вас не заругает? Боюсь, госпоже Элизи это не понравится, а быть третьей я не согласна.

Я попала в точку. Эссар побелел, перехватил ртом воздух и вскочил на ноги. Дверь в лазарет резко захлопнулась за спиной декана. Свернувшись на постели калачиком, я подумала: «Теперь ты меня точно не поцелуешь, Гастон Эссар».

34

Я должна была чувствовать себя победительницей, но почему-то промучилась всю ночь. Утром Михель отпустил меня из лазарета, а я не испытала должной радости от свободы. Думала и думала о Гастоне и собственной грубости. На душе было гадко. Хотела уколоть Эссара — попала в собственное сердце.

Корзину с фруктами и сладостями мы справедливо разделили. Давно у студентов факультета отверженных небывало такого завтрака. Вкусная еда не смогла заглушить печаль из-за гибели маленькой колдуньи, но немного подкрепила силы. Через несколько дней ожидался очередной турнир с магами стихий.

Лиль внимательно наблюдал за мной в столовой, задумчиво хмурил тонкие брови. Он совсем не слушал воркование Илмы, которая теперь вела себя более осторожно. Сван коршуном продолжал следить за парочками, изыскивая новую