Итак, вот какая сложилась у слушателей картина, когда Мэтлин закончил свой рассказ.

Инопланетянин прибыл в Солнечную систему на двух кораблях, с немалым количеством тел, находившихся в разных стадиях роста и распределенных по обоим кораблям. Когда один корабль и находившиеся на нем тела были уничтожены, он продублировал оставшийся корабль, и теперь у него их снова стало два.

Когда гибло одно его тело, следующее по очереди начинало расти быстрее и через два дня достигало зрелости. Каждое последующее сохраняло «вспоминания» предыдущего, поскольку они записывались при помощи экстрасенсорных устройств.

Когда он прибыл на Землю, его первое тело проснулось. Он хотел лишь одного: продублировать мысли и чувства обитателей новой планеты.

Стать такими же, как они, думать так же, изучить их язык — именно в таком беспомощном состоянии инопланетянин наткнулся на Стива Мэтлина.

Вот и вся история. На сознании существа остался отпечаток личности Мэтлина.

— Стив, вы понимаете, что все деструктивные идеи инопланетянин почерпнул от вас? — спросил Грэхем.

Мэтлин заморгал.

— Что?

Грэхем вспомнил некоторые вещи, рассказанные Корой, и сказал:

— У вас есть друзья, Стив? Люди, которые вам нравятся? Кто-нибудь, где-нибудь?

Мэтлин никого не сумел вспомнить. За исключением, естественно. Коры и детей. Но и к ним он испытывал смешанные чувства. Кора настояла на том, чтобы отправить троих старших детей в школу, которая находилась в городе. Однако в определенном смысле он относился к ней с искренней любовью.

— Вот почему она уцелела, — напряженно сказал Грэхем. — Вот почему существо не стало ее убивать в тот день, когда сожгло вашу ферму.

— Н-но, — запротестовал Мэтлин, — зачем было уничтожать ферму?

— Вы ведь ненавидите ее, не так ли?

Мэтлин ничего не ответил. Он и в самом деле тысячу раз это повторял.

— Как, по вашему мнению, следует поступить с русскими?

— Если бы к моему мнению прислушались, — заявил Мэтлин, — то всю Азию следовало бы забросать атомными бомбами.

После долгого молчания Грэхем тихо спросил:

— А вы не хотите поменять ряд своих идей, Стив?

Мэтлин, закончивший переодеваться, хмуро посмотрел в зеркало.

— Послушайте, вы поставили меня в такое положение, что я даже не могу ответить вам ударом на удар. И я готов выполнить приказ, который родился в дурацких башках ваших идиотов генералов. Так что не будем терять время — скажите мне, что я должен делать.

Именно в этот момент это перестало с лихорадочной быстротой дублировать атомные бомбы… и стало собой.

И его вынужденная мысленная связь с Мэтлином распалась.

Содрогнувшееся это тут же отправило отчет по мгновенному передатчику — приемник находился в световых годах от Земли:

«То, чего мы так опасались, отправляя пустой разум к новой планете, произошло со мной. Пока я находился в максимально открытом состоянии, мое первое тело было уничтожено двуногим обитателем системы, существом с невероятными идеями. Теперь мне стало ясно, что это результат неправильного обращения с ним. Неспособность избавиться от полученного ранее шока представляется мне уникальным свойством населения данной планеты.

Понимая, что оказался в ловушке, я сделал несколько попыток его убить. Но мне не удалось его уничтожить, поскольку он оказался чрезвычайно изобретательным. Однако сейчас на него надели костюм, который называется формой, — и он тут же стал мирным существом.

И мне удалось освободиться. Естественно, я по-прежнему чувствую, где он находится, но мы больше не можем воспринимать мысли друг друга. Однако я обязан доложить, что меня со всех сторон блокирует воздушный флот. Мой образ существа, явившегося с визитом доброй воли, полностью уничтожен. Конечно, я не стану использовать против них оружие; боюсь, что экспедиция обречена».

Между тем на второй корабль пришельца были отправлены астронавты. Они успешно высадились на его борту и доложили, что обнаружили там четыре тела в разных стадиях роста. Когда корабль на орбите был взорван, Мэтлина привезли на берег озера. Здесь ему предоставили катер. Пока Грэхем и генерал Дэй наблюдали за ним в бинокль, Мэтлин направил правительственный катер стоимостью в тридцать тысяч долларов к острову, не обращая внимания на повреждения, которые он может получить в береговой полосе.

— Похоже, он разбил катер, — сказал Грэхем.

— Вот и хорошо.

— Хорошо?

— Вся моя теория развалится, если он будет обращаться с правительственной собственностью так же бережно, как со своей. А теперь я убедился, что все в порядке.

Мэтлин подошел к кораблю инопланетянина, лежавшему на дне воронки. Сквозь глину сюда просочилась вода. Повинуясь приказу, Мэтлин начал медленно спускаться вниз, держа наготове ружье.

6

Грэхем, генерал Дэй и артиллерийский майор наблюдали за продвижением Мэтлина при помощи телевизионной камеры, расположенной на борту корабля, парящего на высоте в семьдесят тысяч футов над островом. Благодаря мощным телескопическим линзам Мэтлин был отлично виден на экране.

— Зачем нам вообще кого-то туда посылать? — протестовал Грэхем, — Почему бы просто не взорвать его? Вы же сами недавно заявили, что у нас достаточно сил, чтобы уничтожить корабль.

Генерал Дэй объяснил, что теперь он разделяет прежнюю точку зрения Грэхема. Вполне возможно, что инопланетянин сумеет себя защитить.

— Но теперь уже слишком поздно соблюдать осторожность, — не унимался Грэхем. — Мы сожгли все мосты.

— Нет смысла провоцировать инопланетянина, — объяснил офицер морской пехоты, — пока не произошло нового столкновения.

— Столкновения между суперсуществом и Мэтлином!

— А кого еще мы могли послать? Какого-нибудь несчастного? Нет, Мэтлин хотя бы понимает, что происходит. И он уже встречался с инопланетянином, а другие нижние чины с этим не справятся.

— Почему бы не послать меня или вас?

Дэй совершенно хладнокровно ответил, что подобные решения не должны принимать люди, которые мыслят официальными категориями.

— Как, по-вашему, я стал генералом? Когда возникают какие-то сомнения, я прислушиваюсь к тому, что думают другие. Часто их природная хитрость превосходит самый совершенный интеллект.

— Вы же слышали, что думает Мэтлин о человеческой расе, — покачав головой, сказал Грэхем.

Генерал Дэй с удивлением посмотрел на него.

— А разве вы думаете иначе?

— Да.

— Иными словами, вы не считаете, что человеческие существа ужасны?

— Нет, я считаю, что они великолепны, — заявил Грэхем.