в силу многочисленных проблем, и в первую очередь территориальных. В той же Грузии он выделяет проблему Абхазии, тему осетин в Грузии, аджарцев и татар (азербайджанцев), считая, что от этих проблем будет не легко избавиться. Исходя из того, что он видел и слышал от многочисленных политиков, хозяйственников и других лиц, он предлагает устройство четырех кавказских республик по принципу Швейцарии, то есть создание кантонов, что, по его мнению, смягчит отдельные вопросы. Из всего того, что им предлагается на семи страницах, он совершенно не игнорирует Республику горцев Северного Кавказа. Наоборот, он постоянно отмечает ее и предлагает включить в проект будущего кавказского государственного устройства. Если исходить, что документ датирован серединой декабря 1918 года, то мы имеем принципиальное признание Республики горцев Северного Кавказа как именно государственного образования. На этом этапе французы рассматривают Республику горцев как часть своего плана.

Однако именно французское вмешательство способствовало ослаблению позиций антибольшевистских сил, и без того ослабленных наступлением большевиков в районе Киева и на Северном Кавказе. Французы вмешивались во все организационные моменты, вместо того чтобы наступать на большевиков. В отличие от А. Деникина, который старался с боем захватывать населенные пункты, французы предпочли дипломатический путь — договариваясь с силами Петлюры. Более того, боязнь наступления большевиков заставила французов защищаться и тре бовать от Белой армии не оставлять их без прикрытия в Одессе.

Тем не менее офис французской миссии в Тифлисе в 1919 году продолжал посылать подробные депеши в Париж[556] о ситуации на Кавказе, в том числе на Северном Кавказе, в контексте влияния ее на общую ситуацию в южном регионе бывшей Российской империи. По мнению министра иностранных дел Республики Союза горцев Северного Кавказа и Дагестана Г. Баммата, отношение Франции к региону начало претерпевать изменения во второй половине 1919 года[557]. Франция боялась гневить Деникина, так как надеялась, что ему удастся побороть большевиков. И что, воссоздав сильную единую Россию, он расплатится по всем долгам перед Францией[558]. Таким образом, Париж старался поддержать кавказские государства и конкретно Горскую республику, не обижая в то же время генерала Деникина.

Французская газета «Тан» в октябре 1919 года писала: «Исключительный интерес для нашей торговли имеет Северный Кавказ, где в данный момент отсутствует еще всякое иностранное влияние и где имеются огромные запасы продовольствия и нефтяные богатства… Достойно сожаления, что между Деникиным и кавказскими народами возникли трения. Потрясенные его крайне централизаторскими стремлениями, кавказские народы, по-видимому, боятся возвращения старого злополучного режима…»[559] Автор статьи предлагал открыть торговое представительство на Северном Кавказе и тем самым помочь и горцам, и отношениям их с Деникиным.

Хуже всего обстояли дела у горцев с Англией. Первоначально Горское правительство активно поддерживало все устремления английской миссии на Кавказе. 27 ноября 1918 года генерал Томсон, глава военной миссии союзных войск на Кавказе, встретился с членами правительства горцев в Баку[560]. Исходя из понимания, что Горское правительство всеми силами борется против большевиков, было решено направить в Темир-Хан-Шуру представителя, лейтенант-полковника Жоржа Роландсона, что должно было, по мнению Томсона, удержать Добровольческую армию от продвижения вглубь территории Республики Союза горцев Северного Кавказа. В какой-то момент английские политики, видимо, всерьез обсуждали возможное прямое вторжение в Дагестан и занятие стратегически важного порта Петровск. Само Горское правительство под угрозой захвата Добровольческой армией Дагестана сочло необходимым назначение английского представителя, считая, что это может стать гарантией сохранения хотя бы части территории Горской республики.

Но 15 февраля 1919 года Добровольческая армия начала занимать населенные пункты горцев один за другим. Серьезное сопротивление оказали три населенных пункта в Ингушетии: Экажево, Кантышево и Базоркино[561]. Позднее сопротивление было оказано и жителями аула Сурхахи[562]. Чтобы подавить сопротивление, армия взяла на вооружение жестокость: некоторые населенные пункты уничтожались полностью. Начальник добровольческого Владикавказского отряда предъявил ультиматум, в котором требовал от непокорных ингушских селений выдать по 10 человек заложников в лице самых уважаемых в селе людей и отправить их на железнодорожный вокзал села Беслан[563]. В целом сопротивление в Ингушетии было полностью подавлено в июне 1919 года[564]. Сопротивление, оказанное жителями ингушских селений, показало, что захват территории горцев вряд ли будет таким простым, как это могло себе представлять руководство Добровольческой армии.

Генерал Деникин не мог довольствоваться только одним важным железнодорожным узлом Гудермес, ему необходим был и порт Петровск. С этой целью он убедил англичан дать ему возможность взять его под свой контроль, с дальним прицелом на продвижение по морю в сторону Астрахани. То есть планы Деникина противоречили инструкциям, полученным из Стамбула руководителем английской миссии на Кавказе Томпсоном (который, в свою очередь, порекомендовал переубедить свое начальство в лице генерала Джорджа Френсиса Милна[565], который являлся представителем британской военной миссии в Константинополе[566]). Генерал И. Г. Эрдели из Баку предупреждает генерала Деникина, что англичане уже передали все заводы и военные базы российской армии в руки Азербайджана и не согласны, чтобы он продвигался в Петровск. Более того, он предупреждает, что англичане намерены признать и факт существования Горского правительства. Однако такая позиция была не у всех занимавшихся кавказской политикой англичан. К примеру, британский генерал сэр Вильям Туэйтс[567] предлагает ввести в сферу деятельности Деникина Дагестан, так как, по его мнению, нет основания предполагать, что итальянские войска успеют прибыть на Кавказ в ближайшее время, поэтому «будет невозможным настаивать на том, чтобы Добровольческая армия осталась севернее Дагестана». По данным с мест, дагестанцы не имеют ничего против присутствия Деникина на их территории и Деникин воздержится от пересечения границы с Дагестаном, если азербайджанцы не будут вести себя агрессивно[568].

От военного министерства поступили инструкции о том, что операции на Северном Кавказе минуют Томсона[569] и открытие связей между силами Деникина и Петровском касаются исключительно генерала Деникина. Петровск имеет решающее значение для морских сил на Каспии, а «вашим делом должна быть передача контроля над этой территорией Добровольческой армии, как только последняя очистит упомянутую страну. Поэтому мы считаем, что миссия генерала Левшина является полезным предложением, в случае, если она воздержится от вмешательства в дела территорий, расположенных южнее Кизил-Бурун — Закаталы — и далее вдоль Большого Кавказского хребта до Туапсе, на Черном море»[570]. Таким образом, военное министерство Великобритании однозначно высказалось за захват Дагестана армией Деникина и демаркацию границы с Азербайджаном южнее